Алексей Калинин - Ведарь [СИ]

Тело водителя шмякнулось об асфальт, над ним склонилась фигура из фильмов ужасов. Похоже, зверюга рвала таксиста. Утробное рычание, хруст и брызгающие струйки крови подтвердили догадку.

Сам не понимаю – как я смог ужом проскользнуть на переднее сидение, и вжаться в него. Хотя за общим лаем, доносящимся из соседних домов, вряд ли что-то можно расслышать. Мотор урчал, не взирая на жесткий удар, и я рискнул переключиться на заднюю передачу.

Уползай, малыш! Уползай!

Издалека донёсся леденящий вой. Существо, оторвавшись от ужасной трапезы, вскинуло голову к небу, и похожий рев рванулся к луне. Качающийся фонарь осветил окровавленную морду.

Сцепление, газ, и машина со скрежетом подалась назад, выруливая влево. Существо повернуло лохматую башку на движение, и мы встретились глазами – тот самый ненавидящий взгляд, что я видел во сне! Те же вертикальные зрачки, янтарные пуговицы глаз, на лбу выделялось испачканное кровью белое пятно. Существо прыгнуло на дорогу, загораживая огромной тушей проезд. Я сразу же втопил педаль, направляя изуродованную машину на серое пятно. С диким ужасом и омерзением, словно убивал нападавшую крысу.

Умри, тварь! Ненавижу!! Уничтожить!!!

Тварь из фильма ужасов легко подняла передок машины и удерживала на месте, прожигая меня горящими глазами и злорадно скалясь на попытки вырваться. На лапищах вздулись огромные узлы мускулов, забугрились под растрепанной шерстью. Кажется, существо ждало других особей, чей вой раздался ближе и ближе.

За рёвом мотора, грохотом стучащей в висках крови я разобрал рычащее слово: «Беги!»

Справа валялась изломанная фигура таксиста, которому не посчастливилось работать в эту ночь. Педаль газа утоплена до судороги в ноге, передние колеса бешено вращались, отвратительно несло выхлопами от газующей машины, а этому существу всё нипочем. Лишь изредка покачивалось вперед-назад, и удерживало «восьмерку» на месте. От страха чего только не покажется, но снова послышалось слово: «Беги!»

Я переключал передачи в попытках вырвать машину из лап этого монстра. Бесполезно. Ладонь наткнулась на холодный, ребристый металл, и в морду зверюги полетел блестящий гаечный ключ. Крутнувшись пару раз в воздухе, он вонзился в правый глаз.

Тварь от неожиданности выпустила машину из лап, и передняя ось тяжело ухнула вниз. Колеса тут же дернули машину вперед, подмяли кошмарное существо под себя. По днищу проскрежетали когти, но машина спрыгнула с лежащего монстра и резво уносилась прочь.

В зеркало заднего вида я разглядел, как тварь поднялась с земли и бросилась в погоню. Гаечный ключ так и торчал в глазнице, поблескивал в свете фонарей. Вдалеке показались ещё два создания, похожих на первую тварь.

Я выжимал из машины все соки, заставлял её вспомнить молодость, когда сошла с конвейера и впервые получила номера. Но твари приближались, по-собачьи отталкиваясь от земли передними лапами и пронося их между задних. По скорости могли соперничать с гепардом.

Красный сигнал светофора!

Поворот направо занят выезжающей фурой, и я промчался перед самой кабиной, шаркнул задним крылом по могучему бамперу. В зеркало отразилось, как в свете фар проносились огромные тела, водитель испуганно нажал на клаксон. Мелькнули руки – шофер выпустил руль, и «Камаз» врезался в невысокое ограждение, сминая и выворачивая из земли железный заборчик. Одного преследователя отбросило сильным ударом, но тварь тут же вскочила и кинулась дальше.

Поворот на Советскую улицу! Если не смогу вырулить, то дорога запетляет, и скорость упадёт. Возвышалась белая церковь, подсвечиваемая снизу прожекторами, но креститься некогда – резко выкрутил руль вправо. Машину занесло так, что чуть не выбросило в дверь. Автомобиль ударился колесами о бордюр, летающими тарелками отлетели оба дисковых колпака. Но главное – движение продолжалось! Я утопил педаль до резинового коврика и, не разбирая ям и лежачих полицейских, помчал дальше.

Уползай, малыш! Уползай!

Взгляд в зеркало – три твари по инерции пронеслись дальше и, стараясь выровняться, проскребли лапами по асфальту. Комья вылетали из-под лап,зверюг занесло, но выправились, затормозили и бросились следом. Небольшой заминки хватило, чтобы немного оторваться от них и втопить во все лошадиные силы. Мимо проносились фонари, деревья, двухэтажные здания, а потом и невысокие дома частного сектора. Машину трясло как в лихорадке, оторвался и отлетел покореженный капот, на прощание прогрохотал по крыше чечетку.

Впереди показалась неторопливо едущая машина.

Отъехав на приличное расстояние, я увидел, как одна из преследующих тварей прыгнула на серебристую «девятку» и проломила тонкую крышу. Несчастная легковушка вильнула в сторону и нырнула в канаву.

Машина вырвалась из Шуи и понеслась по асфальту, окруженному с двух сторон лесными посадками. Твари пропали в темноте, но я знал, что мчались следом, жал и жал на газ.

Ветер задувал в разбитое окно, бросал в лицо пригоршни мелкого дождя. От резких потоков выступали слезы на глазах, в ушах раздавался оглушительный свист. Одной фары едва хватало, чтобы читать надписи на обозначениях деревень и сел. Вторая болталась на проводах и изредка выныривала на кочках, пока совсем не оторвалась на очередном ухабе.

Проносились небольшие деревушки и села, я молился всем богам без разбору: чтобы никто не вышел в эту пору на улицу.

Вот и Палех. «Не задавить бы кого!» – пронеслась запоздалая мысль. Уличные фонари не горели, а окружающая темень – словно в чулане пасмурной ночью. Я включил мерцающий дальний свет и беспрерывно гудел сигналом. «Восьмерка» пролетела по поселку, на резком повороте едва не перекувырнулась. Вроде бы спокойно, хотя собаки и подняли вслед разноголосый хай.

Немного осталось – только бы дотянуть! Уж потерпи, машинка, потерпи, родная. Преследующих тварей давно не видно. Они где-то позади, но останавливаться и дожидаться не хочу, хоть тресни.

Кругом опять лес. Хозяин Земли сомкнулся черными рядами вдоль узкого коридора, фара выхватывала лохматые стены. Вдалеке забрезжил рассвет, посерела полоска темного неба. Лес выступал сплошной массой, казалось, что и нет в мире людей, а есть бесконечная дорога и мохнатые стволы по обеим сторонам.

Многие люди идут по жизненному пути, окруженные стенами непонимания и равнодушия. Идут, встречая просеки в лицах близких и друзей. Одни прогалины зарастают непроходимым кустарником, другие всегда остаются чистыми, поросшими невысокой травой.

И идут люди по дороге вдаль, и знают, чем закончится путь, но всё равно продолжают двигаться вперед. Цепляются за каждый сантиметр, порой выбираясь из таких ям, что и дна не видно, или на заднице весело летят под откос. Отпихивают в сторону упавшие бревна, или обходят, перебираются через подгнившие стволы. Попадаются такие у кого всегда полярный день, но бывают и те, кто никогда не выходил из темноты. Глядя на людей, видишь, что кто-то летит сломя голову, обгоняет пулю, а кто еле-еле ползет, и его «подрезает» улитка.