Евгений Лукин - Благие намерения

Обменялись любезностями, причем вежливый хозяин ни разу не назвал налет налетом, а добычу добычей. Он предпочитал куда более красивые слова «подвиг» и «награда за подвиги», произнося их, впрочем, с мягкой иронией.

- Однако не скрою, - продолжал он, воздав должное доблести Шарлаха, и на морщинистом его челе отразилась некая скорбь, - что ваши деяния вызвали восторг далеко не у всех. Судья Зибры, досточтимый Ард-Нур (кстати, мой старый друг), сообщает, что государь уже вынес решение по этому поводу. Харва намерена подтвердить все наши привилегии. Но при этом она ставит нам довольно жесткое условие, а именно: выдать Шарлаха.

Погонщик сделал паузу. Стало слышно, как шуршит колеблемая ветерком шелковая занавеска на забранном узорной решеткой окне.

- Меня одного? - хмуро спросил Ар-Шарлахи.

- Да. И это весьма удивительно. Обычно требуют выдать всех… э-э… смельчаков.

- То есть решение еще не поступило? - уточнил Лако.

- Нет. Но пергамент уже в Зибре. Конечно, досточтимый Ард-Нур, понимая мое щекотливое положение, отправит его сюда по старой дружбе не сразу, но и особо медлить ему тоже нельзя.

Левый погонщик Аилша с ласковым сочувствием оглядел угрюмо молчащих гостей.

- Не выполнить требования государя мы не можем, - мягко продолжал он. - Но и выполнить - тоже. Если Туркла хотя бы один-единственный раз выдаст кого-либо властям, это покроет ее вечным позором. Многие будут просто опасаться заходить в наш порт. Я, разумеется, имею в виду первый порт…

- А как же Анарби? - спросил Ар-Шарлахи. - В песнях поется, что его схватили именно в Туркле…

Аилша небрежно шевельнул насмешливо изогнутыми бровями.

- Ну, если мы будем верить песням, - молвил он, - то мы вряд ли доберемся до истины… Анарби схватили на выходе из порта, то есть за пределами города. В ту пору я был еще мальчишкой… Так вот, как мне рассказывали, он просто протянул время и пустился в бега, когда уже было поздно. Уверен, что тогдашние погонщики предупредили его точно так же, как я теперь предупреждаю вас.

- Сколько ты нам даешь на то, чтобы убраться из Турклы? - прямо спросила Алият.

Левый погонщик Аилша задумался на секунду.

- Почтовая каторга скорее всего придет завтра к полудню. Стало быть, вы должны отбыть либо сегодня в ночь, либо, самое позднее, завтра на рассвете…

- А ловко ты ввернул насчет Анарби, - заметил Лако, когда, выйдя из ажурного дворца, они двинулись по гранитной, дугами выложенной брусчатке к порту. - Какая разница: выдали они его или просто поздно сказали о погот не!.. Как бы вот только они и нас точно так же не подвели..

- Людей собрать до вечера успеем? - озабоченно спросила Алият, ни к кому отдельно не обращаясь. - Пьяные же все наверняка… Их ведь, пока последний улькар не пропьют, ничем не остановишь…

- Да надо бы остановить… - проворчал Лако.

Ар-Шарлахи шел молча.

На углу перед кофейней прямо на мостовой под заплетенным виноградными лозами навесом были расстелены коврики, а на них брошены подушки. Птичьими глотками смакуя горячий кофе, там расположились человек десять. Впрочем, нет… Кофе уже никто не смаковал. Перед кофейней разгоралась ожесточенная ссора, грозящая перейти в драку. Слышно было, как кто-то с риском для жизни назвал собеседника употребленным четырьмя верблюдами.

- Посмотри-ка, наших там нет? - очнувшись, забеспокоился Ар-Шарлахи.

- Ну как же нет! - усмехнулась Алият. - Вон Горха буянит.

Огромный разбойник с вывороченными красными веками уже приподнимался с коврика, явно намереваясь при" чинить кому-нибудь увечье.

- Ты мне про Шарлаха? Мне, да? Мне? Да я с ним только что из Зибры!..

- Так я ничего и не говорю… - отвечал испуганный басок. - Я только говорю, что видел его третьего дня в Пьяной тени…

- Да не было его там третьего дня! Не было!..

- Ну чего разошелся?.. - Седобровый дородный сосед Горхи лениво потянул буяна за роскошный малиновый халат, обильно залитый вином и кофейной гущей. - Сам же сказал: колдун… А раз колдун, чему ж тут удивляться? Про Анарби вон тоже говорили, что его однажды сразу в двух местах видели…

Тут поднялся такой гомон, что из него теперь удавалось вылущить лишь отдельные слова. Замелькали растопыренные пятерни, но ударов пока не слышалось, да и на ноги никто не вскакивал.

- …баба с ним еще…

- …Алият!..

- …так это раньше!.. Алият… А теперь молоденькая… как звать, не знаю…

- А ну-ка подойдем! - сказала, чуть побледнев, Алият, и все трое направились к месту спора.

Кто-то ахнул, завидев Шарлаха, кто-то обернулся и схватил соседа за руку. Крикуны смолкали один задругам, спор заглох, и люди задвигались, привставая с подушек и ковриков. Послышались негромкие опасливые приветствия. Горха, сидевший спиной к подошедшим, недоуменно крутил головой. Наконец тоже догадался оглянуться.

- С кем спорил? - негромко спросила Алият, пристально оглядывая невольно поежившуюся толпу.

Горха неловко поднялся, зачем-то вытер большие ладони о малиновый шелк на бедрах и хмуро кивнул в сторону оробевшего человека в белом балахоне и накидке, прихваченной узорно плетенным налобным ремешком. Судя по одежде, житель какой-нибудь из восточных теней Пальмовой Дороги. Ар-Исаан скорее всего…

Алият шагнула, всмотрелась.

- Кажется, мы где-то с тобой встречались… - озадаченно произнесла она.

Что до незнакомца, то он, судя по всему, узнал ее сразу же. Ошеломленно потряс головой и, как бы опасаясь за целость своего рассудка, коснулся пальцами лба.

- Госпожа… - шепнул он, округляя глаза. - Да… Мы встречались однажды… Это было в тени Ар-Нау, но… - Он уставился поверх плеча Алият. - Но это же не тот Шарлах…

На беду, Горха расслышал его шепот.

- Кто не тот? - взревел он, снова подаваясь вперед. - Да за не того, знаешь…

- Тихо! - оборвала его Алият. - Давай быстро на «Самум» и скажи Айче…

- Айча в городе.

- Хорошо? Скажи Ард-Геву, чтобы к вечеру собрал всех людей на борт. Так что пусть посылает за ними уже сейчас.

- Так мы же… - Горха не договорил, тупо поморгал, потом, видать, сообразил, что дело, кажется, серьезное. Ринулся было прочь, но тут же остановился. - Хозяин! - рявкнул он. - За дюжину кофе и два кувшина!

Хозяин, вышедший на крыльцо еще в самом начале ссоры, с неожиданной для своей комплекции ловкостью поймал брошенную издалека золотую монетку, поблагодарил посетителя глубоким кивком и снова с надеждой воззрился на знаменитого Шарлаха: не удостоит ли тот его своим посещением…

Ставший за два дня легендарным разбойник хмурился и норовил отвернуться. Все только на него и смотрели. Алият это было на руку. Она увлекла встревоженного незнакомца в сторонку и, обернувшись к Ар-Шарлахи и Лако, жестом попросила их подождать.