Шерон Тихтнер - Другие

А на следующий день он пришел только после обеда.

— Мои родители снова приглашают тебя в гости, а то прошлый раз нам испортили. Кстати, о них ничего неслышно? — спросил Габриель, сидя со мной на кухне. Так как я ужасная сладкоежка, я пила чай с пирожными, которые мне приносил Габриель. Наверное, откормить меня решил.

— Об этих… ничего не слышно, — у меня не было названия для кучки ребят со сверхъестественными способностями. — А на приглашение я соглашусь, пожалуй. Когда?

— Когда тебе будет удобно. Хоть сегодня! — спокойно ответил Габриель.

Я глянула на часы. Было только половина третьего. Я посчитала, что мы вполне успеем. Я встала из–за стола и направилась в гостиную, где отец смотрел телевизор.

— Пап, меня семья Габриеля вновь пригласила в гости. Я буду к вечеру, — сообщила я отцу уже принятое решение.

— Хорошо, но учти, я буду тебя ждать! — ответил отец.

— Вставай, чего расселся! — усмехнулась я, поворачиваясь к Габриелю.

— Ты даже разрешения не спросила! — проговорил он.

— Все нормально! Я быстренько переоденусь, а ты меня подожди в машине! — скомандовала я. Сегодня я никому не позволю все испортить!

Я быстро надела свои классические серые брюки, голубую трикотажную тунику и жилет. Я попрощалась с отцом прямо на ходу и вылетела на улицу. Зря так торопилась! От волнения я чуть не упала на тонком гололеде в сапогах на каблуке. Но к Турненам идти в обычной одежде мне показалось как–то не прилично. Обычно я хожу в джинсах, водолазке или рубашке, джемпере и ботинках на совсем маленьком каблуке.

— Ты быстро! Сегодня уже не так сильно волнуешься? — посмеялся Габриель.

— Волнуюсь, честно говоря, еще сильнее, — призналась я.

— Почему? — удивился Габриель.

— Потому что ты так и не рассказал мне, как твои восприняли новость, что моя мама все о тебе знает, а ее муж вообще пытался тебя убить! Не говоря о том, кто он сам. Да и неудачный прошлый раз как–то не радует. Эшли тоже.

— На счет прошлого раза не волнуйся. Все прекрасно поняли, что тебе просто необходимо было принимать срочные меры в той ситуации. Ты совершенно ни в чем не виновата, — решил начать с самого легкого Габриель. Остальное явно было тяжелее.

— Я знаю, что не виновата в той ситуации. Если б так произошло снова, я поступила бы точно так же. Просто некрасиво получилось: сбежали, ни чего не сказали, они волновались.

— Ерунда это все! Не волнуйся! А что на счет Эшли? Почему ты из–за нее волнуешься?

— Потому что она мне завидует. Она сама хоть понимает, чему завидует? Следовательно, хороших отношений мне не видать! Главное чтоб гадости не делала, — грустно призналась я.

— Не обращай на нее внимание. Она уже, кстати, почти перебесилась! Так что это дело времени! — успокаивал Габриель.

— А что на счет мамы и Отто? Как они это восприняли? Или ты им не рассказал?

— Рассказал, конечно! В нашей семье нет секретов. Какие могут быть секреты, когда один читает мысли, другой внушает свои, а третий контролирует твое настроение.

— Ты не хочешь об этом говорить! Что так плохо восприняли? — испугалась я.

— Да, нет! Восприняли нормально, но вот шокированы были сильно. Ведь мы считали, что дампиров не существует, что это фантазии писателей и киношников. А тут оказывается, что они вполне реальны, и отличить их от простых людей достаточно сложно.

— Понятно! — тихо произнесла я.

Мы уже подъехали к его дому. Замок снова поразил меня своим великолепием. Теперь везде лежал снег, целые сугробы и нигде ни тронутый. Окна теперь были закрыты. Прямо снежный замок. У меня аж перехватило дыхание от такой красоты.

— Вы бы хоть снег бы потоптали, а то вдруг кто придет! — посмеялась я сквозь дрожь.

— Ты единственная, кто к нам приходит. Не бойся! — приободрил Габриель, взяв меня за плечи. Мне сразу стало спокойнее.

Мы вошли в дом. Питер и Джанет нас уже ждали, стоя возле рояля. Оба они улыбались нам. Заглянув в глаза Питеру, я тут же успокоилась, видимо он на меня подействовал. Джанет быстрым шагом подошла ко мне и слегка коснулась кончиками пальцев моей кисти. По коже пробежал небольшой холодок, но я постаралась этого не показать.

— Рады приветствовать тебя вновь в нашем доме! — сказала Джанет.

— Здравствуй Виргиния! — произнес Питер с добродушной улыбкой.

— Прости, Эшли и Роберт заняты, поэтому не могут тебя поприветствовать! — извинился Питер.

Ага, знаю, чем они заняты. Просто Эшли и видеть меня не хочет!

— Может, пройдем на диван? — предложил Питер, повернувшись вполоборота и показывая рукою на диван, по–прежнему стоящий посреди огромной гостиной.

— Ты принесла нам много пищи для размышлений! — сказал Питер, когда мы уселись.

— Какой именно? — не поняла я.

— Без тебя бы мы никогда не повстречали настоящего дампира. Да, кстати, огромное спасибо за защиту Габриеля. Сын сказал, что он был настроен очень враждебно, — поблагодарил Питер.

— Не за что! Неужели вы подумали, что я могла поступить иначе?

— Ты подвергала себя огромной опасности! — строго сказал Габриель.

— Не чего делать из меня героя! — возмутилась я, — Тем более, что я уже сражалась с Отто. Может, конечно, он использовал не всю свою силу, но я его одолела!

— Что? Ты дралась с НИМ? — круглыми глазами уставился на меня Габриель.

— Да, было дело! Он решил меня перевоспитывать! Не вышло! — посмеялась я.

— Не смешно! Он мог покалечить тебя. По идее он должен обладать почти такой же силой и скоростью, что и мы. Это было очень опасно и не разумно! — возмущался Габриель.

— Я тоже не промах!

— Про что это ты? Габриель говорил о телекинезе, но этого не достаточно. Может, продолжишь свой рассказ! — попросил Питер.

— Про теорию о клинической смерти? — уточнила я.

— Да! Ты сказала, что сама являешься прямым доказательством этой теории. Мне хотелось бы узнать подробнее.

— Так ты получила телекинез? — внимательно слушал меня Питер, да и остальные. В это время спустился Роберт и тихо стоял возле стены. Он только приветственно мне кивнул.

— Да, — согласилась я.

— Сколько же ты пробыла в таком состоянии, чтоб получить такое? — не унимался Питер.

— У нее было четыре клинические смерти, — напомнил Габриель.

— Неужели они накладываются? Каждая последующая усиливает предыдущую?

— Нет. Каждая по отдельности.

— То есть? — сказали хором Габриель и Питер.

— Каждая клиническая смерть приносит свое! — призналась я.

— То есть ты хочешь сказать, что у тебя четыре способности? — удивился Питер. Роберт отклеился от стены и подошел ближе. Джанет заерзала. Габриель замер. Каждый ждал моего ответа. Я глубоко вдохнула, набираясь смелости.

— Да. Но у каждой клинической смерти была своя длительность, следовательно, силы имеют разную интенсивность. Первые три были у меня почти подряд, поэтому я не знаю какой дар от какой. Четвертая была самая длительная, и от нее я получила телекинез.