Гай Орловский - Ричард Длинные Руки – маркиз

– Хотел увидеть умное лицо, – ответил он мажорно, – да зеркала не оказалось. Дай, думаю, посмотрю на маркиза!

– Ну-ну, – повторил я уже с угрозой, – и как? Посмотрел?.. Или в глаз дать, чтобы лучше видел?

– С маркизьего плеча и в глаз приятно! – сообщил он. – Посмотрел и понял, что умнеть бесполезно – это любой дурак подтвердит. К тому же одурачить можно умного, но дурака – никогда. Дураки не только украшают жизнь, но и делают ее легче: рядом с нами многие считают себя… умными.

Я поморщился.

– Стоп-стоп, не вываливай на меня эти шуточки, я и сам могу навалить такую кучу, что вечно вонять будешь. Говори, что хотел?

Он посмотрел на меня опасливо.

– Ваша милость, но как же без шуток? Шутки продлевают жизнь! И делают ее интереснее. Именно их и хочу предложить вашей добрости.

Я отмахнулся.

– Не делай из меня идиота, я сам справлюсь! Говори яснее.

Он вздохнул.

– Сэр Ричард, вы путешествуете в одиночестве, как я вижу? Даже без слуг, что удивительно! Тогда вам нужен в спутники хотя бы шут.

Я удивился:

– Шут?

– Ну да, – объяснил он серьезно, – у всех знатных есть шуты. А у правителей – просто обязательно!

Я отмахнулся.

– Да на фига мне? Я сам еще тот шут… Аж противно.

Он покачал головой и сказал очень серьезно:

– Шут необходим, сэр Ричард. Особенно такому, как вы.

– Почему? Только без шуточек!

– Вы горды, – объяснил он еще серьезнее, – и если вам укажут на вашу ошибку, только вспылите и будете делать по-своему. Уж назло себе и другим. А если вам на ошибку укажет такое смешное и презренное существо, как я, вы не ощутите себя ущемленным в своей гордости… И, возможно, подумав, перемените решения. Маркиз, шутам удавалось предотвратить многие опрометчивые решения государей!

Я рассматривал его внимательно, шут переступает с ноги на ногу, видно, с каким трудом удерживается от привычного скольженья в юмор и охохмение, но приказ есть приказ, а ему почему-то очень хочется мне понравиться.

– Спасибо за откровенность, – ответил я после паузы. – Польщен, что ты счел меня достойным узнать истинную причину существования этой профессии. Печально, конечно, что оппозиции приходится начинать с этой роли… Да, ты прав, куда легче услышать критику в виде шуточки. Да еще не от равного, кто может метить на твое место, а от заведомо неконкурентного…

Он спросил с надеждой:

– Так возьмете меня?

Я ответил с колебанием:

– Признаться, оппозицию никто не любит. Даже шутов за слишком дерзкие высказывания гоняют и бьют.

– Но вы же признаете ее полезной?

Я вздохнул.

– Признаю. Но только я сейчас недостаточно знатен… чтобы быть защитой даже себе. Я путано, да? Но ты понял…

Он смотрел очень серьезно.

– Я понял, что стараетесь уехать как можно дальше. Если пересечь границу королевства Гессен, вас не должны достать противники. Особенно если вы ухитрились навлечь недовольство мага.

– Говорят, маг такой мелочью не занимается.

Он кивнул.

– Да. Но, думаю, что вы с вашим характером привлечете и внимание мага.

– Сплюнь, – велел я строго. – Я ни с кем не хочу ссориться! Я весь компромиссный и консенсусный. Меня не тронь – никому не дам в лоб. Даже молотом. И вообще… Я по характеру – герой-одиночка!

Он удивился:

– Почему? Быть во главе… неважно чего – легче.

– Это только кажется, – ответил я невесело, – только кажется. Быть во главе – это принимать решения и за других. А я и за себя иной раз… гм… Только и смотрю, на кого бы свалить. Когда женится какой-нибудь герой вроде меня, орла сизокрылого, и то, бывает, не справляется, хотя решать нужно всего за двоих! Конфликты, проблемы, разводы. И все потому, что не справился с возросшими трудностями. А когда на плечи наваливается хозяйство побольше, чем жена и ребенок, то вообще караул и гаси свет…

Он смотрел с непониманием, мол, какие трудности: сиди за накрытым столом и пируй, а управляющий все сделает сам.

– Но когда-то, – спросил он уже другим голосом, – придется?

Я развел руками.

– Не когда-то. Я даже знаю, когда.

– Можно и мне узнать?

– Чтобы приколоться? Пожалуйста, уже весной я должен начинать строить.

– Что?

– Царство Божье на земле, – огрызнулся я. – До этого я только ломал! Можно сказать, что я уже был во главе, но только во главе ломателей и захватывателей. Но я это за свершение не считаю. Для ломания ума не надо… Хотя, конечно, чтобы собрать и держать в повиновении жадную до захватов и добычи толпу, тоже надо что-то иметь в голове, но все равно не тот уровень, не тот… Словом, мы с тобой решим вот так: я еду сейчас, а ты попозже. Оппозиция не слишком нужна на стадии захвата власти, а вот для правления совсем не помешает.

Он встрепенулся, смотрел блестящими от любопытства глазами.

– А что, будет захват?

– Рискну, – ответил я угрюмо. – Кто не рискует…

Он сказал деловито:

– Я слышал, вы отправляетесь в маркизат Черро. Но там не риск – самоубийство. Вы что-то придумали? Есть особые амулеты? Приготовленные заклятия?

Я пожал плечами.

– Никакие амулеты не помогут справиться со страной. Просто в роли захватчика у меня уже есть опыт. Это потом не знаю, что делать с захваченным…

– Почему?

– Дурак потому что, – ответил я с досадой.

Он смотрел с недоумением, потом ухмыльнулся и сказал почти весело:

– Источник нашей мудрости – наш опыт. Источник нашего опыта – наша глупость. А если маркиз считает себя дураком… гм… даже большим дураком…

Он сделал многозначительную паузу. Я кивнул.

– Все верно, у меня великое будущее.

В своей комнате я привычно подцепил к поясу молот, меч и лук оставил у изголовья, не на войну же собрался, и когда вышел к лестнице, с другой стороны крыла навстречу красиво плыли на скользящих по полу платьях леди Элизабет и леди Габриэлла. Обе щебетали, повизгивали, глазки блестят азартом.

Увидев меня, леди Габриэлла что-то шепнула подруге и, проскользнув мимо меня, хитро подмигнула, а сама быстро-быстро простучала каблучками по лестнице, хотя леди ее ранга должна сходить медленно и величаво. Леди Элизабет замедлила шаг, я понял, что обязан как-то отреагировать, поклонился и заговорил бубнящим голосом, старательно загибая пальцы:

– Ах, леди Элизабет! Какая вы сегодня особенно замечательная!.. Какое на вас чудесное голубое платье, что так идет к вашим глазам!.. Ага, какая у вас бесподобная талия, а как очаровательна эта… ага, улыбка! Аромат вашей кожи сводит всех нас с ума, ваши нежные руки просто восхитительны и божественны… Они подобны лепесткам… лепесткам роз, они так же гибки, чувственны. Вы самая безукоризненная девушка на свете, леди Элизабет!

Она морщилась все сильнее.

– Маркиз, – сказала она холодно, – я вижу, вы очень хорошо заучили текст. Слово в слово, как говорили как-то. Но в голубом платье я была утром, а сейчас на мне зеленое. Зеленое!