Робин Хобб - Золотой шут

Она рассчитывала, что даже если сама не сможет спеть об этом песню, ей будет гарантировано место в балладе другого менестреля. Можешь не сомневаться. Она давно ее пишет в виде песни или поэмы. А потом ты все у нее отнял. Ты не только отказался от связи с нею, но и вернулся в Баккип в роли незаметного слуги. У твоей легенды оказался прозаический конец, и, таким образом, сама Старлинг стала незначительной фигурой. Она менестрель, Фитц. Неужели ты надеялся, что она поведет себя благородно в такой ситуации?

Неожиданно я увидел Старлинг совсем в другом свете. И оскорбления, нанесенные мне, и ее жестокость по отношению к Неду.

– Я никогда не воспринимал себя так, Чейд.

– Я знаю, – мягко сказал он. – Но теперь ты понимаешь, что она видит тебя иначе? И что ты разрушил ее мечты?

Я задумчиво кивнул.

– Но я ничего не могу поделать. Я не лягу в постель с замужней женщиной. И не могу вновь стать Фитцем Чивэлом Видящим. Мне на шею немедленно наденут петлю.

– Да, почти наверняка. Ты не можешь вновь стать Фитцем Чивэлом. А в остальном… Разреши напомнить, что Старлинг очень многое известно. Она может причинить нам немалый вред. Я рассчитываю, что ты не станешь окончательно разрывать с ней отношения.

Прежде чем я придумал достойный ответ, Чейд спросил у меня, почему я прекратил давать принцу уроки Скилла. Принц уже задавал мне этот вопрос. Я ответил Чейду теми же словами, что и принцу: у меня возникло ощущение, что юноша с лицом, покрытым чешуей, обладает способностями к Скиллу, поэтому до отъезда послов мы ограничимся совместными переводами свитков. Принцу не слишком нравилось это однообразное занятие. Мои подозрения относительно торговца в вуали заинтриговали его и Чейда. Чейд и вовсе трижды попросил меня повторить мой разговор с Сельденом Вестритом. Однако мы не сумели обнаружить ничего нового. Я начинал понимать, что иногда лучше оставить Чейда в неведении, чем сообщать ему обрывки информации, которые он не в силах проверить. Например, историю о татуировках нарчески.

Я знал, что он провел несколько часов, наблюдая через глазок за покоями нарчески, но так и не увидел татуировок. Поскольку Эллиана не жаловалась на здоровье, Чейд не мог прислать к ней целителя, чтобы подтвердить мои слова. Нарческа несколько раз отказывалась от приглашений принца отправиться на прогулку, поэтому Дьютифул был не в силах оценить ее состояние. А королева не хотела слишком часто приглашать нарческу на приемы, чтобы не продемонстрировать излишнюю заинтересованность в предстоящем браке. В конечном счете, оставалось лишь анализировать мои наблюдения. Однако нам не удавалось разгадать тайну нарчески и понять Хению.

Эта женщина оставалась для нас загадкой. Мы не знали, о какой Госпоже она говорила, если только не имела в виду какую-то старшую родственницу Эллианы, имеющую над ней власть. Осторожные расспросы ничего нам не дали. Шпионы Чейда также потерпели неудачу. Дважды за Хенией следили, когда она выходила в город. И оба раза ей удавалось улизнуть от наблюдения: в первый она скрылась в толпе на рыночной площади, в другой просто свернула за угол и исчезла. Мы не знали, с кем она встречалась в городе и зачем. Волшебное наказание, которому подверглась Эллиана, говорило о неизвестной нам магии. Возможно, нам следовало радоваться, что у нас есть союзник, который настаивает на браке нарчески с принцем. Однако нас смущала жестокость наказания.

– Ты уверен, что лорд Голден не может пролить свет на эти события? – однажды спросил Чейд. – Кажется, он как-то сказал, что изучал историю и культуру Внешних островов.

