Константин Утолин - Вирусократия

Впрочем, подавляющая часть населения Жердевки, видимо, даже в критической ситуации то ли не умела, то ли, отчаявшись, уже не хотела искать способы борьбы с болезнью, помимо тех, о которых сообщали официальные СМИ. Ничем иным объяснить то, что в ближайшей ветеринарной аптеке он смог без проблем скупить весь оставшийся запас АСД-2Ф, было нельзя. Но больше всего поразило Григория то, что сама работница ветаптеки, судя по всему, даже не подозревала, что данный препарат можно применять людям. Он поездил по городу и нашёл данное лекарство ещё в паре ветаптек. Правда, в третьей аптеке ему пришлось поделить покупку с ещё одним мужиком, который, судя по всему, тоже разнюхал через Интернет о том, что АСД-2Ф может тормозить течение новой болезни.

Во время следующего забора крови Григорий упросил медсестру взять пару флаконов АСД-2Ф и передать их главврачу с просьбой начать давать препарат жене и сыну. Хуже точно не будет, а при стандартных способах лечения они обречены. Медсестра пузырьки взяла и даже честно отдала их главврачу СЭП. Знал это Григорий потому, что врач вечером позвонил ему и попросил дать ссылку на форумы, где сообщалось о том, что данный препарат позволяет тормозить развитие болезни. Григорий передал ссылки врачу на почту, надеясь, что тот рискнет дать препарат жене и сыну.

А сегодня при продолжении поисков Григорий натолкнулся на интересный сайт, созданный неким, как они себя назвали, сетевым «Братством Ищущих и Надеющихся». На котором всем, кто хотя бы предполагал, что знает какие-то методы или способы, способные помочь в борьбе с новой болезнью, предлагалось написать о них. «Сетевые братья» просили не стесняться и описывать даже методы и способы, которые выглядят нелепо, включая разного рода прабабушкины заговоры и магические ритуалы. А также всем, кто заразился, но по каким-то причинам решил не обращаться к медикам, а остался умирать (надо признать, порой «сетевые братья» писали достаточно жёстко) дома, в родных стенах, предлагалось описывать на сайте симптомы протекания болезни и пробовать на себе те или иные из предложенных методов лечения. А вдруг объединённый «сетевой разум» совместными усилиями найдет что-то действительно полезное. Предлагалось подключиться к этому процессу также и тем специалистам биологических центров, которые заразились, но нашли силы продолжать работу в закрытых боксах, куда их изолировали коллеги.

Поразмышляв, Григорий решил, что случай с его семьёй особенный – ни он, ни дочь, хотя плотно контактировали с заболевшими, сами не заразились. Или как минимум возбудитель «спрятался» в их организмах, не перейдя в активную форму. А жена и сын хотя и болели, но легче большинства людей. Ведь судя по среднестатистическим параметрам развития этой болезни, Анна и Алёшка сейчас уже должны были мучиться от нестерпимых болей во всем теле, не снимаемых никакими анальгетиками. А они, по рассказу звонившего главврача, температурят, кашляют, покрылись сыпью, но держатся! И поэтому Григорий решил написать о своём случае на этот сайт. Никаких методов лечения он посоветовать не мог, но на примере своей семьи хотел показать, что люди могут и должны надеяться. А вдруг и им повезёт, как пока везло его близким. В принципе Григорий и не рассчитывал на ответ. И потому даже несколько удивился, когда получил уведомление с сайта, что его случай очень интересен, и, если он не возражает, с ним свяжется пара специалистов из одного медико-биологического центра, готовых «пробить» у своего руководства командировки в Жердевку с целью изучения феномена семьи Григория. Получив такой ответ, он задумался. Получалось, что дай он согласие – его и дочь, а может, и жену с сыном превратят в подопытных. Чего ему, конечно, не очень-то хотелось. А с другой стороны, не требуют же люди, а просят. Да и вдруг исследование его семьи впрямь поможет создать лекарство или вакцину от этой заразы. И помучавшись подобными размышлениями около суток, он ответил согласием.

Германия, Дюссельдорф, квартира Кёненбергеров

– Маркус! Маркус! – фрау Кёненбергер вытерла руки о чистый передник и снова постучала в дверь сына.

Вчера он, несмотря на строжайший запрет отца, пока она, устав после очередной дезинфекции, спала, ушёл-таки из дома. И вернулся голодным и усталым. На все вопросы отвечал слегка раздражённо – мол, лучше умереть, чем так жить. Да и сколько можно сидеть взаперти. Отец в последнее время появляется дома всё реже и реже. И поэтому рано или поздно или ему, или ей придётся выходить за продуктами, фильтрами для воды, новыми порциями дезинфекторов. Вот и сейчас он по дороге домой зашёл в магазин и купил хлеба, молока и картошки. Он был осторожен и везде ходил в маске.

Подумав, Клаудия была вынуждена признать его правоту. И потому, повозмущавшись, мужу о поступке сына сообщать не стала. Но сейчас она была готова изменить решение.

– Маркус! Если ты не откроешь, я расскажу отцу всё о твоем поведении.

Дверь открылась. Маркус с надетыми наушниками покачивал головой в такт какой-то, по-видимому, модной мелодии и вопросительно смотрел на мать.

– Если тебе не дороги мы, ты, конечно, можешь поступать, как считаешь нужным, – начала было свою воспитательную речь Клаудия Кёненбергер, но увидев раскрасневшееся лицо сына, инстинктивно приложила ладонь к его лбу.

У Маркуса была температура. Надев маски на него и на себя и уложив сына в кровать, женщина напичкала его рекомендованными к применению лекарствами из продаваемых в аптеках по специальной цене (за чем следили военно-полицейские патрули и обладающие особыми полномочиями работники мобильных проверочных бригад министерства здравоохранения), после чего провела влажную уборку всего дома с помощью специального продаваемого в аптеках и хозяйственных магазинах дезинфекционного раствора и прокварцевала каждое помещение мощной ультрафиолетовой лампой.

А через полчаса Маркус сильно удивил мать, попросив поесть. Хотя в последнее время ел плохо. И только присутствие отца, который, в отличие от фрау Кёненбергер, всегда был с ним очень строг, заставляло Маркуса вяло ковырять ложкой в тарелке, а также выполнять все рекомендованные властями процедуры по гигиене.

Вольфганг Кёненбергер, отец Маркуса, работал врачом. И, понятное дело, в последнее время всё чаще оставался на дежурстве и ночью. Поскольку поначалу единичные случаи заражения довольно скоро превысили эпидемиологический порог. И врачи стали работать по экстренному графику. Вот и сейчас его дома не было. И на звонки по мобильному телефону он тоже не отвечал. Наверное, был на очередном совещании. Или на выезде в составе комплексной санитарно-эпидемиологической бригады.