Ольга Онойко - Север Москвы

За улицу Астра спорила с НИИ стоматологии напротив. Астра, очевидно, считала, что улицы должны быть асфальтированными, а институт предпочитал брусчатку. Поэтому дорожное покрытие шло пятнами и выглядело лишайным.

До вокзала теперь можно было добраться, не покидая Астры. Но последний раз я ходила этим путем почти месяц назад. С тех пор внутренняя планировка наверняка изменилась, я рисковала заблудиться и опоздать. Так что я спустилась на улицу. Идти мне было несколько километров — сначала по прямой, вдоль разукрашенных стен Астры, потом по набережной, до моста. Раньше я бы поехала на метро. Но метропоезда оказались существами упрямыми и капризными, куда спесивее, чем обычные электрички. Поначалу машинистам еще удавалось уговорить их выйти на маршрут, но потом станции и туннели занялись самоизменением, и метро стало местом непредсказуемым и опасным. Людей оно видеть не хотело, и те оставили его в покое… Говорят, иногда метропоезда трогаются с места и идут куда-то — сами по себе или потому, что их кто-то упросил.

Раньше у меня был велосипед, но он остался на севере.

Я поправила на плечах рюкзак и зашагала по мокрому асфальту.

Я стараюсь не думать о том, что на севере остались люди. Много людей, которые не выбрались оттуда вовремя и которых с тех пор никто не видел. Я не одна такая. Катя не думает о своих родителях, а Леша — о жене и ребенке. Если думать, можно свихнуться.

Перерожденный город стал неописуемо красивым.

Мимо меня проехали несколько электромобилей — медленно, осторожно. Неведомо, что за нелегкая занесла сюда водителей, но они понимали, насколько рискуют, и очень старались не злить окружающие дома. Бензиновые двигатели в черте города не работали в принципе. У меня машины не было, а те, у кого была, клялись, что автомобили боятся. До кольцевой дороги довозят охотно, а дальше робеют. Кто-то из ребят ехал с дачи и умудрился просьбами и уговорами довести машину до самой Астры. У Астры-то она и заглохла навеки.

Но так не везде. Даже не во всех городах-миллионниках. Только там, где есть анклавы — вроде нашего севера.

В ясную погоду башни анклава видно даже из Астры. Они огромные. Кажется, одна из них раньше была Останкинской. Высотой они, наверное, в пару километров. Они похожи на острые белые иглы — совершенно гладкие, безо всяких внешних конструкций. Будто зубочистки, воткнутые в подложку вечнозеленого леса. Деревья в анклаве тоже огромные, раз в пять выше, чем им положено вырастать. Когда мы с ребятами надеялись, что кто-то еще выберется из анклава, то часто ходили к его границе. Потом перестали.

Я ускорила шаг.

Тут было неприятное место: пара сотен метров кирпичного коридора с гладкими стенами без окон и украшений. Астра и дом по соседству недолюбливали друг друга. Это чувствовалось. Напряжение билось между ними, как неслышимое эхо. Более мелкие постройки Астра поглотила или прогнала от себя. Мы видели, как отползает от нее маленький магазинчик — просто-таки с реактивной для дома скоростью, пара метров в сутки. С большими зданиями, вроде НИИ стоматологии или офиса РИА-Новости, Астра сохраняла вооруженный нейтралитет. А с этим домом она, похоже, что-то не поделила. Дом раньше был жилым, но всех выгнал и переродился во что-то непонятное.

В конце коридора я перешла на бег. Уж очень противное было чувство. Мне начало мерещиться, что стены потихоньку сходятся и норовят меня раздавить.

Но вот недруг Астры остался позади, я поравнялась с узорчатой башенкой контрфорса и выдохнула с облегчением. Посмотрела на часы и, помню, еще подумала: «Что бы ни делалось, все к лучшему». На шестичасовую электричку я успевала с запасом… Декоративную башенку обвивали плетистые розы. Они давно отцвели, но кое-где виднелись последние привядшие лепестки. Я потянулась и достала один — мягкий, бархатный на ощупь, нежно-малинового оттенка. Сладостью он уже не пах, но еще пах живыми соками. Растирая лепесток в пальцах, я обогнула башенку.

Меня увидели эльфы, пришедшие с севера.

Они очень редко выбирались так далеко на юг. Я никак не ждала, что могу напороться на эльфов, просто выйдя из Астры. Это даже звучало неправдоподобно. Но по теперешним временам только в хорошие новости веришь с трудом и после тщательной перепроверки. В плохие верится сразу.

С места я сорвалась в ту же секунду.

Рядом не было дверей. Ни одной проклятущей двери. Дом никогда не откроет дверь в сторону своего недруга. Я даже не могла сориентироваться. Астра вырастила себе слишком много украшений. Башенки, колонны, барельефы! Я понятия не имела, где среди них упрятан ближайший вход. Видела я только пышное крыльцо возле набережной, но до него оставалось еще более полукилометра.

На самом деле я не могла убежать. Хотя бы потому, что бежала на своих двоих и с рюкзаком, а эльфы были конными. Но что я должна была делать? Просто стоять и ждать, пока меня сцапают? Нет, спасибо. Я схватилась за лямки рюкзака, чтобы он меньше мотался, следила за ритмом дыхания и неслась так быстро, как позволяли ноги. Я смотрела на ступени крыльца и не оглядывалась. Перестук копыт говорил, что эльфийские кони тронулись и пошли рысью. То есть эльфы следовали за мной, но, возможно, не собирались меня ловить — и на это была единственная надежда.

Несколько секунд словно выпали из сознания. Только что меня от спасительного крыльца отделяли десятки метров, и вот я уже рву на себя тяжелую дверь… Дверь шла туго. Если бы меня хотели поймать, это было бы очень легко сделать. Но меня не поймали. Я юркнула в полутемный коридор и полетела вверх по лестнице. Были слухи о том, как эльфы искали кого-то на улицах, но я никогда не слышала, чтобы они заходили в дома.

Я даже знаю, почему. Когда дому что-то очень не нравится, это становится ясно сразу и всем. Золотой Астре очень не нравились эти эльфы. Дневной свет померк у нее внутри, будто в небе собиралась гроза. На самом деле это темнели оконные стекла. Витражи в дверях тоже перерождались: металл почернел, голубые и красные стекляшки налились сумрачно-синим… Дома очень редко меняются при дневном свете и еще реже меняются у кого-то на глазах. То, что я это видела, означало, что Астра пришла в ярость.

Я остановилась на лестничной площадке. Сердце колотилось в горле, под ребрами резало так, будто нож воткнули. С трудом переводя дыхание, я сбросила рюкзак на пол и осторожно выглянула в окно.

Эльфы остановились у крыльца, но не спешились. Наверняка они тоже чувствовали злобу Астры. В таком настроении, как сейчас, она вполне могла обрушить на них часть стены. И все-таки они не уходили. Ждали чего-то? Что я выйду? Выходить я, разумеется, не собиралась. Несколько этажей, пара переходов, и я доберусь до крытого моста над рекой, а там рукой подать до вокзала…