Я лишь пожал плечами. Чейд фыркнул.

– А ты у него спрашивал?

– Нет, – коротко ответил я, а когда Чейд нахмурил брови, я добавил: – Я уже говорил тебе. В последнее время он почти не покидает постели. Даже ест в спальне. Он опустил занавески на окнах и загородил свою постель ширмой.

– Быть может, он заболел?

– Он не говорил, что плохо себя чувствует, но именно такое впечатление он произвел на мальчика, который ему прислуживает. Иногда мне кажется, что он специально взял на службу Чара, чтобы тот распространял о нем выгодные ему слухи. Мне представляется, что Шут хочет поменьше попадаться людям на глаза, пока послы Бингтауна не покинули Баккип. Он довольно долго жил в Бингтауне, но там его знали не как Шута или лорда Голдена. Полагаю, он боится, что его кто-нибудь узнает и это подорвет его положение при дворе.

– Ясно. В таком случае его поведение выглядит разумным. Послушай, Фитц, ты не можешь поговорить с ним относительно способностей к Скиллу Сельдена Вестрита?

– Поскольку он сам не владеет Скиллом, не думаю, что лорд Голден сможет сказать нам что-нибудь вразумительное.

Чейд поставил на стол чашку.

– Но ты у него не спрашивал, не так ли?

Я взял свою чашку и сделал несколько глотков, чтобы выиграть время на размышление.

– Нет, – ответил я, поставив чашку, – не спрашивал.

Чейд внимательно посмотрел на меня.

– Похоже, вы поссорились? – с удивлением спросил он.

– Я бы не хотел это обсуждать, – холодно ответил я.

– Хм-м. Вы выбрали очень подходящий момент. Сначала в Баккипе пересеклись пути послов Бингтауна и обитателей Внешних островов, а потом еще и ты обидел королевского менестреля и устроил дурацкую ссору с Шутом, в результате проку от вас никакого. – Он откинулся на спинку кресла и сердито посмотрел на меня, словно я все это сделал исключительно для того, чтобы ему насолить.

– Сомневаюсь, что у него есть что сказать по данному поводу, – заявил я.

За последние три дня я не обменялся с Шутом и дюжиной слов, но рассказывать о наших разногласиях Чейду не собирался. Если Шут и заметил мою холодность, то никак на нее не отреагировал. Он велел Тому Баджерлоку отказывать в приеме всем гостям, пока его самочувствие не улучшится, что я и делал. Я старался как можно меньше времени проводить в наших покоях. Несколько раз, возвращаясь в свою спальню, я замечал следы пребывания в покоях лорда Голдена гостей. Значит, Йек навещала его, когда меня не было дома, – я без труда узнал пряный аромат ее духов.

– Что ж, возможно. – Чейд нахмурился. – В любом случае, постарайся помириться с Шутом. Когда на душе у тебя скребут кошки, толку от тебя меньше, чем от ругательств пьяного лудильщика.

Я глубоко вздохнул, чтобы справиться с гневом.

– В последнее время мне хватает и других забот, – заметил я.

– Конечно. Нам всем есть над чем поразмыслить. Что хотел твой мальчик, когда приходил в замок? С ним все в порядке?

– Не совсем.

Я удивился, когда один из поварят постучал в мою дверь и сообщил, что во дворе кухни меня ждет молодой человек. Я поспешил спуститься вниз и увидел смущенного и рассерженного Неда. Он отказался войти внутрь, даже в караулку, хотя я заверил его, что никто не станет возражать. За последнее время стражники успели ко мне привыкнуть. Он сказал, что не хочет отнимать много времени, поскольку понимает, что у меня и своих дел хватает. Я сразу почувствовал укол совести, поскольку действительно был занят и не находил возможности для встречи с Недом. К тому времени, когда он набрался мужества сообщить мне, что Джинна выгнала его из дома, решимости у меня заметно поубавилось.