Гай Орловский - Ричард Длинные Руки — властелин трех замков

— Господи!.. Помоги нам, твоим верным слугам и воинам!.. Останови воды. Не ради тщеславия или богатства, но ради спасения невинной дщери…

Я подивился безумности затеи, тоже мне нью-Моисей доморощенный, пророк Мценского уезда, как вдруг в безоблачном небе сверкнули молнии, прогремел гром. Сразу же раздался измененный голос Кадфаэля:

— Быстро!..

Альдер, не раздумывая, пришпорил коня и погнал в реку, за ним направили коней Клотар и Ревель, лишь я сидел, как старый ворон на пне, смотрел, не веря глазам, а трое всадников двигались через реку, вода сперва до колен, потом по брюхо, затем снова до колен и опадает все больше и больше…

…зато слева с другой стороны как будто ударялась в прозрачную дамбу: бешено бурлила, вздымая песок, серебристые пузыри пронизывают ее сверху донизу. Уровень все поднимался, я вскрикнул, пустил коня в быстро мелеющую реку. Брат Кадфаэль все еще стоит, воздев руки к небу. Если останется здесь, когда заклятие кончится, вся накопившаяся масса воды унесет и разобьет его, как щепку.

— Держи! — прокричал я. — Держи воду!..

Остановив коня, я ухватил его за плечи и втащил к себе на седло. Зайчик все понял, пошел через обмелевшую реку галопом. Под копытами взлетает мокрый песок, бьются мелкие, а то и крупные рыбешки, застыли крупные ошалевшие раки, вяло двигаются, пытаясь погрузиться в ил, огромные сомы.

Сзади шлепает, это не отстает насмерть перепуганный мул брата Кадфаэля. Перепуганный пес бежит рядом, дрожит, уши прижаты, пригибается к земле, словно ползет. Слева уже стена воды высотой в двухэтажный дом и все прибывает, я похолодел от ужаса, это же тысячи и тысячи тонн воды за тонким стеклом, что вот-вот лопнет, из-под копыт вылетают грязь и песок, впереди нахлестывают коней Альдер, Клотар и Ревель. Все трое пригнулись к конским гривам, каждый чувствует то же самое, что и я…

Мы вылетели на берег, взметнулись по склону, брат Кадфаэль вскричал:

— Спасибо тебе, Господи!.. Да возблагодарим деяниями…

За нашими спинами дрогнула земля, послышался глухой тяжелый рев, словно зарычала гора. Незримая дамба исчезла, вода хлынула с мощью горной лавины, в мгновение ока углубила русло, понеслась девятым валом, как при цунами, нагоняя уходящие по мелководью волны.

Огромные волны ударились о берег, словно хотели захватить нас, мы ринулись прочь, неслись еще с четверть мили, наконец брат Кадфаэль остановил меня и слез на землю. Под его строгим взором мы все покинули седла, даже я встал на колени, все дружно возблагодарили небо, я видел бледные лица, каждый вздрагивал, глядя на яростные воды, глаза у каждого как блюдца, даже кони всхрапывают, переживая перенесенный ужас, прижимают уши и стараются отступить подальше от страшной реки. Я первым поднялся с колен.

— В седла!.. Господь дал нам возможность перейти реку не для того, чтобы проторчали здесь сутки!..

Брат Кадфаэль возразил:

— Сэр Ричард, мы не завершили молитву…

— Лучшая молитва, — прервал я, — молитва делом! Думаешь, Господь будет доволен, если окажется, что он зря останавливал воды? Ты подумал, сколько дворов залила вода, что вышла из берегов?

Брат Кадфаэль побледнел, поднялся. Все заняли места в седлах, я сказал псу:

— Ищи след!

Клотар сказал быстро:

— Зачем искать, вот он! Они и не скрывались. Мы все видели, в какую сторону поскакали.

Я ощутил себя несколько в дураках, но сеньоры дураками не бывают, сказал высокомерно:

— Так поехали же!.. Господь зрит, как мы справимся. Испросит…

Мои слова прозвучали зловеще, тут же с готовностью застучали копыта. Пес снова бежит впереди, постепенно вперед выдвинулся и Клотар. Я даже по его спине видел, что он потрясен не меньше, чем я. Брат Кадфаэль обнаружил невероятную мощь, остановив реку. Вряд ли что-то умеет еще, как тот же Моисей, что не реку, а целое море вот так же оголил, чтобы беглецы ушли по обнажившемуся морскому дну, но не смог отыскать прямую дорогу в Палестину и сорок лет водил народ по арабскому миру, словно в самом деле искал место, где нет нефти.

После часовой скачки, когда следы становились все четче и четче, даже я увидел, как однажды прямо в отпечатке конского копыта медленно распрямляется притоптанный стебелек. Однако небо на западе начинает багроветь, тяжелые тучи выглядят как кровавая корка на ране, а само неимоверно разбухшее солнце медленно сползает к темнеющему краю земли.

— Я не сомневаюсь, — сказал я наконец, — что брат Кадфаэль может превратить ночь в день… но кони у нас не железные. Да и я отбил задницу за это время.

— Уже скоро, — заверил Клотар кровожадно. — Вон там вроде бы стены какого-то городка!.. Следы ведут прямо туда.

Альдер прокричал со злостью в голосе:

— Они уже пируют там и насмехаются, как ловко нас обставили!

Солнце опустилось за вершины далекого темного и сразу ставшего враждебным леса, кровавый закат на полнеба, когда впереди на развилке дорог начало вырастать массивное трехэтажное здание из красного камня, вокруг множество пристроек, все хозяйство огорожено прочным высоким забором, а на его заостренных бревнах через каждые пару шагов висят обереги от троллей, гоблинов и прочих тварей.

Ворота уже закрыты, пришлось войти через узенькую калитку и отыскать воротника, но когда въехали во двор, десятка два верховых коней у коновязи жадно пожирают зерно, и четыре деревенские лошадки смирно кушают траву, поглядывая на нас добрыми коричневыми глазами.

Дверь в гостиницу распахнута, из нижнего зала, где таверна, доносятся пьяные крики, песни, пахнет свежим хлебом и жареным мясом.

Клотар прислушался, выдохнул с веселой яростью:

— Они здесь!..

Не покидая седла, я быстро осмотрел здание. Альдер соскочил на землю, в руке блеснул меч, щит на сгибе другой руки. Лицо сосредоточенное, хотя понимает, что нас всего четверо против двадцати, брат Кадфаэль не в счет, его так обессилило это… не колдовство, а призыв святой мощи, что едва держится в седле, глаза закрыты, лицо белее снега.

— Слишком беспечны, — пробормотал Ревель, — не выставили охранение, за что и поплатятся.

— Они рассчитывают, — заметил Альдер, — что мы все еще перед разрушенным мостом…

— Дверь закрыть и быстро подпереть, — распорядился я. — Альдер и Ревель, вы встаньте у окна с правой стороны дома, Клотар — слева.

Клотар кивнул, но тут же указал на двойное окно на втором этаже, под которым широченный добротный навес над крыльцом, защищающий от дождя входящих и просто вышедших подышать свежим воздухом.

— Они могут вылезать и там.

— Я на это надеюсь, — ответил я.

Он посмотрел внимательно, кивнул. Ревель отыскал подходящее толстое полено, взбежал на крыльцо, из таверны как раз вышел, пошатываясь, бородатый мужчина с двумя ножами на поясе, Ревель шарахнул его поленом в лоб, впихнул обратно. Дверь захлопнулась с грохотом, Ревель торопливо подставил полено под ручку, ногой вбил другой конец в зазор между бревнами крыльца.