Бренда Дрэйк - Похититель тайн [ЛП]

— Давай, дорогая, мы поможем тебе принять ванну. Девушка должна принимать ванну или душ каждый день, — бабушка любила подбирать бродяг, даже если те имели клыки.

— Или, если ты похожа на меня и много тренируешься, то можешь принимать его два раза в день, — добавила я, следуя за ними. Я схватила небольшой нож с подноса для сыра и фруктов с журнального столика, когда проходила мимо него, а затем затолкала его в задний карман. Кто знает, что может скрываться в коридорах… или даже стенах…

Уговорить Фейт выйти из ванной напоминало попытки вытащить Афтон из торгового центра. Солнце поднималось на горизонте, и, по-видимому, Ланиары сгорали на солнце, так как их кожа была тонкая, словно бумага, и кровь могла испариться от сильной жары. Я начала подозревать, что Ланиары и были вампирами, но просто не хотели клейма, которое шлейфом струилось за ним. Я понимала это. Не люблю, когда меня называли пацанкой.

После ванны, и, невзирая на мои протесты, бабушка настояла на том, чтобы Фейт осталась на диване в гостиной, а не в холле. Не то, чтобы мне она казалась плохой, но не хотела, чтобы у нее вдруг появилось желание поесть соленой пищи. Фейт опустилась на подушку и листала один из многочисленных журналов бабушки.

Я провела пальцем по золотистым причудливым узорам на одеяле и посмотрела на штору, ограждающую кровать, пытаясь заснуть. Я больше не могла бороться со сном. Мои глаза болели. Во всяком случае, если Фейт хотела нас съесть, у нее было достаточно времени, чтобы полакомиться двумя блюдами и счастливо убежать, переваривая нас. Ко всему прочему я успокаивала себя тем, что Мерл заверил нас, что Фейт не съест мое лицо.

— Джиа, ты еще не спишь?

— Нет.

— Мы не вампиры.

Какого черта? Она может читать мысли?

— На всякий случай я хотела бы уточнить, если тебе все еще интересно. Вампиры мертвые. Мы живые. Я теплая. Подойди, прикоснись ко мне, если не веришь.

Я решила, что, если не потрогаю ее, это будет продолжаться вечно. Я выскользнула из постели, подошла к ней и положила руку ей на плечо.

— Ты теплая. Черт, на самом деле. — Отлично, возможно, она говорит правду. Я бросилась обратно в постель, закрыла шторы и натянула одеяло по шею. — Спокойной ночи… эм… утра. Без разницы.

— Спи крепко, — сказала она. — О, и спасибо за то, что честна со мной, и за ванну, и за то, что позволила остаться мне на диване, пока я охраняю вас. Это намного лучше, чем стоять в коридоре.

— Без проблем, — я засунула руку под подушку, чтобы убедиться в том, что нож для сыра все еще там.

— Еще одна информация о Ланиарах, мы отлично умеем защищать. Наш слух лучше, чем у собаки.

— Это полезно знать, — сказала я, зевая, и закрыла глаза, погружаясь в сон.

Видение вспыхнуло перед опущенными веками. Я в длинном коридоре, обрамленном горящими факелами. Страх скрутил мне живот, и в голове роились разбросанные мысли.

Я не могу провалиться, иначе тысячи людей умрут. Великие бури. Смерть. Многие, многие уже погибли. Я почти у цели. Где она?

Мои шаги отдавались стуком на чем-то металлическом, покрытом соломой. Ловушка. Вздох сорвался с губ. Я достигла конца коридора и повернула ручку единственной двери.

Заперто? Она не должна быть заперта.

Пронзительный грохот эхом разлетелся по коридору. Я повернулась к тому, что приближалось ко мне. Отражение мелькнуло на темном окне рядом со мной. Я ожидала увидеть себя, но вместо этого там была красивая молодая девушка с длинными светлыми волосами. Она напоминала мне сказочную принцессу в своем красно-золотом платье эпохи Возрождения, которое достигало пола, за исключением меча в ее дрожащей руке.

Тень, двигающаяся по коридору, приближалась. Я ахнула, или точнее это сделала принцесса. Меч затрясся в ее руке, когда она обнажила его. Пол затрещал, словно кто-то очень тяжелый ступал по нему.

Существо вышло на свет. Его лицо с львиными чертами, свирепыми глазами, плоским носом, расколотой верхней губой, зубами с клыкам, и все это обрамляла грязно-рыжая грива, которой он смахнул свечи, свисающие с потолка, предстало передо мной. Но было и нечто иное в этом существе, нечто человеческое.

Когтеподобные ногти торчали в стороны. Ветвистые шрамы красовались на лице и массивных руках. Он выглядел так, словно его несколько раз разорвали и сшили обратно, словно неудавшийся эксперимент. И у него были друзья. Три других существа следовали за ним.

Из кабаньей головы, торчали острые клыки. Черная щетина покрывала большую часть его тела. Другой человек обладал двумя большими бараньими рогами, торчащими из его лба искажая лицо. Его туловище и руки были человеческими, но ноги деформировались в звериные копыта.

Я думала, что другие были устрашающими, но, когда последний монстр вышел на свет, крик застрял у меня в горле. Его раздвоенный язык метался между острыми как бритва зубами. Чешую покрывала руки и ноги, которые были изогнуты как конечности ящерицы. Человеческим оставалась только его грудь, шея и живот.

Они все двигались как один… каждая рука, нога и голова двигались в идеальном синхронном исполнении. Казалось, что-то невидимое связало их вместе в боевой порядок «ромб» потому, как они двигались по коридору.

Человек-лев добрался до нее первым.

— Не бойся, Асила, — произнес он. — Это я, Барнум.

— Этого не может быть, — сказала Асила, указывая на него мечом. — Ты погиб в великой битве. Я сама подготовила твое бездыханное тело для погребения.

— Микил вернул меня к жизни… в виде этого существа.

— Мой отец сделал это? — я могла представить ужас в глазах Асилы, когда она смотрела на то, что было перед ней.

— Да, Микил сделал это, — взревел он так, что задрожали стекла. — Он не захотел, чтобы я стал героем, будучи поверженным в бою. Вместо этого теперь я зверь, и моя душа переплетена с другими воскресшими воинами.

— Зачем он сделал это с тобой? — спросила она, делая шаг назад.

— Ему всего лишь было нужно тело, я уже был мертв.

Страх сковал внутренности Асилы, и я тоже его чувствовала. Я была ей, или внутри нее, и она не знала обо мне. Я хотела, чтобы она знала, что я там, что она была не одна, но я не знала, как это сделать. Ужас внутри нее усиливался, но она не кричала. Она смело стояла перед опасностью.

— А остальные?

— Четвин, Фелтон и Харлан, — он произнес их имена, указывая на каждого из них: Человека-кабана, Человека-ящерицу и Рогатого человека.

— Массссстер, велишшшшь ее укуссссить? — Черный язык Фелтона облизывал воздух при каждом слове.

— Нет! — Барнум развернулся и зарычал на него. — Она моя невеста.

— Тогда мы будем наблюдать, — фыркнул Четвин. — Нет способа избавиться от нас. Скажи это ей.

— Расскажи ей, как твоя душа пережила превращение, — Харлан стукнул копытом по полу, — и как ее отец заполнял своей душой наши тела. Как мы живем, имея одну душу и четыре разума, — его глаза были сосредоточены на Асиле. — Отдай себя нам. Все должно быть так, словно ты Барнум.