Андрей Чернецов - Девичьи игрушки

Неопределенно повел плечами.

– К тому ж… – Он опять сделал долгую паузу, так что было слышно потрескивание фитиля единственной свечи. – Ссылка, она и есть ссылка, конечно. Но и в Акатуе или Охотске с Нерчинском тоже люди живут. А ну как решат, что ты умом скорбный, да в узилище для бесноватых заточат? И будешь ты на чепи там аки пес, да будут служители для забавы тебя батожьем бить по хребту.

И еще какое дело… Вдруг да попы наши на девку твою глаз положат, ежели что дойдет до них? У нас не Гишпания, вестимо, где ведьм на кострах палят, но ведь про то многие, скажу тебе, жалеют. А то, что спрятал ты ее в Германии у барона сущеглупого, так и не из таких далей государственных преступников имали…

У поэта перехватило дыхание.

Вот оно! Старый кровопийца, на счету которого сгубленных душ поболе, чем годов Ивану, знал, куда ударить!

Брюнета! Свет очей моих! Нет, не может он ее погубить!

– Мню, и по правде померещилось мне, ваше сиятельство! – с дрожью в голосе произнес Барков. – Угарно там было, да и страх меня немалый взял. А может, курения эти дурманные на воображение подействовали?

– Ну вот, – добродушно прогудел Приап. – А то – Геката! Поменьше всяких Омиров с Горациями читать надобно, да побольше святых отцов! Ин ладно, – подвел он итог беседе. – Вот…

На стол брякнулся увесистый кошель.

– Тут тебе вспомоществование за службу. Ровно шестьдесят рублей с полтиной. Ты теперь ступай, братец. Видишь, не до тебя теперь ни мне, ни государству. Глядишь, Бог даст, и успокоится все. Так я о тебе и вспомню. А пока – отдохни да погуляй. Когда ж еще гулять, как не в твои молодые годы?!

Как сомнамбула поднялся Иван и, поклонившись, вышел вон. И уже на пороге помстилось ему, что услышал там, за спиной, злобное ворчание и собачий лай…

В-да, 30 апреля/1 мая 2006 г.

Савельев задержался в передней лишь ровно настолько, чтобы подвернувшимся шнурком привязать бесчувственного коллегу. («Да, как бы богатство не пришлось ампутировать, ну да сам виноват…»)

Лишь потом с пистолетом наготове майор вошел в святилище.

И сплюнул. А Варвара испуганно ойкнула.

Стрельцова – ни живого, ни мертвого – в комнате не было. Лишь валялся смятый окровавленный носовой платок да в открытое окно врывался свежий ветер.

– Вадим, он унес «Книгу Семизвездья», – прошептала Варя.

Некоторое время сыщик соображал, что делать.

Итак, они победили, но это не принесло радости победителям. Профессор сбежал с самым ценным трофеем – книгой.

Вадим и Варвара молчали, глядя на примятую траву под окном.

Под полом слышался семенящий топоток, и шуршание и мышиная возня эхом отдавалась в голове девушки, точно какой-нибудь зловредный мышонок скреб левой лапкой по листу бумаги, а правой, назло Варе, тер пенопластом по стеклу. Девушка постаралась собраться с мыслями.

– Сейчас нельзя медлить! – воскликнула она. – Стрельцов наверняка лучше знает местность… Мы должны его настичь, его нужно поймать…

– Варя, не суетись! Сейчас мы свяжемся с нашими, они приедут и найдут его – ему некуда бежать.

– Он сам вернется, он вернется за мной, я нужна ему, и он будет искать меня везде, – умоляюще сжала она руки на груди. – Вадик…

Снаружи бабахнул выстрел, и послышался звон разбитого стекла.

Дробинки запрыгали по комнате.

Резким движением повалив журналистку на пол, Савельев метнулся к боковому окну и вывалился наружу.

Испуганной, все еще ничего до конца не понимающей Варваре осталось лишь ждать его возвращения.

Вадим уже привычно перекатился по бурьяну и осторожно осмотрелся.

Задний двор особняка бандитов-сектантов оказался куда больше, чем ему показалось позавчера, отделенный от обширного пустыря невысоким забором. Если профессору пришло бы в голову удрать, он бы сделал это элементарно.

Но он не удрал, а попробовал убить Вадима. Значит, Варя ему и в самом деле нужна. Урод!

Да, осталось найти профессора на довольно обширном участке, среди старых хозяйственных построек, и поймать, не получив в брюхо хорошую порцию свинца.

Спасибо хоть патронов хватает. Хотя для такого выродка недурно бы серебряную пулю или хотя бы осиновый колышек.

Вдруг около одного из сараев колыхнулись кусты и грохнул выстрел. Картечь просвистела совсем рядом. Сыщик плюхнулся в траву, густую и мягкую, как брачное ложе, которое скроет все происходящее от посторонних глаз.

Выстрел, еще выстрел…

Приподнявшись в траве, майор выстрелил дважды, один за другим туда, где мог прятаться стрелявший. В ответ громыхнуло аж три выстрела. Картечь и дробь прошли высоко над головой. Он фыркнул – и почему дилетанты так обожают помповые ружья?

Из зарослей выбежал человек с ружьем наизготовку и понесся к коровнику, вероятно, намереваясь занять позицию за его углом. Вадим выстрелил и, кажется, попал – неприятель бросил ружье, схватившись за бедро, но успел нырнуть в дверной проем.

Прислушался…

Враг думает, что хорошо замаскировался, но он похитрее будет.

Хотя, если по большому счету, то и сам не был идеален, так как в процессе боя совсем забыл про свою спутницу. Сейчас его всецело занимала мысль о главаре секты. Авось к ней никто не придет из числа оставшихся паладинов.

Вадим не ошибся: к Варе действительно никто не мог зайти, потому что все желающие уже были там.

Девушка, сидя в своем убежище, пребывала в возрастающем замешательстве и страхе.

Гудела голова. Видать, валявшийся без памяти Куницын таки наградил ее сотрясением мозга. Звуки выстрелов били по голове, а затишье стало еще мучительнее.

И, наверное, поэтому она сначала и не увидела, как отворилась потайная дверь и в проеме появился профессор Стрельцов, которого снаружи безуспешно выслеживал сыщик. А когда заметила его, то было поздно. Слишком близко он подошел.

Половину его лба украшал громадный кровоподтек – след ее удара, разорванные брюки промокли от крови – пуля зацепила вскользь, но зацепила.

Глядя на его фигуру с безвольно повисшими руками, Варвара ахнула – ей почудилось, будто перед ней вылезший из могилы мертвец.

«Сейчас он бросится на меня и перегрызет горло», – подумала девушка, отодвигаясь постепенно назад.

– Вот я и вернулся за тобой, Избранница! – рыкнул Стрельцов и протянул к ней дрожащую руку. – Иди ко мне… Ты моя… ИХ Печать лежит на тебе!!

Глаза его, как почудилось журналистке, полыхнули багряным огнем.

Варя потеряла сознание.

Она пришла в себя лишь тогда, когда профессор с неожиданной силой выволок ее к алтарю и буквально распял на гладком мраморе… В передней застонал висевший в беспамятстве Куницын, но Стрельцов даже ухом не повел.

Деловито прижимая одной рукой Варю к алтарю, он лихорадочно расставлял какие-то предметы на поверхности жертвенника. Ее бывший наставник оказался не только живее всех живых, но, кажется, стал лишь здоровее от удара по голове – только вот заметно лишился последнего ума.