Варвара Еналь - Та, кто задает вопросы [litres]

Я знала, что книгу не отдам. И сестру тоже не отдам. Схватила то, что попалось под руки, – мой пустой черный рюкзак у стола, – и со всей силы треснула им существо по голове. Рюкзак прошел сквозь голову твари, как через компьютерную проекцию, но из него выпал браслет-оберег и черные бусины попали как раз на желтые мерзкие глазищи. Существо завыло, отпустило сестру и взмыло над полом. Рванулось ко мне, но его глаза как-то сморщились, утратили яркость и превратились в узкие щелки.

– Я сейчас еще раз врежу, так не просто без глаз – без головы останешься! – щедро пообещала я и дернула настольную лампу со стола.

И существо внезапно пропало. Снежанка начала негромко подвывать и всхлипывать, приходя в себя.

– Не ной, – тихо сказала я ей. – Не ной. Тебе приснился ужасный сон, и ты разбудила меня. Ну-ка, рассказывай, что тебе приснилось!

– Нет, это был сон, Снежка! А что, ты хочешь сказать, что ночами по квартире ходит какая-то черная тень и всех душит? – шептала я, разламывая шоколадку для перепуганной сестры. – Да это бред! Я не видела ничего! Ты просто стала стонать, и потому я проснулась и растолкала тебя.

– Ты за меня заступилась, я же видела! – упорно возражала сестра.

Она никак не хотела верить, что существо с желтыми глазами всего лишь приснилось ей. Мы включили настольную лампочку и теперь сидели за письменным столом, и я держала настольное зеркальце, приводя железные аргументы.

– А следы на шее? Где следы от пальцев? Ты видишь? Я не вижу ничего. Ты знаешь, что бывает, когда душат человека? У него не просто синяки на шее – у него кости ломаются. А у тебя беленькая шейка, словно ты всю ночь спала себе и никто тебя не трогал. Потому что так и есть, сестричка.

– Но я видела! Я это видела, Мирка!

– А я не видела. Я бы что, тебя обманывала, что ли? Мне оно надо? Просто включи мозги, Снежка. Лопай свой шоколад и иди спать. Я устала в кафе на смене, как черт, а теперь еще ты со своими дурацкими снами. Может, ты сериалов пересмотрела?

– Это не то. Это по-настоящему…

– Все, хватит ныть, – прервала я ее и мягко, но настойчиво стала подталкивать к кровати, сгоняя со стула. – Давай топай в постель. Бабаек не бывает, это нам объясняла мама. А раз их не бывает, значит, нечего бояться. Оставим включенную лампу и будем спать всю ночь, как младенцы в люльках.

– Да, ты не гаси лампу. Я просто умру от ужаса…

– Надо меньше трескать маминых котлет на ночь. Наешься этой жареной ерунды, а после снится не пойми что.

– Я не могу питаться одними бананами и йогуртами, как ты, Мирка, ты же знаешь.

– А надо. Гляди, задница уже в два раза больше, чем была полгода назад.

– Не больше! Ты врешь! – Снежка вскочила, кинулась к зеркальной двери шкафа-купе и принялась пялиться на свою фигуру, будто первый раз увидела.

Я вздохнула. Слава богу, удалось переключить мысли этой дурехи.

Глянула на лампу и еще раз вздохнула. После улеглась на диван и закрыла глаза. Мне и самой не заснуть без света, и если бы Снежка была хоть капельку внимательнее, то заметила бы, как дрожат у меня руки и побелело лицо.

Сердце колотилось как ненормальное, и стоило закрыть глаза, как снова появлялась эта желтоглазая рожа с вертикальными зрачками и чудился мерзкий шепот, от которого все еще ломило виски.

Да, Матвей был прав. Я влезла в какую-то мрачную историю, впуталась в нечто непонятное и ужасное. В какую-то халепу, как говорят по-украински. И если теперь ко мне по ночам повадятся шляться жуткие создания с кладбища, необходимо найти на них управу.

Точно! Земля с кладбища! Эта тварь очень походила на ведьм-мертвячек, которые встретили нас в лесу у дома старого Стефана. Надо раздобыть кладбищенской земли и не переживать. Кину в следующий раз горсть в морду твари, и она забудет, как шастать ночью по людям.

Снежанка между тем улеглась, и скоро я услышала ее спокойное ровное дыхание. Так и есть – заснула. Конфеты сделали свое дело, и теперь в комнате стало совершенно тихо. Я сунула руку под подушку, достала Желанную книгу, раскрыла на той странице, где писала свое желание, и схватила простой карандаш.

«Сколько я могу загадать желаний?» – Вопрос занял почти всю строчку.

Какое-то время ответа не было. Я сунула наушники в уши и погрузилась в ожидание. Сон почти смежил мои веки, и я вздрогнула, чувствуя, что книга сползает с коленей, а голова клонится куда-то назад. Глянула на страницу и увидела ответ.

«Четыре. Всего четыре».

«А сколько вопросов я могу задать?» – торопливо накорябала я.

«Сколько угодно. Вопросов может быть сколько угодно».

«Тогда чем можно одолеть страшное существо, которое приходит ночью, и у него желтые глаза и вертикальные зрачки? И оно не говорит, а посылает мысли сразу в мозг, отчего болит голова? И голос у него такой шепчущий».

Какое-то время ничего не было. Потом появился вопрос:

«Где ты видела это существо?»

«У себя дома ночью. Оно хотело получить Желанную книгу. Обещало задушить мою сестру, если не отдам».

«Ты отдала?»

«Нет, конечно, я же сейчас пишу, не? Я прогнала существо. Кинула рюкзаком, угодила в голову».

«Что еще сделала?»

«Ничего. Оно исчезло».

«Молодец. Не испугалась».

«Меня сложно испугать. Я уже пережила самое страшное и теперь вряд ли чего испугаюсь».

«Что было самое страшное для тебя?»

«Не обо всем следует писать в колдовской книге Желаний, правильно? Так что делать с той тварью?»

«Я сам об этом позабочусь. Ничего не делай. Она больше не побеспокоит тебя. Но если вдруг что случится, сразу пиши мне».

«Напишу обязательно. Как тебя зовут? Как твое имя? Ты ведь мое знаешь».

«Называй меня Исполнителем Желаний. Этого хватит».

«Я думала, ты будешь более открытым. Ладно, спокойной ночи».

«Спокойной ночи. А сестра жива? Что она говорит?»

«Жива, конечно. Я убедила ее, что это был сон».

«Ничего себе. Я бы на ее месте не поверил».

«Я бы тоже. Но это ведь моя сестра».

«Она всему верит?»

«Нет. Я бы сказала, что она мало думает. Но это к делу не относится».

«О’кей. Спи уже. И не бойся ничего».

«Ты будешь караулить мой сон?»

«Нет. Я найду ведьму и убью».

«Это была ведьма?»

«Это была ведьма».

На этом я закрыла книгу. Возможно, стоит все же на всякий случай набрать земли с кладбища. Это ведь нетрудно, правда?

На следующий день я еле проснулась к часу дня, и то потому, что мать обозвала меня лентяйкой и велела вставать и мыть посуду.

– Я ее не пачкала, эту посуду, – пробормотала я, поворачиваясь на другой бок. Глаза не открывались вообще, словно ресницы склеили клеем ПВА.