Чарльз де Линт - Маленькая страна

– Я знаю, что совершаю глупость.

Топин развернулся и похлопал его по плечу:

– Не падай духом, старина. Оптимизм способен творить чудеса. Если бы только люди поняли, какая в нем заключается…

Дензил поправил очки, явно намеревавшиеся свалиться с кончика носа.

– Не мог бы ты закончить побыстрее?

– … сила… – Топин усмехнулся. – Ты не пожалеешь.

– Я уже об этом жалею, – пробормотал Дензил, вслед за Топином направляясь в сторону складов Хенки.

Им открыла дверь сногшибательная брюнетка в простыне, под которой, судя по всему, ничего не было. Дензил узнал женщину и очень удивился: это была Лиззи Снелл, секретарь мэра.

– Привет, Бренджи, – сказала она. – Здравствуйте, мистер Госсип. Что привело вас сюда посреди ночи?

– Хенки еще не спит? – поинтересовался Топин.

Лиззи покраснела:

– Не спал, когда я поднималась с постели.

– Он может принять нас?

– Сейчас спрошу. Проходите.

Она закрыла входную дверь и нырнула в лабиринт из книжных шкафов, оставив гостей любоваться огромной картиной, на которой уже никакая простыня не скрывала великолепных форм роскошной брюнетки.

– Прекрасно, – выдохнул Топин.

– Да, – согласился Дензил, бросив беглый взгляд, и поспешно схватился за лежащую на столе рукопись в надежде скрыть свое смущение. – Хенки очень талантлив.

– Я имел в виду Лиззи, – рассмеялся Топин.

Дензил прочел название рукописи – «Физическая и духовная забота о пенисе. Исследование Хедрика Вэйла» – и быстро швырнул ее обратно на стол.

«Какая долгая ночь!» – подумал он.

– Может, нам уйти? – предложил он Топину. – Неловко, что мы побеспокоили Хенки в такой момент…

– Уйти? – послышался глубокий бас. – Черт побери, вы же только что пришли!

Дензил захлопал глазами: на мгновение ему почудилось, что из-за книжных шкафов, за которыми недавно исчезла Лиззи, вывалился медведь, однако это оказался хозяин собственной персоной – все три сотни фунтов, завернутые в медвежью шкуру. Лиззи, теперь уже облаченная в свободный восточный халат, выглядывала из-за его плеча.

– Чаю? – предложила она.

– Или чего-нибудь покрепче? – проревел Хенки. Его голос, с ужасом вспомнил Дензил, отчаянно борясь с желанием заткнуть уши, всегда был таким громким.

– Чаю я выпью с удовольствием, – ответил он. – Правда, с удовольствием.

– А мне чего-нибудь покрепче, – попросил Топин.

Спустя полчаса все четверо сидели в дальнем конце склада, переоборудованном под кухню. Лиззи и Дензил пили по второй чашке чая, Топин и Хенки потягивали виски, и Дензил уже давно потерял счет наполняемым стаканам. К этому времени философ и художник успели обменяться последними новостями, и наконец речь зашла о деле.

– Вдова Пендер никогда мне не нравилась! – воскликнула Лиззи. – Ее хлебом не корми – дай только пожаловаться на что-нибудь в полицию.

– Она спелась с этим паршивцем Тремером, – подхватил Хенки. – Чертов безмозглый полицейский!

– У тебя снова была с ним стычка? – спросил Топин.

Хенки мрачно кивнул:

– Лучше не напоминай.

«Да, не надо», – мысленно взмолился Дензил. К счастью, Хенки не стал ничего рассказывать. Немного помолчав, он обратился к Дензилу.

– Бренджи совершенно прав, – сказал он. – Сегодня ночью в воздухе воняет магией.

«И немытыми телами», – добавил про себя Дензил, задумчиво глядя на Лиззи: как она может спать с этим человеком?

– Но думаю, мы все-таки сумеем вам помочь, – добавил Хенки.

– Вот видишь! – торжествующе улыбнулся Дензилу Топин.

– Ив чем именно будет заключаться ваша помощь? – поинтересовался Дензил.

– Ну, точнее, не моя, а Бриелло.

Дензил подпрыгнул на стуле:

– Прошу прощения?

– Моего друга Джона Бриелло.

– Мертвого Джона Бриелло?

– А какого же еще?

Дензил бросил красноречивый взгляд на Топина:

– Кажется, нам и вправду пора.

– Не судите сгоряча о том, чего не знаете, – предостерег его Хенки.

– Мертвецы молчат, – твердо заявил Дензил. – В отличие от виски.

Лицо Хенки потемнело.

– Вы что, называете меня лжецом?

Инстинкт самосохранения подсказывал Дензилу, что лучше промолчать, но вместо этого упрямый старик онемевшими пальцами поправил очки и ответил:

– Если вы утверждаете, что покойник станет давать мне советы, то да – я называю вас лжецом.

Несколько мгновений Хенки внимательно рассматривал его, а потом вдруг расхохотался:

– Вы нравитесь мне, Дензил Госсип. У вас острый ум, а это стало настоящей редкостью в нашем прогнившем Бодбери. – И, повернувшись к Топину, добавил: – Однако нам придется завязать ему глаза.

– Он согласен, – ответил за Дензила Топин. – В любом случае, после сегодняшней ночи он почувствует, что прожил с повязкой на глазах большую часть своей жизни.

Дензил бросил на него суровый взгляд и поднялся на ноги.

– Я ищу своего лучшего друга, и у меня нет времени на…

– Да сядьте же вы, черт возьми! – рявкнул на него Хенки.

– Не принимайте все так близко к сердцу, – мягко сказала Дензилу Лиззи. – Они просто дразнят вас.

– Я сейчас не в настроении для шуток, – насупился он.

– А Хенки и не шутит. Бриелло действительно может помочь вам – я лично была свидетельницей того, как он разговаривает.

– Но…

– Я понимаю, что это звучит странно, но разве наш мир сам по себе не полон загадок?

– Хватит болтать, – буркнул Хенки. – Лиззи, дай-ка сюда шарф – используем его в качестве повязки на глаза. Вы ведь позволите нам сделать это, мистер Госсип?

– Ну…

– Вот и славно.

– Не волнуйтесь, – шепнула Дензилу Лиззи. Она сняла с него очки и сунула их в нагрудный карман его сюртука, а затем плотно завязала ему глаза. – Я буду указывать вам путь.

И прежде чем он успел что-либо возразить, она взяла его за руку и повела за собой.

Сначала они шли по деревянному полу – Дензил слышал стук шагов по половицам. Потом скрипнула дверь, и они ступили на камни мостовой, старик отчетливо почувствовал запах моря. Спустя пару минут они опять оказались в каком-то помещении и принялись спускаться по длинной каменной лестнице. Через множество ступенек и поворотов скрипнула другая дверь, и тут наконец с Дензила сняли шарф. Некоторое время он отчаянно моргал, привыкая к свету, затем надел очки и осмотрелся. Они находились в подвале, где была устроена гостиная в викторианском стиле, украшенная – что, конечно же, было неудивительно – работами Хенки. Топин держал в руке фонарь, улыбающаяся Лиззи – шарф. А Хенки стоял напротив набальзамированного трупа, прислоненного к дальней стене комнаты.

Если не считать потемневшей кожи и неестественной позы, труп вполне мог сойти за живого человека. Правда, живым не клали серебряных монеток на веки…