Дмитрий Суслин - Крутой пришелец

– Стелла, Геркулес! – жалобно крикнул я. – На помощь!

Друзей уговаривать не пришлось. Они тут же, грубо растолкав толпу, пробились ко мне. Однако никто на их грубость не обиделся.

– Давайте прорываться сквозь этих безумцев, – предложил я.

Стелла неодобрительно покачала головой:

– Зачем портить отношения с местным населением? Не лучше ли заручиться его поддержкой?

– А время еще есть?

– Время всегда есть. У нас еще в запасе час сорок пять.

– Тогда помогите мне организовать очередь, что ли! Надо их всех быстро обслужить и бежать спасать Святых братьев.

– Что такое очередь? – спросил Геркулес у Стеллы.

– Когда подряд производят три и более выстрелов, – ответила та.

– Нет! – прорычал я. – Это, когда люди стоят друг за другом и подходят по одному!

– Так бы сразу и сказал, – вздохнул Геркулес, и вдвоем со Стеллой начал наводить порядок и дисциплину в рядах моих пациентов.

Надо сказать, что пока я спал, ребята успели приодеться и закосить под местных. На Геркулесе был черный хитон, похожий на мой. Только он ему был маловат и едва доходил до колен. И тем не менее он выглядел в нем довольно внушительно. На Стелле было длинное голубое платье с короткими рукавами. Похожее платье, только красное и с золотой вышивкой было у Наташи. Оно ей очень шло. Только сейчас я заметил, как она в нем привлекательно.

– Будешь мне ассистировать? – робко спросил я ее.

Наташа кивнула:

– Что мне нужно делать?

– Делай предварительный диагноз и с ним посылай ко мне.

– Попробую.

– Итак, товарищи! – объявил я. – Прежде чем подходить ко мне, обращайтесь за консультацией к сестре. Ее зовут Наталия Ивановна.

К этому времени Стелла и Геркулес навели порядок и создали некоторое подобие очереди, вдоль которой взад вперед носился Диоген, следивший, чтобы никто не пытался жулить.

По сравнению с менингитом, у остальных болезни были простенькие, даже не болезни, а болячки, и я справился со всем потоком за двадцать минут. Но за это время весть обо мне облетела уже весь квартал, и со всех сторон стекались люди. Наконец во двор Голиафа внесли сразу десять носилок с больными людьми. Их уложили прямо на землю, и они заняли весь двор. Тут я не выдержал:

– А это что еще такое? Сколько можно? Товарищи, встаньте и подойдите ко мне по одному!

В другой ситуации я ни за что бы не сморозил подобную глупость. Но на данный момент меня уже начало трясти от нервозности. Я боялся, что теперь уже точно не успею спасти братьев.

Услышав мои слова, лежавшие на носилках люди закопошились и один за другим стали подниматься на ноги. Народ, облепивший весь забор и стоявший в воротах так и ахнул.

– Встают! Люди добрые! Встают! Идут! К нему идут!

– Что такое? – удивился я, глядя, как пошатываясь и спотыкаясь, лежачие больные поплелись ко мне. – Почему такая реакция?

– Сережа, они же все после паралича! – шепнула мне в ухо Наташа. – Как это ты так делаешь?

Я только пожал плечами:

– Всего лишь велел подойти ко мне. Так, друзья мои! Теперь вы все здоровы и можете идти домой.

И они пошли домой. Честное слово, пошли. И даже не стали забирать носилки. Я потер руки:

– Все! Теперь в тюрьму. Где она у вас тут находится?

– Рядом с дворцом наместника, – тут же опять появился Соломон. – Я хотел бы желать вас проводить, вот только не знаю, достоин ли.

– Достоин, достоин! – похлопал я его по плечу. Веди нас, и побыстрее.

Когда мы вышли из дома Голиафа, то на улица нас ожидало наверно все население Ерихона. Во всяком случае вся улица была заполнена народом, и нас встретили как первых космонавтов.

– Идет! Идет! Третий Брат – Исцелитель мертвых и Освободитель Израиля идет.

– Это кто это освободитель Израиля? – поделился я своим беспокойством с друзьями. – Мы что ли? Политики нам только не хватает.

– Помаши им рукой, и не забывай улыбаться, – тихо велела мне Стелла. Она сама тоже раздавала улыбки направо и налево.

Я по лошадиному улыбнулся и затряс рукой. Жалко что ли? Толпа восторженно взревела. К моим ногам полетели букеты цветов.

Мы шли, а людское море расступалось перед нами. Лица у всех были счастливыми и просветленными.

– А чего это они так радуются? – удивился я.

– Так ведь сбываются предсказания их пророка Изергиля, – громким криком перекрыв шум толпы, ответил Диоген. – Я не успел тебе рассказать. Ты так быстро убежал. А потом был занят целительством…

– Рассказывай! – закричал я в ответ. – Геркулес, протолкни его ко мне.

Геркулес схватил философа за шиворот и пихнул ко мне. Так что дальше Диоген кричал мне прямо в ухо.

– Так вот! Когда пятьдесят лет назад римляне во главе с Юлием Цезарем, папашей нынешнего императора, которого тоже, кстати зовут Юлием Цезарем, завоевали эту страну и разрушили их главный храм, пророк Изергиль сказал, что настанет день, когда родятся на Земле Обетованной два брата. Они вырастут и будут исцелять людей словом Божьим. И захотят чужеземцы их казнить и будет неправедный суд, да только с небес явится Третий Брат, и поднимет мертвых и умирающих, и освободит братьев своих, а вместе с ними и весь народ израильский.

– Здорово! – воскликнул я. – Только при чем тут я?

– Может быть ты теперь и можешь делать чудеса, – ехидно заметила Наташа. – Но сообразительности тебе явно не хватает.

– Да нет, – сказал я, – я все прекрасно понял. Только в голове все это как-то не укладывается. Это наверно от жары. К тому же я трудился, как каторжный. Я не знаю, каким образом мы будем освобождать братьев из римской тюрьмы, а вы мне тут толкуете, что я должен заодно освободить еще и всю страну.

– Раз пророчества начали сбываться, то они сбудутся сполна, – развел руками Диоген и облизнул пересохшие губы. – Уж так положено.

Вдруг шумящая толпа притихла. Как-то разом. Словно ее накрыла волна тишины. Но тишина держалась недолго. Где-то неподалеку раздался мерный стук. Толпа заволновалась и также молча стала рассеиваться. Люди быстро и умело разбегались по переулкам. А стук между тем продолжался. Внезапно я узнал этот звук. Стук солдатских сапог.

Не прошло и минуты, как от нескольких тысяч горожан, которые только что окружали нас, осталось несколько десятков смельчаков. Преимущественно мужчины. Но было и несколько женщин и подростков. Они нервно сжимали в руках тут же подобранные булыжники. Среди героев оказался и Соломон. У него было аж два булыжника, а глаза горели фанатичным огнем. Я не выдержал и с чувством пожал ему руку. Глаза Соломона вспыхнули еще ярче.

А впереди метрах в ста от нас уже алели красные прямоугольники римских щитов. Чеканя шаг легионеры шли прямо на нас. Копья они держали на перевес. И было их уже не тридцать, и даже не сорок, а человек пятьсот. Никак не меньше. Их вели три офицера, и когда они подошли поближе, я узнал центуриона Примуса Сервия. Нас он тоже узнал и даже подпрыгнул на месте. Его рожа даже покраснела от гнева, только остался синим фингал под глазом, которым наградила его Стелла.