Мэл Одом - Граница смерти

Цветные лучи освещали обнаженные тела женщин, извивающихся на сцене справа от Трэвена. Осветитель проявил немало фантазии, сужая лучи прожекторов до крохотных разноцветных пятен размером с монету, перебегающих с груди одной женщины на бедро другой, затем фокус расширялся, заливая их золотым, зеленым и сапфировым светом, и тогда становились заметными усталые улыбки танцовщиц, такие же равнодушные, как и их механические движения. Как только луч падал на обнаженное женское тело, из публики раздавались возгласы одобрения, но, подобно движениям танцовщиц, им не хватало воодушевления.

Трэвен пробирался сквозь дымную атмосферу таверны, где смешались запахи табака, гашиша, марихуаны, красного бархата и крэка, видел знакомые лица и лица ему незнакомые. Его охватила волна дурного предчувствия, когда он заметил, что мужчины и женщины, сидящие за маленькими круглыми столиками, смотрят на него с подозрением. Чеймберса и курьера нигде не было видно.

Зная, что попытка выйти на связь с помощью коммуникационного кристалла может привести в действие систему электронной защиты бара, Трэвен продолжал молча идти по бетонному полу. Он наступил на что-то скользкое, и теперь с каждым шагом из-под его ног доносились пищащие звуки.

Одна из стен, расположенная напротив сцены, привлекала даже больше внимания, чем обнаженные танцовщицы: на огромном телевизионном экране, занимающем пространство от пола до потолка, демонстрировалась самурайская эпическая трагедия из числа тех, что все чаще и чаще появлялись на всех каналах. Кто-то переключил изображение на сцену из телесериала шестидесятых годов о Бэтмене с Адамом Уэстом в главной роли. Среди зрителей начались возмущенные крики и свист, на экране снова появился самурай, сверкнул меч, и покатилась отрубленная голова.

Все еще держа пистолет в опущенной руке и пряча его в складках плаща, Трэвен пробился к бару, окруженному толпой посетителей, стоящих у стойки плечом к плечу. Он повернул голову и впервые увидел позади игровых автоматов лестницу, ведущую на второй этаж.

Таверна «У Мико» явно стала больше, чем была во время последнего его посещения. Тогда, почти месяц назад, Трэвен был здесь во время облавы. С тех пор владельцы таверны, очевидно, скупили все остальные помещения, снесли внутренние перегородки, ранее отделявшие ее от других фирм, и тем самым заметно увеличили площадь.

Бармен был огромный мужчина и в испачканном белом переднике выглядел как-то нелепо. Черные глаза на грубом лице сузились, когда он заметил Трэвена.

Сунув руку в карман, полицейский достал пачку иен. Американские деньги сразу привлекли бы к нему внимание как к постороннему, как к человеку, не относящемуся к привычной уличной клиентуре. Бармен поставил перед ним кружку пива и смахнул иены в ящик.

Трэвен взял со стойки пластмассовую кружку и направился в новую часть таверны, пытаясь увидеть смотровые глазки в стенах, в существовании которых он не сомневался. На стене бара, превращенной в огромный телевизионный экран, внезапно прервалась демонстрация фильма про самураев и появилась надпись «Специальное сообщение». Тут же возникли кадры демонстрации Ку-Клукс-Клана в Хайлэнд-парке, где вешали и сжигали на крестах чучела японских бизнесменов. Остроконечные капюшоны и темные прорези для глаз выглядели мрачными и угрожающими.

Ужасный крик, от которого кровь застыла в жилах, перекрыл громкий шум в таверне. Трэвен мгновенно понял, откуда он донесся, бросил кружку, выхватил из кармана СИГ/Зауэр и начал расталкивать группу зомби, занятых видеоиграми. Все перед ним расступались.

– Полиция! – крикнул он, бросаясь к лестнице. – Лечь и не двигаться!

Бармен сунул руку под стойку бара.

Трэвен не колебался. Он мгновенно поднял пистолет, чуть присел в изометрической стойке, скользнув по полу, и уперся в перила лестницы. Включил коммуникационный микрокристалл и одновременно три раза выстрелил, целясь в грудь бармена. Пули пробили в ней отверстие размером с суповую тарелку. Во все стороны полетели куски плоти, кости и брызнула кровь.

От ударов разрывных пуль бармена отбросило назад. Полуавтоматическое ружье «ремингтон» с обрезанными стволами вылетело у него из рук и разбило зеркало над головой. Женский визг прорвался сквозь рев мужских голосов, стук падающих стульев и опрокинутых столов.

– Ковальски!

– Слушаю.

Трэвен мчался вверх по лестнице, и пули выбивали куски акриловых ступенек позади него.

– Все пропало. Приступайте.

– У нас мало людей.

– Я знаю, черт побери, знаю.

– Где мальчишка?

– Исчез. Я пока не нашел его. Сейчас проверяю второй этаж. Там что-то произошло.

Механический голос, приведенный в действие включением коммуникационного микрокристалла Трэвена, донесся из усилителей на потолке: «В помещение незаконно вторглась полиция. Предъявите ордер на обыск. Предъявите ордер на обыск. Любые попытки проникнуть в помещение или арестовать кого-либо, находящегося здесь, незаконны». Голос точно процитировал соответствующую статью Гражданского кодекса, затем начал снова.

– Не рискуй напрасно. Я приступаю.

– Постарайся задержать курьера. Может быть, в этом случае мы сумеем заставить его заговорить. – Трэвен взлетел на последнюю ступень. Очередь из автомата сотрясла лестницу. Он бросился на потрепанный ковер с такой силой, что оцарапал щеку, заставил себя встать, ударился о стенку коридора и направил перед собой пистолет. Увидев темноту, тут же переключился на инфракрасное зрение, устранившее многоцветье облупившихся полос краски на стенах.

Он распахнул дверь в точном соответствии с правилами: занял позицию рядом и затем ворвался внутрь, пригнувшись, держа перед собой пистолет в вытянутых руках. Холодный ветер раздувал занавески открытого окна, закрывавшие лежащее под ними тело. Это был Чеймберс.

– Мик, – простонал парень. Он держал правую руку в левой. Кровь капала из обрубка чуть ниже локтя. Отрубленная кисть лежала в луже крови около головы Чеймберса.

Выругавшись про себя, Трэвен опустился на колени рядом с Чеймберсом и затянул обрубок руки выше раны жгутом из сорванной занавески.

– Я все испортил, правда? – спросил парень. Он с трудом, как-то сонно произносил слова. – Он заметил меня, а я не понял этого. Мне и в голову не приходило, что мы вторглись на территорию якудзи, до тех пор, пока я не поднялся сюда за ним следом и два яка не набросились на меня. Им пришлось выпрыгнуть в окно, так что я все-таки разрушил их планы.

Трэвен проверил пульс – слабый и неровный, как призрак на экране киберпространства.

– Ковальски!

– Слушаю.

– Чеймберс ранен. Вызови немедленно «скорую помощь», или ему конец. Мы ищем двух яков, по крайней мере один из них вооружен холодным оружием, и курьера. Наш парень заметил их, но слишком поздно. Они выпрыгнули из окна на Тревейн-стрит.