Ким Харрисон - Бассейн с нежитью

Трент коснулся своего кармана и повернулся ко мне:

— Твоя очередь.

— Моя? — пробормотала я, вытаскивая волосы изо рта, когда Этюд приземлился на крыше фургона с небольшим стуком. — Айви будет следующей.

— У нас есть всего пять миль дороги, — сказал он, подталкивая меня вперед, когда Этюд посмотрел на нас через край и протянул мне когтистую руку, почти… шаг в пустоту. Мимо нас мчались в тумане земля, трава и скалы. Мой разум говорил мне, что его руки более надежны, чем ремень безопасности, но я видела, что произошло, когда огромный горгулья отпустил фургон.

— Давай, Рейчел! — подталкивал Дженкс, потягивая волосы у моего уха. — Скотт сделал это.

У Скотта есть вторая жизнь, чтобы с нетерпением ждать, подумала я, и мистики во мне гудели об этом, задаваясь вопросом, какое это имеет значение. Никакое не имеет, сказала я им, испугавшись, когда взглянула через переднее окно, чтобы убедиться, что там точно нет поворота, а затем… шагнула руки Этюда.

— Ты уверен, что знаешь, что делаешь? — прокричала я вверх в скалистое лицо Этюда, и Бис, его сын, парил, вращаясь, в поднимающемся ветре.

Старшая горгулья улыбнулся. Его твердая хватка на моей талии переместилась, толстые подушечки сжимали почти мучительно, когда он качал меня, пока моя спина упиралась в его ногу.

— Просто, как пирог! — крикнул он, и с этим единственным предупреждением, он расправил свои крылья. Ветер подхватил их, открывая, и я ахнула, мои руки сжали толстые когти, окружающих меня рук, когда мы зависли в почти неподвижном состоянии.

— Ой… — выдохнула я. Моя грудная клетка болела, но мы еще не приземлились, я и боялась. Этюд повернул меня под ним, его огромные крылья бились, когда он преодолевал расстояние. Впереди лунная дорожка уходила прямо в небытие, но и велосипедная дорожка убегала прочь. Айви. Трент, думала я. Было достаточно времени.

— Я доставлю тебя так близко, как смогу. Скотт поймает тебя, — сказал Этюд, удивив меня, когда он опустил большую голову наперекор ветру. — Готова?

О Боже… подумала я, а потом кивнула. Отпускать его когтистую ногу было самое трудное, что я когда-либо делала. Всего несколько футов ниже, подо мной, поезд качался из стороны в сторону. Скотт вытянулся, чтобы поймать мои ноги, затем мои колени, и, наконец, мою талию почти под когтем Этюда.

— Что происходит, когда ты отпускаешь? — прокричала я.

— Отпустить? — отозвался Этюд.

— Подожди! — Но было уже слишком поздно, и захват Скотта на мне усилилась, как только Этюд отлетел. Наш баланс был потерян. Я ухватилась за вампира, моя грудь ударилась о его лицо, когда он опустился на колено.

— Поймал, — сказал он, его голос был приглушен, поскольку ветер хлестал нас, а поезд раскачивался.

Я не знала, что могло быть страшно и неловко одновременно, и когда крыша вагона ударила мои колени, я заставила себя отпустить его рубашку.

— Прости.

— Ничего страшного, — сказал он, ухмыляясь.

Я подняла голову как раз вовремя, чтобы увидеть, Трента унесенного с фургона, его восклицание было приглушено ветром и внезапным расстоянием. Убирая волосы с глаз, я остановилась на ленте серой дороги. Айви стояла у двери, выражение ее лица было ясно в тусклом свете, Дэвид и Эдден находились рядом с ней. Там не было достаточно времени для ее переноса, а тем более для двоих мужчин. Этюд может быть не в состоянии догнать, раз фургон свернул. Айви знала это, также как и я.

— Поймай меня! — она крикнула в сложенные чашечкой руки, затем нырнула внутрь.

— Она чокнутая? — голос Дженкса пронзил мое ухо, и Скотт побелел на три тона.

Фургон ускорился, и Айви появилась в дверях, глядя на нас.

— Айви, нет! — заорала я, — Этюд может донести тебя!

Но она полезла на крышу, Дэвид и Эдден протестовали, ветер растрепал пучок ее волос в длинный хвост. Мое сердце бешено колотилось. Трент еще не догнал, и я просунула свою ногу под рукоять, медленно, вставая против ветра. Скотт закрывал крошечную часть ветра, и я смотрела мимо него. Велосипедная дорожка поворачивала. Она не станет этого делать.

Сжав губы, Айви медленно двинулась к передней части фургона, повернулась и побежала назад.

— Держись, Дженкс! — закричала я, посмотрела, затем моргнула, поскольку слой мистиков, кажется, понял мои мысли, плотно циркулируя в моей ауре, Айви добежала до самого конца фургона, ее ноги еще двигались, когда она прыгнула в пустоту.

— Айви! — закричала я, наклоняясь навстречу ветру, держась. Она сделала это. Она сделала это! Ей пришлось.

— Есть! — воскликнул Скотт, когда она приземлилась к нам. Мы упали в скользящий клубок. Мои лодыжка подвернулась, и я ахнула, когда нашла точку опоры и боль ножом прошла через меня. Ветер стал слабее, но все еще ревел. Мои руки горели дикой магией.

Не отпускать. Не отпускай! Закрыв глаза, я крепко сжала ее руку. Мы медленно скользили, а затем… замерли. Айви была в безопасности.

Она просто должна была прыгнуть, подумала я кисло, затем поблагодарила мистиков. Я не была уверена, что они сделали, но я знала, что они помогали.

— Дженкс, ты в порядке? — закричала я, услышав ругань и зная, что он был в порядке. Я прищурилась, чтобы найти Этюда, закрывающего нас от ветра. Бис был на его плече, обернув хвост вокруг шеи своего отца, он был буквально белый от страха. Трент был зажат лицом вниз между массивной ногой Этюда и крышей вагона. Другая нога Этюда на половину прошла через внешнюю обшивку крыши, и его хвост был обернут вокруг ноги Скотта, чтобы удержать того от соскальзывания. Айви была в руках вампира. Я медленно отпустила ее запястья, и она посмотрела вверх, тонкая полоса коричневого была вокруг ее радужки. Дерьмо на тосте, Нина собирался попытаться убить ее, иначе она не стала бы всем рисковать. Она никогда не прыгнула бы в другом случае. Не моя осторожная, точная Айви.

Потрясенная, я смотрела на то, что осталось позади нас. Дорога исчезла.

— Ты — идиотка! — прокричала я, когда распутала себя и села. — Ты же могла погибнуть! Почему ты не дождалась Этюда!

Айви улыбнулась мне из-за плеча Скотта, когда обняла его в благодарность.

— Он должен сохранить свои силы, — сказала она, ее волосы трепал ветер. — Дженкс в порядке?

— Я в порядке! — завопил он, но я не думала, что она услышала его, и кивнула.

Нога Этюда вдруг приподнялась, когда Трент пошевелился, по-прежнему лежа лицом вниз на крыше вагона. Почти в танце, большая горгулья поднял ногу. Трент выглядел потрясенным, но в порядке, он поморщился, тщательно ощупал свой живот и сел. Обернулся на дорогу, его гнев отступил, когда он увидел, что все закончилось. Спасибо, Нина.

— Я не думаю, что помещусь в вагоне, — сказал Этюд, переставляя Биса со своего плеча на трясущуюся крышу. — Бис, дай мне знать, если понадоблюсь. — Его улыбка стала шире, пока не показались черные зубы, — Мой мировой прерыватель.