Мария Фролова - Шипы Черного Ириса

— После Карно идет вторая ступень нашего развития — Калиго. Это вампиры высшего порядка. Они уже обладают огромной силой и своим даром. Создать такого птенца не сможет ни один из Карно, даже если проживет тысячи лет! Сотворить такое может только либо один из Калиго, либо более высокий по положению сотворения. Калиго могут выходить на солнце. Их сила, как физическая, так и ментальная намного выше, чем у обычного вампира. У Калиго нет иерархии, кроме уважения птенца к Создателю и права сильного. Все в культуре этих вампиров решает их личная мощь. Калиго возрождаются из смерти уже с зачатками дара, и требуется совсем немного времени, чтобы его развить. Например, помнишь, как я остановил кровь у тебя из вены? Это дар исцеления. Создание такого птенца требует крови от Создателя, требует от него большой жертвы как физической, так и духовной. Сотворение Калиго вынуждает создателя рискнуть собственным даром, а иногда и жизнью! Калиго сильнее почти любого из Карно, и, конечно, сильнее людей и их оружия. Если Карно, как самого слабого, можно убить, вырвав сердце, то Калиго от этого не погибнет. Чувствуешь разницу?

Снова моргнула и почувствовала, что опять плачу.

— Есть еще кое-кто. Они стоят у истоков нашей расы, бестолковое недоразумение, — в его голосе стали прорываться тоскливые нотки, за иронией прослеживалась непонятная боль и скорбь. Он сглотнул, прежде чем продолжить. И на мгновение мне показалось, что он очень не хочет продолжать. — Все во Вселенной, во всех Вселенных, имеет свое начало, Аврора. И у нашей расы тоже есть начало. И это начало — Истинные вампиры. В мире их всего девять. Они могут ходить днем и ночью. Их практически невозможно убить. Они, в отличие от своих детей, не раздувают из крохотной искры пламя собственного дара. У них в душе пылает целый костер! Понимаешь аналогию? У них не один дар или парочка, как у прочих. Их возможности практически безграничны. Они — самые сильные из живых и мертвых. Истинные вампиры не только прародители нашей расы, но и самые сильные их представители. Хочешь узнать, почему Истинных так мало, всего девять на весь мир?

Я замерла, и, кажется, уже знала ответ.

— Истинные вампиры не могут создавать равных себе по силе. Это закон природы или самой смерти, если хочешь. Но ни один Истинный вампир не может выбрать птенца и сотворить равного себе, даже если очень захочет, только Карно или Калиго. Для создания Истинного вампира, его возрождения, нужна особенная душа… — он умолк, делая очередной глоток, а я перестала дышать и почти забыла, что и сердцу тоже нужно биться. — Нужна душа старая, очень старая, а такие редко рождаются, у них уже другие цели и жизнь в материальном теле в эти цели не входит. Но и это еще не все, душа должна быть в теле с особенной кровью. Ты пока не понимаешь, но очень скоро поймешь, как на вкус крови влияют эмоции человека. Гормоны, если тебе так проще понять. Если человек часто злится, то у его крови будет определенный привкус, если смеется, то другой. Такого редкого сочетания старой души и нужной крови практический не бывает. Но даже если повезет встретить такого человека, это еще не все! — он горько и зло усмехнулся. — Нужен особый обряд. Если для рождения Калиго достаточно чистой земли и крови Создателя, а для Карно только смерти, то для создания условий к возрождению Истинного вампира нужна не просто жертвенная кровь Создателя. Почти всегда Создатель гибнет, и на его место встает новый Истинный вампир. Я думаю, это потому, что у Вечности слишком больше планы на всех нас, чтобы позволить существование большого количество таких сильных существ, как Истинные…

— Почему? — прошептала я.

Я старалась поймать его взгляд, но Амадей не смотрел на меня.

— Рождение новой сути, новой магии, нового костра, если пожелаешь, сопровождается таким мощнейшим ударом по Создателю, что почти всегда убивает его. Если учесть, насколько вампир к тому моменту слаб из-за подготовки обряда, то смерть для него — неоценимый подарок. Для создания Истинного вампира Создатель не просто рискует, он почти всегда идет на гибель. Это заложено в нашей природе, Аврора. Каждый вампир подсознательно ищет того, кто смог бы стать Истинным вампиром. Это сродни инстинкту. Вампиры могут ничего не знать про ритуал, ничего не знать об Истинных вампирах, но все равно будут искать такую душу и такую кровь. Для создания Истинного вампира не обязательно быть Истинным самому. Достаточно знать необходимый обряд, иметь сильный дар и быть готовым отдать свою жизнь после жизни через кровь.

Амадей снова замолчал. Он не смотрел на меня, хотя и продолжал удерживать голову. А я уже знала ответ, но не могла не спросить:

— Название Истинных вампиров?

— Рокто! — сквозь зубы выплюнул мой создатель.

Я закрыла глаза. Все стало понятно. Мне не хотелось слушать его. Я мечтала только о том, чтобы закрыть уши.

— Я знал про обряд, Аврора. Знал и то, что нужно искать. Я слишком стар, чтобы не знать подобные вещи. В свое время я даже надеялся, что кому-то из моих птенцов удастся стать Рокто, дорасти. Я почти сразу понял, что ты идеальный кандидат на попытку, как только увидел. И провел обряд.

— Но…?

— Но, я оказался слишком слаб. Обряд почти убил меня. Каким-то чудом ко мне вернулась часть моей сути, которую я вложил в нематериальную часть ритуала… Ты не восставала, и я понял, что где-то напортачил, ошибся. Обычно птенцы восстают на третью ночь после обращения, но ты пролежала в земле четыре с половиной дня. Я уж было решил, что едва не погиб по глупости, но ты возродилась. Я почувствовал твое сердце, твой первый вздох, как всегда чувствовал своих птенцов. Я опасался, что из-за ошибки моей сути, из-за моей оплошности ты больше животное, чем вампир. Но ты была сознательная, в твоих глазах был разум. Я думал, что у меня получилось, но…

— Я не Рокто, — озвучила очевидное.

Он сжал челюсти. Я слышала, как скрипят его клыки от ярости. Грудь сдавило от его разочарования. Волна его тоски от разбившийся надежды в моем лице окатила меня, как ведро холодной воды. Любому неприятно и больно, если в нем разочаровываются, но это не имеет ничего общего с тем, что испытала я. Ощущать чужие чувства физически невыносимо!

— Нет! — прохрипел он.

Я буквально задохнулась от его эмоций. Он презирал себя за ошибку. Он разочарован во мне. Один взгляд на меня причинял ему почти физическую боль. И я чувствовала, как ему противно от этой его оплошности. Он считал меня своим самым большим проступком. Меня жгло его холодом, только если в первый раз это можно было сравнить с закаливанием в собственной ванной, то сейчас меня буквально швырнули в прорубь.

Из груди вырвался хрип. Вампир дернулся и наконец соизволил повернуть ко мне голову. Его зеленые глаза быстро и внимательно оглядели меня. Ему потребовалась пара секунд на то, чтобы понять что происходит. Меня перестало окатывать эмоциями, но было поздно. Меня трясло. Раньше думала, что вампиры не чувствуют холода или жара, а сейчас казалось, что даже в кости загнали жидкий азот.