Гай Орловский - Ричард Длинные Руки – воин Господа

Один вал состоял из людей, разрубленных едва ли не надвое, а другой, вдвое выше, выглядел скошенным молнией: на лицах павших смертельный ужас, раны небольшие, но все – смертельные. Доспехи остались на трупах, как и оружие. Правда, карманы вывернуты, узнаю Асмера, но больше ничего не взяли, что понятно: доспехи и оружие рыцарей с юга намного достойнее.

– Вперед, – велел я.

Сигизмунд взмолился:

– Сэр Ричард, мой конь валился с ног! Это вашему все равно: идти галопом или спать на ходу...

Я указал на коней с опустевшими седлами.

– А это что, не кони? Выбирай. Захвати парочку на замену.

Дальше мы скакали, уже почти уверенные, что Ланселот с Бернардом, Асмером и Совнаролом проехали именно этой дорогой. Они торопятся, да и не те они люди, чтобы выбирать окольные дороги, даже если там безопаснее.

К концу дня Сигизмунд снова первым заметил в сторонке от дороги убитых, а два коня, завидев нас, умчались с гневным ржанием. Сигизмунд даже не посмотрел в их сторону, за ним на длинной веревке следовали сразу три сносных лошади.

Мы бегло осмотрели место схватки, но удалось понять только, что убито семеро, один еще дергается, собирая горстями вылезающие кишки, заталкивает обратно в распоротый живот, я узнал след от топора Бернарда. Кровь только начала сворачиваться, мы вернулись на дорогу, мчались еще с час, как вдруг Сигизмунд вскрикнул:

– Вижу впереди пыль!.. Она движется!

– К нам?

– От нас!.. Мы догоняем!

– Тогда поспешим... Черт!

Сигизмунд оглянулся с укором, вздрогнул. По нашим следам несся огромный отряд всадников. Уже слышен стук копыт, а передний, увидев, что мы их заметили, выдернул из ножен меч и вскинул над головой. Остальные дружно прокричали чтото поднимающее боевой дух.

– Примем бой? – спросил Сигизмунд.

Он побледнел, но опустил забрало, в самом деле готовый драться с сотней воинов.

– Не глупи, – ответил я. – Это не бегство, а военная хитрость. Понял? Хитрые мы. Заманим к Ланселоту, а там впятером и дадим им жару...

Нашим коням передался наш страх, они стелились над дорогой, как речные птицы, что на лету выхватывают из воды рыбу. Гривы трепетали на ветру, как полотнища флагов, а грохот копыт слился в сплошную барабанную дробь.

Я часто оглядывался, с тревогой смотрел на коня Сигизмунда. Подо мной в самом деле какой-то странный зверь. Теперь мне чудится, что он может бежать и намного быстрее, когда-нибудь надо попробовать, но сейчас главная забота – Сигизмунд, конь под ним уже , начинает ронять пену, а на запасного вряд ли сумет пересесть на полном скаку – благородный рыцарь, а не какой-нибудь печенег... Да и в таких доспехах это не – смог бы никакой половец...

Ветер рвал волосы, потом дорога повела по широкой дуге вдоль отвесной каменной стеньг, мы на какое-то время потеряли из виду и преследователей, и желтое облако пыли, что впереди. Когда стена начала поворачиваться, Сигизмунд радостно вскрикнул, указал вперед. Желтое облако почти осело, всадники остановились и ждут, уже сверкают солнечные зайчики на металлических частях доспехов.

Я оглянулся, крикнул предостерегающе:

– Не отставай! У них кони свежее.

Каменная стена заканчивалась, дальше простор, а в самом конце над дорогой нависал массивный скальный карниз, жуткий, размером с крейсер, я такие видел и раньше, правда, на фотографиях, и всегда удивлялся, как они держатся.

Сигизмунд тоже увидел, побелел, перекрестился и крикнул дрожащим голосом:

– Все в руке Божьей... но мне страшно подумать, что там на камень вдруг сядет воробей!

