Леонида Подвойская - Тьма

- Добро пожаловать! - улыбнулся хозяин, с трудом поднимаясь. Увидев его комплекцию, Максим оценил этот жест гостеприимства. Килограммов под сто сорок. Правда, и высокий. Под два метра. Большое, доброе лицо. Ну, у таких толстяков вроде злых лиц не бывает. Уже совсем седые волосы. Широкая ладонь и тёплое рукопожатие. Очки увеличивают размер маленьких глазок, но прячут их выражение. Нет, на знакомого Медведя не похож. Скорее… скорее…

- Да вы присаживайтесь! - улыбнулся хозяин. Неожиданно мелкая нижняя челюсть оказалась усыпана также мелкими острыми зубками.

" Кашалот! Да кашалот же!" - улыбнулся найденному сравнению Максим.

- Как вы поняли по скорости…эээ… доставки, нам крайне не терпелось встретиться с вами, молодые люди, - начал беседу Кашалот.

- Кому "вам"? - поинтересовалась Алёна.

- Но как же? - удивился хозяин. - Вы же, по вашим заявлениям, "агенты" самого… И выполняли спецзадание. И наш общий шеф, не сомневаясь в ваших словах, озаботившись началом склеротических изменений, решил незамедлительно освежить память. И ждёт с нетерпением. Поэтому, ребятушки, вначале несколько слов, а затем ужин и отдых. А по домам только завтра… Ну, кто начнёт?

- Вы уж нас простите… Не хотелось там долго сидеть. Домой бы поскорее. Вот и придумали, - попробовал взять жалобный тон Максим.

- Отлично! Мы так и думали - самозванцы. Конечно, простим. Ещё и посмеёмся над своей наивностью, - улыбался Кашалот. - А что там вообще делали, когда под руку американский флот подвернулся? Купались? И течением занесло?

- Ну, почти что так…

- Далековато от средиземноморья. А, Максим? Ты же вроде там пропал? Нехорошо. Отец извёлся - и здесь, и на орбите, мы с ног сбились. Какой-то самозванец здесь воду мутил. Ректор один премию получил…

- Получил - таки? - криво улыбнулся Макс.

- А что за премия? - заинтересовалась, до этого молча озиравшаяся Алёна.

- А вы, девушка, не знаете? Да, он скромняга, наш Максим. Кстати, а как вы там же оказались?

- Я… эээ…

- Чудненько. Плыли навстречу, спросили, который час, разговорились, познакомились… Так вот, ребята. Пока всё не расскажете, отсюда не выберетесь. Не тюрьма, что вы. Скорее, профилакторий. Для выздоравливающих. Ладно, отдыхайте. Что здесь и как, вам сейчас покажут. Но знаете… разочаровали вы меня. Особенно Макс. При таком отце…

- А чем вам мой отец не нравиться? - обиделась Алёна.

- Всё-всё. До завтра.

Он вышел, а из дверей напротив появилась улыбающаяся женщина, которая провела подростков в их новое обиталище, показав всё обустройство. Две отдельных комнатки. В каждой кровать, тумбочка, на ней - лампа и какой- то динамик. Шкаф, стол вплотную к стене. Зеркало перед ним. И стул. Трёхрожковая люстра. Стены - в простеньких сереньких обоях. Стул, на нём сейчас - обычные гостиничное бельё - всякие там полотенца, наволочки и так далее. Справа в коридоре душевая, слева - туалет. В общем, что-то, очень смахивающее на блок в общежитии. Даже допотопный линолеум на полу. Только вот окон нет.

- Питаться будете в отдельном помещении, - всё также улыбалась эта сестра - хозяйка.

- А если там… попить чего? Что-то ни чайника, ни посуды… - поинтересовался Максим.

- Вот звонок, - показала та на кнопку. - Что понадобится - звоните. - Спокойной вам ночи.

Провожая улыбчивую женщину взглядом, Макс обратил вдруг внимание на дверь. И хотя она закрылась с лёгким ненавязчивым щелчком, он успел увидеть и её толщину и металлический блеск между деревянными панелями.

- Замуровали, - констатировал он. - Что делать будем?

- Конечно, помоемся, и - спать!

