Денис Юрин - Заступник и палач

Майор не заметил, как его мозг начал медленно погружаться в дремоту. Однако старший товарищ в распахнутом халате вовремя заметил изменения в состоянии собеседника и не дал ему сбежать в царство сонных грез.

– Соберись, парень, слышишь, возьми себя в руки! То, что с тобой происходит, это не бред, это не сон, хотя и выглядит невероятно… Ты должен прийти в себя! - Руки старика вцепились мертвой хваткой в плечи майора и трясли его до тех пор, пока он не открыл глаза.

– Я в порядке, я готов слушать, - прошептали бледные, но уже не трясущиеся губы Лачека.

– Начну еще раз с того места, на котором ты меня самым бессовестным образом отвлек и заставил слегка размяться, - кряхтя и громко пуская ветра, старичок водрузил свои дребезжащие, волосатые телеса на удобный лежак возле камина. - Ты не виновен в гибели твоего отряда, ты просто неудачно попал под раздачу «пряников». Подстроенная врагами ловушка должна была лечь тяжким бременем ответственности не на тебя, рядового исполнителя, а не твое руководство, допустившее грубую ошибку. Совершенно не уважаемый мною твой генерал уже собирался писать прошение об отставке, как ему подвернулась подходящая зацепка, чтобы вывернуть историю наизнанку и убрать свою шею из-под удара, естественно, подставив на ее место твою.

– Бунт роботов? - догадался Палион.

– Бунт роботов, - кивнул головой старик, - и не просто заурядных «Д16», а Кастора и Кэтрин, двух наиболее усовершенствованных моделей, которые по возвращении на базу должны были тут же лететь на очень ответственное задание. На эту парочку возлагались очень большие надежды, а по твоей милости они превратились в труху. Вот и выходит, что у генерала шкурные интересы, а у ученых мужей на тебя большой зуб. Один закапывает тебя живьем в могилу, а остальные стоят рядом и деликатно хранят молчание. Жизнь - это компромисс гробовщика и свидетелей, мы все взрослые люди, мы все это прекрасно понимаем, но все же не хочется быть на месте закапываемого, не правда ли?

– Верно, но какова твоя роль в этой истории? Неужели ты тот самый прекрасный принц на белом коне? - хитро щурясь, поинтересовался Палион. - В чем твоя выгода от моего спасения, «дедуля»?

– Ну, на прекрасного принца я как-то не похож. - Старик заботливо огладил свой огромный живот. - Скорее уж на старого пер… ворчуна в запачканном халате, но выгода у меня, не скрою, имеется, притом настолько большая, что я решился задействовать очень-очень серьезные рычаги. - Указательный палец старца взмыл вверх, давая понять, что решение о помиловании Лачека принималось как минимум на уровне вице-президента Галактического Союза.

– В чем заключается работа, каковы условия и почему именно я? - выпалил Палион скороговоркой сразу все интересующие его вопросы.

– Подробную информацию о задании получишь за полчаса до прибытия на место его выполнения. Условия хорошие: деньги, власть, полная свобода действий и отсутствие ограничений в методах достижения цели. Делай что хочешь, но мне нужен результат, и как можно быстрее. - Высокий чин из контрразведки ненадолго замолчал перед ответом на последний вопрос. - У меня в подчинении более трех десятков хороших спецов, способных отменно справиться с этим заданием, я никогда, никогда бы не дал поручения чужаку да еще с укрепившейся репутацией психопата, если бы…

– … Если бы мне не было жалко посылать своих людей в оторванную от цивилизованного мира дыру, без поддержки, да еще с сомнительным шансом на возвращение.

Палион хотел было возмутиться, но старик властно поднял вверх левую руку, приказывая не перечить, пока он не договорит.

– У тебя нет выбора. Ты попал в круговорот такой игры с этим супер-пупер-трах-тибидахтер-киберг-сознанием, что тебя не довезут живым даже до тюрьмы. Подумай о хорошем, формируй позитивный подход к мерзопакостям жизни! Там, куда ты направляешься, не экология, а курорт, нет ни отходов, ни ядовитых выбросов в атмосферу, ни роботов!

– А я-то уж, дурак, усомнился, что рай существует, - печально рассмеялся Палион, нутром чувствуя, что эти огромные плюсы с лихвой компенсируются не менее громадными минусами.

– Я организовал его специально для тебя, по спецзаказу, - захохотал «дедуля» и звонко хлопнул ладонями по своему животу-тамтаму. - Так как: да или нет?

– Да, черти тебя раздери на портянки! Где подписать контракт?

– Обойдемся без формальностей, - махнул рукой старичок, - тем более что официально ты на меня не работаешь. А вот без позывного не обойтись. Я - «дедуля», а ты…

– Неужто «внучок»? - ухмыльнулся Палион.

– Ну, вот еще, многовато чести будет, еще чего доброго на наследство позаришься, - отшутился новый шеф. - У тебя странное второе имя, кажется, западно-славянское, посмотрим, что с этим можно сделать… Палион Лачек, Лачек, Пачек, - забормотал старик, забавно поддергивая густыми бровями. - Великолепно, как раз то, что нужно, что за причудливый фокус судьбы, прямо в самую точку! А ну-ка, дружок, сложи-ка вместе первые буквы твоих обоих имен!

«Нет, только не это», - прошептал Палион, когда наконец-то выполнил простейшее действо по сложению двух корней. В итоге получилось: «Палач» - самое подходящее прозвище для миссионера его профиля.

За иллюминатором появились очертания неизвестной планеты, скорее всего необитаемой, поскольку не было видно ни спутников, ни шлейфов стартующих с нее кораблей. Космовизор издал жалобный хрип и отключился, это лайнер вышел из зоны действия вспомогательной трансляционной антенны. Лачек ужаснулся, он вдруг отчетливо понял, в какую глухомань его занесло. Наверное, такое же чувство испытывали раньше путники, заплутавшие в пустыне, или моряки, потерявшиеся в спасательной лодчонке среди волн бушующего океана.

Мертвецкую тишину внутри салона нарушил скрип отъезжающего на шарнирах кресла. Робот-пилот впервые за время полета обратил внимание на пассажира и, промычав на одной ноте, что до посадки осталось тридцать семь минут сорок девять секунд, положил на откидной столик толстый, бумажный конверт.

– Что это? - удивился Лачек, вскрыв послание от «дедули» и обнаружив вместо привычного электронного диска ворох напечатанных на допотопном принтере и исписанных от руки бумаг.

– Информация с грифом повышенной секретности. На электронные носители не переносить, не копировать, за пределы корабля не выносить, по прочтении уничтожить! - провела инструктаж навигационная машина и уставилась в приборную доску, где на десятке дисплеев быстро мелькали данные об изменении параметров различных систем корабля и поэтапно формировалась оптимальная траектория посадки.

«И старичок туда же, совсем уже от этой секретности с ума посходили! Чем больше звезд у начальства на погонах, тем крепче параноидальный синдром, - недовольно проворчал Палион, доставая из конверта и сразу отправляя в утилизатор пустые титульные и приписные листы. - Хорошо еще, что не заставили меня эту кипу съесть, бумажонка уж больно неказистая: жесткая да залежалая».