Я протянул руку к молоту.

– Так проскочим же раньше, чем он сядет! Сигизмунд помчался, сотрясая грохотом копыт своих коней вселенную. Мне показалось, что скальный массив чуть дрогнул. Я на скаку повернулся в седле, Сигизмунд, сам не подозревая, подсказал неплохую идею, рука швырнула молот с такой страстью, что в плече хрустнуло, будто ногой наступили на гнездо с птичьими яйцами. Конь пронесся как стрела, я вскинул руку над головой, уже знаю, что молот находит мою ладонь в любом случае, надо только растопырить пальцы пошире, а то шарахнет по ним рукоятью.

Я даже не услышал стук, удар, подхватил молот, на ходу сунул в петлю и понесся дальше, быстро догнав Сигизмунда и даже вырвавшись вперед на случай, если впереди все-таки не Ланселот со спутниками. Много погодя земля под конскими копытами вздрогнула, качнулась взад-вперед, словно мы мчались по плывущей льдине. В спину толкнула струя тугого воздуха, грохот настигал тяжелый, похожий на раскаты далекого грома, но этот гром доносился словно изпод земли.

Сигизмунд на скаку повернул голову, я увидел бледное лицо с вытаращенными глазами.

– Что там случилось?

– На карниз сел воробей, – крикнул я.

– Вовремя, – сказал он с облегчением. – Благодарю тебя, Господи.

– Не за что, – ответил я.

Они сидели на конях, загородив дорогу, прямые и донельзя надменные в золотых доспехах. Солнце играло на блестящих поверхностях, и казалось, что все трое в раскаленном до оранжевого цвета железе. За их спинами мирно обнюхивались трое заводных коней с небольшими седельными мешками. Там же на скромной тихой лошадке сидел отец Совнарол с книгой в руках, лицо его было обращено к небу.

Завидев нас, Ланселот не повел и бровью, Бернард широко заулыбался, а Асмер крикнул возбужденно:

– Что там за грохот? Как будто демоны вырвались из ада!

Совнарол за их спинами перекрестился, а, когда посмотрел на нас внимательнее, еще и забормотал молитву. Сигизмунд остановил задыхающегося коня, быстро перелез на запасного, ответил с достоинством:

– Наоборот.

– Что наоборот?

– Говорю, – объяснил Сигизмунд небрежно, – мы их загнали обратно в ад.

– Там им и место, – одобрил Бернард. Он окинул нас внимательным взором. – Вы все закончили? Со своим отдельным... делом?

Сигизмунд взглянул на меня – я же синьор, – я кивнул.

– Да, Бернард. Теперь прямо в Зорр. Никуда не сворачивая.

Ланселот нахмурился, но смолчал, просто повернул коня и поехал впереди. Кони у них выглядели посвежее наших, но он не пустил своего жеребца в галоп, видел, насколько измучен конь Сигизмунда, пожалел. Вряд ли пожалел самого Сигизмунда или тем более меня, но сильные мужчины всегда жалеют коней, собак и нередко женщин.

Бернард поехал между мной и Сигизмундом, дорога позволяла, Асмер вытащил лук, наложил стрелу и отстал. Я видел, как он шарит голодным взглядом по кустам и высокой траве. Бернард скользнул одобрительным взглядом по доспехам Сигизмунда.

– Еще не проверил в бою? Проверишь, в нашей жизни это недолго. Мы уже убедились... Смотри, ни единой царапины! Ну, почти ни единой. Это вот совсем уж прямо рубанули... В наших доспехах из Зорра тут бы насквозь, а эти, хоть и тоньше, выдержали. Одно слово – южные умельцы делали. У них там страны богаче, вот и оружие получше нашего... У нас же зато крепкие руки, плечи, прямее спины, у нас вера Христа, и вообще с нами Бог!