- Ещё чего! - Максим уже изо всех сил тиснул показанную ему кнопку. На очередную улыбку, показавшуюся в открывшейся двери, юноша заявил, что их начальник то есть, этой очаровательной девушки, сказал "ужин и отдых", а не наоборот. Кроме того, их доставили сюда в одном "этом" - показал он на матросскую форму. И не их вина, что они не успели обзавестись сменой. Как-то не было возможности. Поэтому… ну, как-то нехорошо получается.

"Очаровательная девушка" обещала доложить о требованиях Макса.

- Надзирательница. "Доложу о ваших требованиях" - передразнила Алёна. - Встречала таких. Да и покруче встречала.

Вскоре надзирательница сообщила, что вследствие "неконструктивного" поведения подростков, дополнительных услуг оказано не будет, а ужин отменяется вследствие позднего времени.

- Пакость какая! Как детками малыми. Ещё бы свет выключили, чтобы попугать.

- Не, в камерах они свет не выключают.

- Согласен. Камера. Только с некоторым комфортом. Ничего, скоро закроют в железную. Думаю, нам надо… эээ… подчиниться, помыться и отоспаться. Завтра будет тяжёлый день. Ты как, первая пойдёшь?

Девушка удивлённо взглянула на Максима, но перечить не стала. Вскоре она уже нежилась под струями горячей воды, а Максим разлегшись на кровати, казалось, задремал.

- Думаю, сейчас - самая пора, - тихо прошептал Максим под шум льющёйся из душа воды. - Новых скандалов они сегодня уже не захотят и

лазить к нам не будут.

Алёна согласно кивнула. Сейчас, так сейчас. Ей тоже не хотелось сидеть в этой странной тюрьме - гостинице.

- Ну, мойся, я пока посмотрю повнимательнее наш новый шалаш, - сообщил он, действительно включая своё второе (или третье?) зрение. Без труда обнаружил по парочке микрофонов в каждой из комнат, и по одному в душе и даже туалете. За зеркалами, правда, была обыкновенная стена. Видимо, устроители считали, что ничем «этаким» постояльцы заниматься не будут. Другое дело - лишнее слово может вырваться. Но, конечно, это зря. А если языком глухонемых? Или ещё какими жестами? Ага, вот оно что! В люстрах маленькие зрачки видеокамер. В туалете - в вентиляционном окне. Но какая техника! Все - с булавочную головку! Нет, какую там «головку»! С зёрнышко. Ещё не маковое, но… Так запросто и не обнаружишь. И в душе, наверняка… О том, что кто-то из мордоворотов глазеет на моющуюся девушку, Максу стало неприятно и он выключил в душевой свет.

- Что случилось? - встревожилась Алёна.

- Выходи. Хватит! С ног валюсь. Помыться - и в люлю.

- Какой же ты всё- таки хам! - гневно воскликнула девушка, и Макс улыбнулся - ссора получалась натурально.

- От такой слышу! Выбирайся!

А когда разобиженная и озадаченная Алёна, завернувшись в полотенце, вырвалась из темноты, чтобы выдать хаму всё, что тот заслужил, Максим подмигнул ей и уже знакомым жестом показал «Глаза и уши!».

- После такого… такого… я с тобой не разговариваю. Всё! Плещись, хоть лопни! А я спать пошла!

Девушка хлопнула дверью в свою комнатку и вскоре выключила свет.

«Ну что за молодец!» - похвалил мысленно Макс притвору и, тоже взяв полотенце, закрылся в душевой. Смывая пот со своего (своего!!! хоть и повзрослевшего - вновь порадовался он) тела, юноша обдумывал дальнейшие шаги. Нет, как отсюда, сомнений не вызывало. Куда? И всё же, почему? Почему так не хочется встречаться сегодня с этим Крокодилом. Ведь можно из него всё вытянуть. Можно? А если нет? Ведь опознали меня. Этот Кашалот и не скрывал. А Алёну, видимо, нет? Она здорово изменилась, повзрослев, а седая прядка… Ну, мода такая. Нет, тут что-то другое. Но Крокодила пока не трогать. Ладно. «На волю волн». Он выключил воду, через дверь пожелал спокойной ночи, зашёл к себе и тоже выключил свет. Затем бочком протиснулся сквозь стену и оказался в постели девушки. В темноте поймал её руку и потянул за собой вниз - через пружинную сетку кровати и бетонный пол.