Терри Пратчетт - Темная сторона Солнца

– Кажется, я понял, – сказал, вставая, Дом. – Мир Шутников может быть просто точкой зрения на Вселенную.

«Именно».

– Я отправлюсь к креапам. – Он попытался вспомнить. – Кажется, креапы высшего порядка недавно установили над Ожерельем Звезд научный плот, да?

«Насколько я понял. Поскольку креапы высшего порядка представляют наиболее развитый подвид своей расы и специализируются на изучении других форм жизни, твой выбор цели вполне логичен».

Дом приготовился было всплыть на поверхность, но остановился.

– Ты ведь хотел, чтобы я что-то для тебя сделал?

«Речь идет об услуге. Ты – Председатель Правления Противусолони, водного мира?»

– На поверхности да. Учитывая болота и топи, воды у нас девяносто процентов.

«Мне бы хотелось эмигрировать».

Шатогастр объяснил. Пояс – планета приятная, но скучная. Он мог общаться с жидкой составляющей солнцепсов, которые щенками пили из озера, и благодаря их собственной телепатии – которая была всего лишь второстепенной функцией их грандиозных мозгов – получать новые сведения из мыслей путешественников. Но Шатогастру хотелось большего, ему хотелось распространиться. Если бы Дом одолжил свой питьевой контейнер и позволил налить в него воды, на Противусолонь попала бы достаточная часть Шатогастра, которая позволила бы стать Шатогастром и огромному морю Тетис. [17]Он был крайне убедителен.

«Я мог бы заботиться о вашей рыбе и поддерживать порядок на водных путях. Я мог бы снабжать прибрежную полосу моллюсками и служить музой для ваших поэтов. Тот, кто пьет из меня, испивает также от вселенной. Пожалуйста».

Дом помешкал, и озеро поняло почему.

«У меня нет ни рук, ни лап, ни желания что-либо захватить. Я могу помогать, но не могу сражаться. К чему мне завоевания? Я…»

Непередаваемое, но образы сознания, а не силы; мысль, образующаяся в воде, а не в существе; уверенность, что озеро говорит… – не правду, поскольку это предположило бы возможность лжи, а Шатогастр лгать не мог…

– Правление может заблокировать мое решение, но… – Дом открыл небольшую бутылку, которую достал из рюкзака. – Заходи. – Из бутылки выскользнул пузырек воздуха.

«Спасибо».

Одного толчка хватило, чтобы Дом легко всплыл на поверхность. Набрав в легкие настоящего воздуха, он погреб к берегу.

Разлом как будто завершился. Когда Дом взбирался по склону, спустились по спирали еще два-три яйца, но взорвались далеко к югу. Несколько влажных щенков, ростом не больше человека, совершали свои первые неуверенные шаги.

Тут и там щенки постарше лаяли на небо, устремив к облакам длинные, подрагивающие морды. Рыжеватая шерсть на их конических телах была прилизана. Один, сидевший поближе к озеру, дрожал.

– Эй!

Из травы выскочили Хрш-Хгн и робот с крупной цифрой три на грудной пластине. Даже не замедлив шага, они каждый схватили Дома за локти и вместе с ним кубарем покатились назад к озеру.

В воздухе запахло метаном, вонью испортившихся фруктов, от которой у Дома запершило в горле.

– Хрш! Значит, Исаак тебя вызволил? А что сталось с Исааком? Исаак, это ты? Что произошло?

Робот до половины был покрыт сажей, на одной руке виднелись поверхностные потеки оплавленного металла. Фноб рассеянно кивнул и осторожно выглянул на равнину. Ближайший щенок теперь трясся всем телом, из трех набухших гланд вокруг его широкого крупа поднимались облачка еле видного пара.

– Робота укусил пес, – пробормотал Хрш-Хгн. – Тут у нас было довольно беспокойно. Cave canem! [18]

Они юркнули в траву. Перед ними разверзлась взрывная воронка. По сладкотраве пронесся порыв жаркого ветра, гоня перед собой клубящееся облако жирного черного дыма. Мгновение спустя пала лженочь.

А над ней на трех вспышках ослепительного синего пламени неуверенно взмыл солнцещенок. Медленно, следуя путем, по которому шли миллионы лет его предки, прежде чем покинули враждебный мир, он вознесся над равнинами.

Щенок набрал скорость и высоту, выпустил клуб дыма и продолжал ускоряться, пока Дом не потерял его из вида среди далеких перистых облаков.

Вычисления.

Хрш-Хгн передвигал по кубу небольшой шарик-ползунок.

– Могу с облегчением утверждать, что это не сработает, – сказал он.

– На «Одном прыжке» два скафандра, – возразил Дом. – Какой-нибудь должен тебе подойти.

В двух милях от них солнцещенок, лая, поднимался на все расширяющемся конусе дыма.

– Взгляни на это с такой стороны, – убедительно заговорил Исаак. – Если мы атакуем хозяйку вибрирующим память-мечом, она перестанет играть в игры и начнет по нам палить. Рискну сказать, она позаботится, чтобы Дому вреда не причинили… но как ты расценишь наши шансы?

– Лучше синица в руках, чем журавль в небе.

– На «Одном прыжке» нет топлива, – напомнил Дом.

– Ни капли, – добавил Исаак.

– Это единственный способ.

Еще один щенок взлетел с громоиспусканием брюшных газов. Хрш-Хгн поглядел ему вслед, взгляд огромных слезящихся глаз выдавал целую бурю противоречивых эмоций.

– Но я не умею обращаться с животными! – заныл он.

Это было полное поражение. Дом и Исаак переглянулись и кивнули.

Четверть часа спустя «Пьяный» приземлился на траву позади пустой яхты. Джоан нетерпеливо оглядела свою охрану.

– Вас тут двадцать, а они все равно сбежали!

– Робот пятого класса спровоцировал нелогичную последовательность событий, – объяснил Двенадцатый.

– У него разум пятого класса. Он велел нам считать до трех, – услужливо добавил Девятый.

– А потом стал нас бить, – сказал Двенадцатый.

– Когда мы вернемся к цивилизации, я позабочусь о том, чтобы этому роботу сделали лоботомию, – мрачно изрекла Джоан. – И почему мы так и не начали делать гуманоидных роботов?

– Роботы класса пять были сконструированы ради их… – начал Двенадцатый, но ему хватило сообразительности под взглядом Джоан умолкнуть.

Прикатились еще четыре робота, неся обвисшие тела Третьего и Восьмого.

– Я чувствую грусть, – сказал Двенадцатый.

– Пусть они ржавеют в мире, – эхом отозвался Девятнадцатый.

– Когда их будут налаживать, позабочусь, чтобы их понизили классом, – пробормотала Джоан. – Ладно. Всем рассредоточиться. Пока не найдем их, не улетим.

В трех милях к востоку стартовали три солнцещенка. Они покачались немного, стараясь стабилизировать дополнительный вес, потом взмыли к звездам.

Хрш-Хгн стенал, что он, кажется, движется по быстро сокращающейся орбите, но переговоры с этой расой не ускоришь.

Над ними висел солнцепес по имени Триод-дробь-Предпочтительно-Залог-Гудзонов-Залив.

– Щенки благополучно вышли на орбиту, – терпеливо повторил Дом.

«Тем не менее это был низкий поступок, человек. Безопасность потомства для нас превыше всего».