Лорел Гамильтон - Прикосновение полуночи

Готорн поступит очень храбро, по-братски обняв Айслинга за плечи. Мне стало интересно, отважился бы он на такое, если бы на Айслинге не было рубашки?

– У нас есть шанс прервать это долгое воздержание.

– С принцессой, – сказал Айслинг.

Готорн кивнул.

Айслинг высвободился из рук Готорна и пошел ко мне. Мне многого стоило не отдернуться назад. Он встал на колено возле меня и Галена.

– Для меня принцессы не будет, – сказал Айслинг. – Она теперь не рискнет. – Он посмотрел мне в глаза: – Ведь так, принцесса?

Я не знала, что ответить, потому что он был прав. Я не хотела, чтобы он до меня дотрагивался. Я сказала единственное, что смогла:

– Я не отказываюсь совсем, Айслинг, но я тебя боюсь. Раньше не боялась.

– Я что-то упустила? – недоуменно спросила Поласки.

– И будьте этому рады, – посоветовала я.

Она подошла ко мне.

– Вы скрываете от меня слишком многое, принцесса. Мне нужно знать, что здесь происходит, или вы от нас ничего не получите.

Проходя мимо, она задела Айслинга и повалилась вперед. Мы с Галеном среагировали одновременно, зная, что она не должна коснуться обнаженной кожи Айслинга. Я бросилась к ним и оттолкнула Айслинга прочь. Гален привстал на колени и поймал доктора Поласки, не дав ей упасть на пол.

Доктор была в безопасности с Галеном, но я оказалась в руках Айслинга и никак не в безопасности.

Айслинг удержал равновесие, поймав меня в охапку. Может, он пошатнулся больше, чем следовало, чтобы иметь повод покрепче за меня схватиться, но не его вина, что рука у меня соскользнула и проехалась по голой коже под его туникой. Страх тут же перехватил мне горло, пробежал по спине слабыми электрическими разрядами, добрался до кончиков пальцев. Я как наяву видела лицо Меланжель, ее пустые окровавленные глазницы и ждала, когда меня охватит магия. Я неотрывно смотрела в странные глаза Айслинга: зрачки, окруженные четырьмя витками спирали. Райский свет из его глаз не лился. Чего-то недоставало.

Я провела руками по изгибу его спины, такой теплой, такой твердой, такой настоящей. Он склонился надо мной, словно чтобы поцеловать через газовую вуаль. Я отклонилась, и его руки напряглись, притягивая меня. Если бы я не видела, что он сделал с Меланжель, я бы просто позволила ему себя поцеловать, но некоторые вещи, раз увидев, не выгонишь из памяти.

Запахло розами. Меня вдруг обволокло сладким, почти приторным запахом роз. Айслинг застыл в нерешительности.

– Ты чувствуешь запах?

– Да, – прошептала я.

В моей голове зазвучал голос:

– С Аматеоном я велела тебе торопиться, но ты свернула с поспешного пути и выбрала долгую дорогу. Ты рисковала потерять то, что тебе дорого.

– Гален, – прошептала я.

Руки Айслинга выпустили меня, но я сама в него вцепилась, почувствовав внезапную слабость.

– Теперь я говорю тебе, что это должно подождать, или ты снова потеряешь.

– Дойл...

– Мрак нельзя утратить, поскольку он всегда с нами, но есть более уязвимые стихии. Торопись.

– Кто? – спросила я.

– С кем ты говоришь? – спросил Айслинг.

– Торопись, – повторил голос у меня в голове и исчез с последним дыханием аромата роз.

– Где?! – спросила я.

Ответ пришел без слов. Нечто похожее на чувство, охватившее меня, когда я сказала Холоду, что Галена нельзя отправлять на поиски Дойла в одиночку. Но сейчас это была не паника, а уверенность. Я просто знала, куда мне нужно бежать. Ни сомнений, ни раздумий, просто знание.

– С кем ты говоришь? – снова спросил Айслинг дрожащим, почти испуганным голосом.

– Я не боюсь дотрагиваться до тебя, – сказала я, – но сейчас не время. Нам нужно как можно быстрее попасть в тронный зал.

– Почему? – Гален встал, все еще непринужденно придерживая доктора Поласки, как касался бы другого сидхе. Женщина смотрела на меня так, словно впервые увидела.

– Почему все вокруг пахнет цветами? – спросила она.

Я качнула головой и крикнула Риса, направляясь к коридору. Страж появился у поворота, бросив на время экспертов, полицию и тела.

– Отпечаток Душистого Горошка нашли там, где его не должно было быть, но возможно, какой-то сидхе использовал магию, заменив ее отпечатком свой. Посади ее в клетку, только без грубости, пока мы с этим не разберемся.

– Но...

– Не спорь, Рис, просто сделай.

Его лицо приобрело редкое для него высокомерно-холодное выражение.

– Как прикажет принцесса.

– У меня нет времени нянчиться с твоим самолюбием, Рис!

Я побежала. Не зная почему, я помчалась по коридору, с его пятнами блистающего мрамора среди серого камня, будто вкраплениями самоцветов в материнской породе.

Холод и Гален бежали по бокам от меня. Мистраль – за нами по пятам, а остальные следом. С нами было меньше десятка стражей, но число сейчас ничего не решало. Происходило что-то жуткое, и главным было успеть вовремя. Я вспомнила, как в моей комнате появилось зеркало, когда я пожелала взглянуть на себя в меховом пальто. Переходя на самый быстрый бег, на какой была способна, я прошептала: "Нам нужно сейчас же попасть в тронный зал!" Несколько секунд ничего не происходило, а потом камни поехали у меня под ногами. Я не замедлила шаг, не стала останавливаться, не споткнулась – просто верила, что ситхен приведет меня туда, куда мне нужно. Я бежала, а мир теки изменялся вокруг меня, серый камень перетекал в белый мрамор, словно стены стали жидкими. Потом мы бежали по земле, сухой, вытоптанной, мертвой. Я успела узнать бассейн и фонтан напротив огромных двойных дверей в приемную перед тронным залом, но сейчас фонтан оказался в центре огромного сада во французском стиле. А раньше там был только пустой коридор.

Кристалл и стражи, которых я послала к королеве сопровождать пленников, стояли посреди этого сада и испуганно на меня смотрели. Я не знала, что в этом саду так перепугало Кристалла, и не стала спрашивать. Меня обуревал панический страх, адреналин играл в венах, как хорошее шампанское. Двойные двери открылись сами по себе. Сердцебиение так ускорилось, что я задыхалась. Я держалась на ногах и бежала, преодолевая боль в боку.

Вьющиеся розы приемной, наполнявшие ее тьму алыми бутонами, извивались и расползались перед нами, словно гигантские шипастые змеи. Я летела как на пожар, и розы даже не попытались нас задержать. Последние двери были прямо перед глазами. За ними находился тронный зал.

Я прошептала: "Откройтесь", – и двери откачнулись внутрь. Я вбежала из сумрака роз в сияние двора и споткнулась, почти ослепнув от контраста яркости. Ничего не было видно, кроме заливавшего все света и смутных полутеней. От изнеможения у меня перед глазами вспыхивали белые и серые звезды. Сквозь грохот крови в висках я слышала крики королевы Андаис.