Сесилия Дарт-Торнтон - Леди Печалей

— Короче, — подвел итог Придери, — только из презрения к смертным он хочет закрыть проходы в Фаэрию.

— Это так, но есть еще кое-что, — сказал Эсгатар. — Как вы знаете, Морраган — младший брат Ангавара, Великого короля Светлого Королевства. А тот дружит со смертными. Ваш король Вильям однажды помог Ангавару одолеть Ваэльгаста, правителя неявной нежити, который поддерживал Моррагана. Ваэльгаст одно время очень досаждал Ангавару. Думаю, что Морраган, полный зависти, договорился с ним об этом. Неявные теперь остались без лидера, но в настоящее время они все чаще и чаше совершают набеги на Эрис и беспокоят смертных. Возможно, Морраган и здесь приложил руку.

Ангавар — могущественный король. А Морраган моложе, и может быть коронованным принцем вместо короля. Больше мне не следует рассказывать. В этом месте даже камни имеют уши. Короче, соперничество между братьями послужило причиной разногласий между многими расами. Так что зависть обуревает не только смертных. Ангавару очень не нравится затея брата с закрытием проходов.

Вокруг светящихся камней собрались тучи ночных бабочек. Лиса издала звук, похожий на удар щеткой по металлу. Под скоплением мотыльков раскачивался туда-сюда небольшой камень, словно кто-то его подталкивал снизу.

— Пошел прочь! — прикрикнул Эсгатар, ударив по камню ногой. Тот издал тонкий писк и с глухим звуком отскочил в сторону. Над холмом установилась хрупкая тишина. Ашалинда и ее друзья глубоко задумались над услышанным.

— Мы умоляли Фитиаха передумать, — сказала тихо Ритендель, — но он даже слушать нас не захотел. Многие поддержали его план. Мнения разделились. Сейчас большое количество нашего народа отправилось в Эрис, потому что знают: это может быть последний раз.

— Ангавар, — сказал Цирнданель, — приказал кузнецам сделать специальный сплав. Такого металла раньше не было в Айе, с его помощью можно обуздать магию. Он хочет сделать прощальный подарок Вильяму, правителю Эриса. Сплав называется силдроном. Ваш народ оценит его по достоинству.

— Зачем мы тогда добываем желтый металл талиум? — спросил Придери.

— Если ворота все-таки закроются, — сказал Цирнданель, — может случиться, что в день разделения порвется нить, поддерживающая баланс. А нестабильность скорее всего вызовет взрыв магических проявлений. Место, где соприкасаются две наши страны, будет окружено могущественными силами, и они войдут в противоречие друг с другом. Возможно, эти силы потом будут бесцельно кружить над Эрисом. Неуправляемые потоки магии станут создавать призрачные образы и сцены, извлеченные из мозга людей. Только талиум сможет защитить от этого неприятного явления. Вот зачем его сейчас добывают. Ваш король в курсе последних событий.

— В решающий день, — проговорил, вздохнув, Эсгатар, — прозвучат три удара колокола. Их услышат в обоих мирах. С последним ударом ворота захлопнутся навсегда.

— До тех пор, пока принц Морраган не одумается и не откроет Зеленую Шкатулку, назвав свой пароль, и не отдаст вам ключи, сэр, — заметила Меганви.

— Принц никогда не меняет своих решений. Кроме того, у него для этого нет никаких оснований. Принц — житель Светлого Королевства и верит, что счастье можно найти только там. И он не ошибается, потому что запасы удовольствий и приключений в Фаэрии нескончаемы. Уверяю вас, Морраган никогда не изменит своего решения.

— Но может, удастся подобрать пароль или догадаться, что это за слово?

— Слов слишком много, да еще на стольких языках. Время у нас не ограничено, но если неправильный пароль произнести перед шкатулкой более трех раз, замок расплавится, и тогда, увы, его уже ничем нельзя будет открыть.

— Черт побери этот лангот! — с чувством воскликнула Ашалинда. — Я так люблю Эрис. Не доведись мне услышать звук вашей дудочки и увидеть Фаэрию, я всю жизнь бы ела свежеиспеченные булки, не догадываясь о прекрасных фруктах Светлого Королевства. И предпочла бы гулять между колючими кустами шиповника, нежели по вашим розовым вечноцветущим садам. Мне нравится одежда из хорошего полотна, а не из паутины и лунного света. Но теперь у меня нет выбора, потому что моя кровь заражена.

— Перестань, Ашалинда, — предостерегла ее Меганви, однако музыкант рассмеялся.

— Нам не обидно, что девушка так восторженно отзывается о своей родной стране.

Леди Ритендель наклонилась, погладила лису между ушами, а потом посмотрела вниз на долину, утопающую в тумане. На востоке небо посветлело, окрасив все вокруг в бледно-голубой холодный свет.

— Скоро запоют петухи, — сказала она. — Нам пора.

— Утром, в день зимнего солнцестояния, — сказал Эсгатар Ашалинде, — собери всех, кто решил навсегда поселиться в Светлом Королевстве. Идите из города на запад. Когда доберетесь до перекрестка, Зеленая Дорога приведет вас к цели.

— Я не знаю никакой Зеленой Дороги, — сказал Придери.

— В тот день все, кто ищет, найдут ее. А сейчас возвращайтесь домой. До свидания.

Ашалинда с друзьями отправилась в обратный путь. Миновав скопление камней, они оглянулись, но на вершине уже никого не было. Их охватило чувство потери, как будто погас последний луч света, освещавший землю. Девушка вздрогнула, но не от холода. Что-то еще более пронизывающее, чем прохлада, вызвало дрожь. Где-то далеко пропел петух, из-за края горизонта появилось солнце, заставив замшелые камни и траву сверкать, словно бриллианты.

Жители города покинули Хис Меллин. И причиной этого были не война, не эпидемия, не нашествие. Переселение было вызвано ланготом, тоской по Фаэрии, которую все смертные, сознательно или нет, мечтают найти.

В недели, оставшиеся до закрытия ворот, во всем Эрисе наблюдалось буквально столпотворение Светлых и нежити. Талитянские семьи, решившие покинуть родной город, закончили приготовления и упаковали вещи, которые намеревались взять с собой. Чем меньше времени оставалось до решающего дня, тем больше их друзей и родственников решали присоединиться к ним.

Рано утром в день зимнего солнцестояния огромная процессия вышла из западных ворот и отправилась по дороге. В городе осталось совсем мало жителей.

Нагруженные коробками и ящиками телеги увозили пожитки талитян в новую жизнь. Собаки бежали рядом или сидели вместе с детьми в повозках. Некоторые горожане ехали верхом, остальные шли пешком, и все пели. Хор голосов поднимался в небо. В песне говорилось о любви, о зеленых холмах, нагретых солнцем камнях и красных деревьях. «Прощай, Эрис, наша родина. Никогда больше мы не будем бродить по твоим тропинкам, не увидим прекрасного моря! » — пели они.

Люди одновременно улыбались и плакали, не понимая, чувствуют они радость или печаль. Действительно, счастье и боль слились воедино.