КниГАзета . - Приемные родители

Водитель попутки высадил их под корявой бетонной глыбой, на которой неясно проступали перекошенные буквы "Ухтомск", и махнул рукой, типа, вам в ту сторону.

Впереди полетели на крыльях любви Саша и Вера.

За ними степенно пошли Олег и Ариадна.

Вскоре среди зарослей по обе стороны от дороги стали прослеживаться определённо культурные сады.

Саша и Вера вдвоём держали фотографию Алёши, что-то увлечённо обсуждали.

Олег будто бы невзначай взял Ариадну за руку.

Женщина вздрогнула, словно её ударило током.

— Тебе неприятны мои прикосновения?

Она помотала головой — волосы чёрной волной по плечам:

— Приятны…

— Тогда почему так странно на них реагируешь?

После долгого молчания и череды тяжёлых вздохов женщина, печально глядя вдаль, усмехнулась:

— Я хотела бы реагировать иначе, Олег. Но не получается. Я не могу забыть о том, что у нас с тобой нет будущего. Ты только не подумай, что я под ним подразумеваю всякие там штампы в паспорте и марш Мендельсона… — она остановилась, Олег тоже.

Теперь они смотрели друг на друга.

И Олегу не нравилась эта невыносимая тоска в её взгляде.

— Мне кажется, мне хватило бы… я даже боюсь называть срок, — у неё задрожали губы. — Не знаю, не знаю, недели? Двух? Да хотя бы двух дней! Ещё двух дней… Хотя бы одного дня, сверх того срока, что мне отпущен… если бы мне кто-то сказал, что я начну считать будущим всего один день!

Олег молча обнял её за плечи.

Он не понимал, о чём она говорит, и очень переживал за неё.

…вот сейчас они доберутся до Ухтомска, и окажется, что никакого детского дома там нет, и даже если есть, то нет в нём никакого Алёши Иванова, так похожего на Сашку Светлова в детстве… и эта "Ариадна" окажется обычной сумасшедшей, сбежавшей из психушки.

Нет. Что-то на дне души Олега протестовало против таких мыслей. Пусть она не называет настоящего имени, пусть она недоговаривает, откуда узнала про этого мальчика (а заодно и фотографию добыла!), но, похоже, искренне верит в то, что говорит…

О том, что именно так и ведут себя психи, Олег старался не думать.

— Пойдём, — он бережно потянул женщину вслед за упорхнувшей далеко вперёд парочкой. — Пойдём.

Странный домик с гордой вывеской "ГОСТИницца" поверг путешественников в шок.

Но в ещё больший шок повергли они сами местного консьержа. Бедный очкастый паренёк даже не сразу смог поздороваться с ними и долго-долго объяснял, что номеров в гостинице один, то есть два, но один уже заняли, и теперь только один, и он мог бы поселить в него двоих, нет, не четверых, вы что, шутите, что ли…

— Нет, — сдавленно шептал он. — Нет, нет, что вы! Что значит, только переночевать?! Не могу, даже не просите!..

— А может быть, порекомендуете частников, сдающих квартиры или дома? — переговоры вёл Олег, потому что Саша и Вера, сбросив сумки на диван, умотали на поиски детского дома. Ариадна побежала с ними вместе.

Казалось, он сейчас расплачется:

— Да откуда ж я вам таких возьму! Я тут десять лет, и за это время вы первые гости!

— А кто ж тогда комнату занял, если мы первые?

— Ну, вторые! Ну и что? Всё равно!

— Слушай, парень… а ты сам где живёшь?

— Что?

— Двое могли бы поселиться здесь, а двое у тебя, а тебе бы заплатили… ну, скажем… — Олег прикинул, сколько было бы, с одной стороны, не жалко, а с другой, не стыдно и решил:

— Две тысячи.

Парень неожиданно радушно улыбнулся:

— В сутки, под расписку и деньги за первые сутки вперёд.

Олег покрутил головой:

— Ну ты коммерсант!

Парень развёл руками:

— Се ля ви! Всё стоит денег!

— Ладно, ладно, мы согласны, рассказывай, где что…

Получив ключи от дома в обмен на две тысячи и поставив подпись под наскоро набросанной "распиской", Олег уложил сумки в гостиничном "номере" и отправился на поиски дома.

"Дом" оказался таким же шикарным, как и "номер": одноэтажная двускатная хатка, с одного боку подпёртая облезлым бревном и сваленными горкой ржавыми рельсами вместо ступенек.

— Да, — присвистнул Олег. — Надо помолиться, что ли, чтоб случайно дождь не пошёл! Нас же отсюда смоет…

Насколько Артур сумел понять, агентство "Флауэр" успело подготовить все документы на усыновление Алёши Иванова семьёй каких-то Смитов. Они, конечно, были богаты, и, судя по условиям договора с "цветочками", расставались с приличной суммой, которой хватало даже на перевоз в Америку Аяза Вахитовича… Вот только Кривошапкина не покидало ощущение, что "Смитов" на самом деле не существовало, а все деньги тратило само агентство, щедро одаривая взятками всех, кто только интересовался — почему в документах на усыновление нет ни одной фотографии приёмных родителей?

Алекс засела за компьютер и старательно перебивала "Смитов" на "Миллеров".

Никто не расходился, словно все чего-то ждали.

Артура так и подмывало сесть рядом с Алекс и от души полапать её, но он вовремя сообразил, что теперь, когда "Крысиная Королева" переключила внимание с Серёги на него — ведь он был главным договаривающимся — ему не стоит открыто заигрывать со своей кошечкой.

Она, кстати, тоже сообразила, что так надо, и только изредка предлагала Артуру посмотреть, правильно ли заполняет на компьютере бланки.

Алекс печатала "te extraño", "mi alma", "mi corazón" [22] 22 Мне не хватает тебя, душа моя, сердце моё (исп.) 23 … и Артур не оставался в долгу, качая головой и "поправляя ошибки": "mi cariño", "mi niñita" [23] Моя любовь, моя девочка (исп.)

Чем ближе подбиралось к концу оформление, тем большие сомнения одолевали Кривошапкина: разве так быстро документы на усыновление обстряпываются? Да, конечно, свою роль сыграло то, что документы уже были единожды оформлены на Смитов и теперь в них только меняли имена (и вписывали новые пункты). А ещё Миллеры не торговались и даже сами предлагали платить-платить-платить и ещё раз платить-платить-платить баснословные суммы за каждый чих… но это могло объяснить только рвение Алекс. Это же её "цветочкам" перепадал огромный куш от забугорных миллионеров! А что вызвало небывалое благодушие Сейфулина и всех этих Федоренко, Игнатенко, Картушенко? Но, когда в кабинет директора вломились высокий тощий парень с огромной профессиональной камерой и страшненькая коротко стриженая девица с заячьими зубами и громадным оранжевым микрофоном наперевес, всё встало на свои места. Артур осознал и прочувствовал: для Ухтомска это такое знаменательное событие!

Как же! Приехали европейцы… как?! Американцы?! Да это же ещё круче! Американцы приехали усыновлять Алёшу Иванова, воспитанника краевого государственного бюджетного образовательного учреждения для детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей "Ухтомский детский дом"! А откуда они узнали о его существовании? Как? Не может быть! Такая трогательная история! А как относится Вахит Аязович (Артур не удержался и похлопал в ладоши — не он один не способен запомнить имя-отчество директора!), то есть, простите, Аяз Вахитович к тому, что его подопечный отправится за океан? Уау! Хорс-бридинг центер "Гринвуд" Уау! Ит из кул! А ю хейв но чильдрен примерно ту май эйдж? Ноу? Со вери шад…