Анна Клименко - Век золотых роз

Уоммм.

Звук далекого гонга.

И призрачная рука в латной перчатке на рукояти древнего меча.

Дар-Теен даже не успел сообразить, как Черный Убийца дернулся в его руке, совершенно самостоятельно описал полукруг, перерубая в воздухе стрелы, по пути перерезал струну проклятой души одного синха – тот упал, как подкошенный…

– Элхадж, я здесь! – гаркнул ийлур.

Через вздох все смешалось: не останавливаясь, он врубился в толпу. И только в глубине сознания звякнул тревожный колокольчик: «Нет, не успеть».

Сбоку сверкнула сталь, мелькнули синие косы и глаза разозлившейся кошки.

– Иди! Иди к нему, я прикрою! – прокричала Эристо.

Клинок в ее руке порхал серебристой рыбкой. Синхи подались было назад, но шум перекрыл исступленный вопль жреца:

– Шейнира, прими эту жертву и дай мне просимое!

– Иди! – взвизгнула ийлура. – Быстрее!!!

И Дар-Теен, задыхаясь, рванулся вперед. К алтарю. Стремясь преодолеть оставшиеся считаные шаги до того, как кровь Элхаджа прольется на алтарь.

«Не успею, – мелькнула горчаще-обреченная мысль, – не успею!»

Длинный нож с чуть загнутым лезвием пошел вниз, к замершему, словно мышь перед кошкой, Элхаджу.

– Фэнтар!..

Звук гонга растворился в мутном гуле. Призрачная длань исчезла, оставляя Дар-Теена один на один с Судьбой.

И ийлур, видя перед собой только зелень алтаря и темную тощую фигуру жреца, метнул Черного Убийцу, как метнул бы копье.

Но – не успел.

Дико вскрикнул Элхадж, когда жертвенный нож мягко, словно в масло, вошел в его грудь. Захрипел, заваливаясь назад, пронзенный насквозь жрец.

– Не-эт! – кажется, это кричала Эристо. – Спаси его!

В затуманенном мозгу мелькнула мысль: а ей-то с чего так расстраиваться? Из-за смерти какого-то синха?

«Но как мне его спасти?..»

Уже не обращая внимания на порскнувших в разные стороны подручных жреца, Дар-Теен вскочил на ступеньку, предваряющую алтарь. На сердце уже стыла печаль – оттого, что потерянного мгновения не вернуть, но…

– Дар-Теен! Ты живой!

Зеленые пальцы вцепились в ворот туники, и Элхадж хрипло зарыдал. Рукоять ножа торчала из ключицы; и, судя по всему, лезвие не задело никаких важных органов.

– Ах ты, Шейнирово отродье, – растерянно пробормотал Дар-Теен. Происходящее не укладывалось в голове… а затем, опомнившись, ийлур рявкнул: – Давай ходу отсюда!

…Синхи разбегались кто куда, едва завидев двух ийлуров. То ли гибель жреца на них так подействовала, то ли призрачный свет, играющий прозеленью на клинке Дар-Теена, но так или иначе им дали спокойно выйти через ворота.

Потом, когда город синхов остался позади, утонул в зелени, Дар-Теен все-таки остановился. Кивнул на Элхаджа.

– Надо бы его перевязать. А то еще кровью истечет мое сокровище.

– С чего ты его вообще спасать бросился? – беззаботно поинтересовалась Эристо, доставая из мешка кусок чистого полотна.

Дар-Теен прищурился:

– А с чего ты вопила «спаси его»? Сдается мне, любезная Эристо, что ты вовсе не та, за кого себя выдаешь.

Она даже взгляда не опустила. Серьезно посмотрела на ийлура, затем усмехнулась:

– Все может быть. Но тебя не касается, кто я есть на самом деле. Прими все так, как есть, и этого достаточно.

Кашлянул синх:

– Ты ждешь, пока я истеку кровью, уважаемый?

