Александр Светин - Anamnesis vitae. (История жизни).

— Что за пес? Откуда он взялся?

Он пожал плечами:

— Не знаю. Просто бросился на меня из темноты. Но я их всех утопил… кажется.

Она наклонилась почти вплотную к Его лицу:

— Ты бредишь? Как — утопил? И почему — кажется?

Он вкратце пересказал Ей события, случившиеся на дамбе.

— Молодец, придумал неплохо! — похвалила Она. Впрочем, голос при этом нисколько не потеплел, скорее наоборот.

Он внутренне подобрался. Сейчас начнется!

— Так что же, они утонули? Ты проверил?

— Нет. Я не смог. Не могу настроиться… слишком сильная боль.

— Это что-то новенькое! Сегодня, похоже, у нас вечер сюрпризов, верно? Сначала какая-то псина кусает твое второе тело, а раны появляются у тебя. Теперь — не можешь настроиться… — по мере того как Ее тон становился все более угрожающим, голос затихал. Теперь Она говорила почти шепотом.

Он хорошо знал этот страшный шепот. И то, что за ним обычно следует.

— То есть мы так и не знаем, жива ли эта компания или нет? А с учетом их необыкновенной везучести, смею предположить, что — жива. Когда ты сможешь узнать наверняка? — Она больно сдавила раненую руку.

Он взвизгнул:

— Ай! Не знаю… Мне нужно восстановиться!

— Сейчас я тебя восстановлю, дрянь! Ну-ка, встань, живо!

— Нет! Не надо, пожалуйста! — завыл Он, свернувшись клубком на кровати.

— Встать, я сказала! — Она шипела в бешенстве, плюясь слюной.

Он поспешно вскочил и застыл, затравленно прижавшись к стене.

— Повернись и спусти штаны!

— Н-не надо! — пискнул Он, подчиняясь.

— Надо, — Она достала из шкафа солдатский ремень с тяжелой латунной пряжкой. — Ты не сделал то, что следовало сделать уже давно. Опять — не сделал. И будешь наказан.

— Я сделаю, обещаю! — в ожидании удара Он зажмурился.

— Конечно сделаешь! — почти ласково согласилась Она. И с размаху хлестнула пряжкой по оголенному телу.

…Минут через пять Она окончательно выдохлась и успокоилась. Аккуратно свернула ремень окровавленной пряжкой вовнутрь и спрятала его в шкаф. Со вздохом посмотрела на Него, давно уже лежащего лицом вниз на полу и тихо скулящего:

— Вставай, горе мое. Быстро одевайся — и пойдем.

— К-к-куда? — сквозь всхлипывания выдавил Он.

— Куда надо. Главное — отсюда. Если лейтенант выжил — он явится сюда. Цыганка наверняка все ему рассказала. Надо уходить.

1 октября 1987 года, 20.12, Кобельки

Стиснув зубы, я повернул ключ в замке зажигания. Стартер покашлял — и только. Еще попытка. Еще. Бесполезно, двигатель не оживал.

— Приехали! — вяло констатировал Семен.

Сзади нетерпеливо гавкнул Найт, стояние на одном месте ему явно не нравилось. Впрочем, как и всем остальным.

Я посмотрел вперед: до суши оставалось не меньше тридцати метров. Тридцати метров ледяной несущейся воды.

— Что же теперь делать? — растерянно спросила Аля.

— Придется идти, — вздохнул я.

— Как идти?! — воскликнула Зара, прижимая к себе проснувшегося и хныкающего Мишку.

— Ножками! — невесело уточнил лейтенант. — Причем быстро: вода прибывает!

— Унесет же… Течение очень сильное, — Алька была бледная и встревоженная. — Нельзя туда, Кот!

— Ты что-то чувствуешь? — ее тревога передалась и мне.

— Нет, ничего такого… определенного. Просто — опасность.

— Ну, то, что это будет не детской прогулкой — и так понятно! — Семен перегнулся назад и скомандовал. — Девушки там сзади, за сиденьями, должен быть буксирный трос. Достаньте-ка его!

Аля кивнула, пересадила Лешку на Зару и полезла за сиденья. Спустя пару секунд вынырнула с тросом в руках:

— Этот?

— Он самый, — Семен принялся разматывать толстенную веревку. — План такой: мы с Палычем обвязываемся двумя концами троса и берем на руки детей. Я иду первым, док — замыкающим. Дамы идут между нами, крепко держась за буксир обеими руками. Слышите? Обеими! Если, неровен час, кто-то упадет — трос ни в коем случае не отпускать! Руками, зубами цепляться — но не отпускать! Ясно?

— Так точно! — в тон ему ответила Аля. И улыбнулась. В машине сразу стало светлее.

Зара молча кивнула.

— А как же Найт? — спохватился я.

Пес вопросительно переводил взгляд с меня на лейтенанта и обратно.

— Ему придется плыть, — мрачно сообщил Семен.

— Он же не сможет плыть вперед при таком течении! Снесет тут же! — возмутилась Алька, обнимая Найта за шею.

Тот гавкнул несколько раз, выражая свой протест против такой дискриминации по видовому признаку.

— Кошка, он ведь тебя как-то понимает, верно? — шепнул я ей на ухо.

Алька пожала плечами:

— Кажется, понимает. Только я не знаю как.

— Да это сейчас и не важно, — отмахнулся я. — Попробуй заставить Найта вцепиться зубами в трос и не отпускать до самой суши. Сможешь?

Она опять пожала плечиками:

— Не знаю. Попробую сейчас.

— Давай. Только быстрее.

Аля приникла губами к навострившемуся собачьему уху и что-то зашептала. Найт внимательно слушал, чуть наклонив голову вбок. На его морде явственно читалось изумление. Внимательно дослушав Альку до конца, пес лизнул ее щеку и тихо гавкнул.

— Кажется, он понял! — девушка сияла.

— Сейчас проверим, — пообещал лейтенант и принялся обвязывать трос вокруг своего пояса.

Я взял второй конец. После непродолжительной возни мы затихли.

Семен еще раз проверил на нас узлы и вздохнул:

— Ну, с богом. Давайте сюда малышей.

Зара неуверенно пересадила к нему Мишку. Мне, соответственно, достался Лешка.

— Я не боюсь! — храбро заявил он, высунув нос из своего одеяла.

— Молоток! — похвалил его я. О себе я такого сказать не мог.

— Значит, так сначала выхожу я и останавливаюсь у капота. Следом — Палыч, отходит к задней двери. Потом — женщины и Найт. Цепляетесь за трос и ждете команды. Все понятно?

— Понятно! — нестройным хором ответили мы.

— Отлично! — резюмировал лейтенант и открыл свою дверцу. С трудом, поскольку преодолевал текущую стихию.

В машине тут же забурлила вода. Женщины дружно взвизгнули.

— Без паники! — прикрикнул на них Семен и шагнул наружу.

Я с неприятным чувством в животе наблюдал, как он, прижимая к себе притихшего Мишку, пробирается вперед вдоль капота.

— Палыч, твой выход! — крикнул лейтенант, остановившись.

Я набрал в грудь побольше воздуха и полез через пассажирское сиденье к выходу. Вода противно обжигала холодом и норовила затолкать меня обратно в салон. Выбравшись из машины, я оказался в воде по пояс. Лешка заерзал в одеяле и попытался заползти по мне повыше.

— Не ерзай! — прикрикнул я на мальца и побрел к заднему бамперу. Течение ощутимо прижимало меня к машине.

Наконец я остановился у задних габаритов и подтянул трос. Намокшая веревка неохотно вылезла из воды.