Гай Орловский - Ричард Длинные Руки — властелин трех замков

— Обижаешь. Кто этих учителей и обучил, как не мой пес?

Кони с грохотом копыт вылетели в залитую солнцем оранжевую долину. На той стороне такая же пологая гора, как и эта, из-за которой мы выметнулись. Если раньше мы ежились от утреннего холода, то здесь все сверкает под солнечными лучами. Долина кажется покрытой растопленным золотом, что текло во всю ширь между горами, постепенно застывая, а сейчас все неподвижно, и подковы наших коней стучат звонко и празднично.

Ревель заорал что-то ликующе и погнал коня вперед в синюю небесную высь. Когда они выметнулись из тени, их охватило такое неистовое солнце, будто вспыхнули в пламени. Ревель заорал еще громче, замахал руками, я услышал звон подков, будто в самом деле конь мчится по металлу. Пес оглянулся на него и прибавил ходу, буквально стелясь над землей, ноги мелькают с такой скоростью, что на их месте только серое мельтешение.

Альдер пригибался к конской гриве, скачет красиво и умело, словно рожден степняком.

— Давно не приходилось драться за женщин! — крикнул он весело. — Все за земли, за власть, за трон… иногда за волшебные вещи, а чтоб вот так за красивую девственницу…

Я фыркнул. И красивой, на мой взгляд, не всякий назовет, а уж насчет девственности вот так наугад…

— На ней написано, — спросил я саркастически, — что девственница?

Клотар услышал, нахмурился, рука дернулась к рукояти меча, Альдер же ахнул:

— Ваша милость, разве не видно?

— Не видно, — ответил я упрямо.

— Да как же… это ж каждому ясно!.. Она девственница, это как пить дать. Что прибавляет притягательности.

Они смотрели, как на чудовище, я пожал плечами.

— Пусть девственница, если вам так хочется. Это же надо… Конечно, девственница, кто спорит? С таким характером!

Мы проскочили по разные стороны обломка скалы, похожего на колокольню Ивана Великого, а та колокольня похожа известно на что, а когда снова понеслись стремя в стремя, Альдер сказал укоризненно:

— Сэр Ричард… просто эта девушка ни разу не оказывалась за крепкой мужской спиной. Вот и пришлось, как прекрасной розе, вырастить шипы.

У меня вертелось на языке определение, что девственность не порок, а половая безграмотность. В моем нормальном королевстве девственны лишь те, кого никто не пожелал. Да и вообще девственность девственности рознь. Нашим школьницам девственности хватает на всю школу, соседние улицы и кучу тусовок.

Альдер, видя мое молчание, решил, что почти убедил меня, начал развивать тему:

— Женевьева… что роза… Она потому с шипами, что всяк норовит сорвать. Но кто не устрашится шипов, тот завладеет дивным цветком.

Я посмотрел с удивлением, лицо сурового воина было мечтательным, даже голос изменился. Клотар фыркнул, сказал прямо перед собой, ни к кому не обращаясь:

— Женщины — цветы жизни. Их либо в воду, либо в землю.

Далеко впереди фигура Ревеля вдруг застыла, вышколенный конь тоже превратился в статую. Через пару мгновений заставил коня попятиться, укрылся за деревом. Я послал Зайчика в галоп, на ходу выдернул меч.

— Что там?

Ревель оглянулся, лицо бледное, глаза расширены.

— Ваша милость… вы лучше посмотрите сами.

На выходе, почти перекрывая узкий проход между отвесными горами, высится небольшая крепость, а к ней стягиваются пестрые отряды: пешие, конные, на телегах, некоторые на конях, но многие и на верблюдах. Полыхают костры, все выглядит так, будто огромные толпы народу собрались на воскресную прогулку за город.

— Кто осадил их? — спросил я. — Не Грубер же?.. Вряд ли у него столько войска.

Подъехал Клотар, сказал веско:

— Это не Грубер.

— Понятно, — ответил я, тщательно скрывая раздражение. — Но я не слышал, что где-то поблизости вторглись войска не то императора Карла, не то какого-то короля.

Альдер помалкивал, озадаченный, Клотар изрек все также веско:

— Не думаю, что это войска императора. Они не прошли бы незамеченными.

Ревель сказал осторожно:

— Я слышал, древние маги умели проводить через кордоны целые армии…

— То древние, — отмахнулся Клотар. — А это, скорее всего, разбойники…

— Разбойники? — изумился Ревель. — У разбойников не хватает сил ограбить священника, если он под охраной двух-трех солдат…

— Я имею в виду заезжих, — объяснил Клотар. — Они иногда просачиваются через кордон, собираются в большие группы, а потом нападают на караваны и даже замки. Если удается захватить врасплох, быстро грабят и уходят. А если дают отпор, тоже уходят.

Альдер проворчал:

— Непросто дать отпор, когда нападения не ждешь… Бывает, не успевают опустить решетку ворот!

Крепость выглядела жалкой: полуобвалившиеся башни, мелкий ров, к тому же высохший. Подъемный мост поднят, створки ворот закрыты плотно, но привычной металлической решетки я не заметил вовсе.

В лесу стучали топоры. К несчастью, крупные деревья стоят на краю леса, на моих глазах одно с шумом обрушилось, сразу десятка два полуголых дикарей бросились к нему с топорами, обрубали сучья, вершинку, умело и старательно затачивали комель, превращая его в подобие кончика гигантской пули.

Потом с криками и воплями начали поднимать, я представил себе, как с разбега побегут к воротам и ударят, стало нехорошо: один-единственный удар разнесет ворота в щепки.

— Это не наша война, — сказал я твердо, — мы рыцари… я, во всяком случае. Но я не дурак, чтобы бросаться на защиту справедливости… К тому же еще неизвестно, кто там в замке! Вдруг такая скотина, что эти волосатые покажутся ангелами…

Они все трое слушали внимательно и серьезно. Я — старший, и если поведу на все войско — пойдут, воинская честь увильнуть не позволит. Тут главное, чтобы не дать команду.

— Вообще-то принято помогать тому, — проговорил Альдер нерешительно, — на кого напали…

— Принято, — согласился я. — Вот многие этим и пользуются. А то и вовсе делают вид, что на них напали! А затем так дают сдачи, что мокрого места не остается… Нет, у нас своя задача. Надо как-то на ту сторону…

— Как?

— Не знаю, — огрызнулся я. — Грубер же проскочил?

— Грубер мог успеть до нападения, — заметил Альдер.

Клотар покачал головой.

— Нет, следы совсем свежие. Грубер ускользнул буквально только что. Думаю, в его отряде есть колдун, который отвел глаза нападающим. Если сильный колдун, то могли просто проехать через весь лагерь, на них не обратили бы внимания.

Мне стало еще тревожнее, я вздохнул, собрался с силами, сказал как можно тверже:

— Можно, конечно, изобретать хитроумные варианты, но давайте поступим очень просто. Поедем открыто, но быстро. Будем улыбаться, размахивать руками. Нас всего четверо, никто не сочтет нас угрозой. Постараемся проехать через весь лагерь, а там дадим деру мимо крепости. Кони у нас такие, что хрен догонят. Вот такие мы рыцари.