И Дар-Теен ощутил уже ставшее таким привычным желание свернуть этой противной ящерице шею.

– Заткнулся бы ты, дружище, – беззлобно оборвал он, – мы еще с тобой не обсудили, почему ты смылся из стойбища. В то время как я пребывал в Кар-Холоме, чтобы спасти твою никчемную шкуру.

– В Кар-Холоме?.. – Элхадж словно подавился воздухом и замолчал. Затем почти шепотом добавил: – Мне сказали, что я тебя больше не увижу. Что мне было делать? А Храм… он ждет. Я должен был идти…

– Мне тоже придется вас покинуть, – усмехнулась Эристо, – я и без того уже слишком задержалась.

Элхадж заснул. А Дар-Теен еще долго сидел перед медленно угасающим костром, глядя на то, как съеживаются горючие камешки Эристо. Сама ийлура полулежала по другую сторону огня – ее взгляд то скользил по тревожно вздрагивающему во сне синху, то возвращался к Дар-Теену, и тогда на губах появлялась грустная и немного виноватая улыбка.

– Так, значит, ты тоже… из Храма Дракона? Как и тот элеан?

– Какой еще элеан? – Брови Эристо удивленно приподнялись.

Дар-Теен почувствовал, как в груди нарастает раздражение.

– Хорош придуриваться, – обронил он, – неужели даже сейчас ты не можешь сказать, что тебя специально подослали они? А то с чего бы ты так была обеспокоена жизнью вот этой зеленой твари? Да и помню я… С кем-то ты разговаривала тогда, напоив меня своим зельем.

Ийлура хмыкнула. Теперь в ее глазах так и прыгали лукавые искорки, хотя, может, то было отражение искр, летящих во все стороны от костра.

– Позволь мне, в свою очередь, задать тебе вопрос, доблестный ийлур. Отчего ты считаешь, что в Эртинойсе нет больше никого, кто бы желал удачи синху? Что натолкнуло тебя на мысль, будто Храм Дракона – единственная сила под этими небесами, которая заинтересована в восстановлении квадрата мироздания? Да и вообще, с чего ты решил, что меня интересует только Избранный Шейнирой?

Сказанное Эристо смутило Дар-Теена. Но после всего происшедшего ему не хотелось ни гадать, ни мучить себя сомнениями. А потому он упрямо сказал:

– Тебя послали, как и элеана, чтобы ты навела меня на след Элхаджа.

– Может быть, может быть, – голос Эристо был похож на мурлыканье, – я не буду рушить выстроенные тобой догадки. Думай, что тебе угодно, Дар-Теен. А мне… мне и вправду теперь пора.

– В Гвенимар, конечно? – ядовито поинтересовался Дар-Теен.

– Ну а куда же еще?

Эристо подмигнула и поднялась на ноги – тягучим движением просыпающейся кошки.

– Скажу лишь, что там, где мы расстались, быть может, встретимся вновь.

И, подхватив с земли свой изрядно похудевший дорожный мешок, она пошла прочь. Во влажные сумерки Диких земель.

И тут Дар-Теена словно накрыла волна мутной, безысходной ярости. Шейнира их всех побери! И Храм Дракона, и эту странную ийлуру, которая ведет слишком ученые речи для обычной искательницы приключений… Нет, довольно, довольно делать из него послушную марионетку, дергая то за одну ниточку, то за другую!

Зарычав, он в два прыжка нагнал Эристо, схватил за локоть и резко, рывком повернул лицом к себе.

– Ну уж нет, милочка! Никуда ты не уйдешь, пока не расскажешь, кто твои хозяева!

Изумрудные глазищи оказались совсем близко, заглянули, казалось, на самое донышко души…

– А если я не захочу рассказывать? – спокойно поинтересовалась ийлура. – Что тогда?

Дар-Теен ощутил на щеке ее теплое дыхание, словно невесомое касание крыла бабочки.