Гай Орловский - Ричард Длинные Руки

Вообще-то я целился в середину груди колдуна, не сразу сообразив, с какой стороны находится сердце, но, видимо, отдача увела стрелу слишком высоко. Однако сейчас об этом упоминать наверняка не стоит.

Бернард остановился над колдуном с другой стороны. Кровь быстро покидала холодеющее тело. Бурунчик крови иссяк, стала видна широкая дыра, словно стрела была толщиной с древко лопаты. Видимо, колдун еще и расширил рану зазубренным наконечником.

– Да, – произнес Бернард мрачно, – он успел бы сказать что-то еще.

Плечи богатыря зябко передернулись. Лицо казалось старым и смертельно усталым. А Ланзерот молча отобрал у меня арбалет, вложил новую стрелу в ложе и, не натягивая тетиву, подвесил к поясу.

– Меня другое интересует, – произнес он медленно и таким нехорошим голосом, что у меня ноги пристыли к земле. – Почему... почему заклятие колдуна не подействовало на этого человека?

Со двора донесся крик. Возле повозки уже стояли Асмер, принцесса и священник. Асмер в нетерпении махал руками.

– Пойдемте, – предложил Бернард. – Все решим по дороге.

Двор залит ярким утренним солнцем, мы все щурились, чуть ли не на ощупь прошли в конюшню. Седлали коней в угрюмом молчании, Рудольф вдруг коротко хохотнул.

– Мне бабушка, – сказал он громко, – рассказывала, что черная магия на самих черных не действует.

Бернард фыркнул, но я видел, как его сильные руки двигаются все медленнее и медленнее, лицо потемнело, а на лбу углубились морщинки. Ланзерот, напротив, задвигался быстрее, через пару минут вывел коня на залитый солнцем двор, слышно было, как вскочил в седло.

Когда я вывел коня, Ланзерот беседовал с принцессой и священником. Принцесса посмотрела на меня с испугом. Священник выставил перед собой крест и скороговоркой забормотал молитву. От усердия он трясся, брызгал слюной, двигал руками с крестом, видимо рисуя в воздухе крест, и еще оглядывался на повозку с его мудрыми книгами.

Рудольф за моей спиной споткнулся. Я нервно оглянулся, Рудольф поспешно отвел в сторону испуганный взгляд. Бернард двигался за ним тяжело, как робот в тонну весом, глаза его как поймали меня, так и держали на прицеле.

Асмер присвистнул, принцесса сказала звонким голосом:

– Это еще ничего не значит!

Ланзерот сказал до жути ледяным голосом:

– Ваше высочество! То, что он бросился к вам на помощь, могло быть... могло быть частью некоего плана. Могло быть простой несогласованностью в действиях. Ведь за нами охотятся разные группы. Одни лично за вами, другие... другие за нашим грузом.

Бернард возразил:

– Ланзерот, ты умеешь заглядывать вперед, чего я со своим неповоротливым умом не умею. Но сейчас он, скажем честно, всех нас спас! Ишь, гад, в кучу песка... Дик меня от этого песка спас, а мне большего и не надо. Да, колдун его не смог... но, может быть, у Дика просто кожа толстая. А ты, Дик, что молчишь?

Я развел руками.

– Не знаю, – ответил я искренне. – Просто ничего не знаю.

Бернард вдруг потребовал:

– А ну перекрестись!

Я перекрестился. Довольно неумело, но перекрестился, и на лицах Рудольфа и самого Бернарда увидел облегчение. Даже лица Асмера и принцессы просветлели, только Ланзерот смотрел с прежним подозрением.

– Пусть лучше прочтет молитву, – предложил он Бернарду. Меня он игнорировал. – Лаудетор Езус Кристос!

– Я почти не знаю молитв, – сказал я и поспешно добавил: – Но кто их знает целиком? В моем медвежьем краю даже священники знают только пару первых слов, да и то все по книжечке, да под фанеру. Вы можете сказать любую молитву, а я повторю ее за вами! Не знаю, почему на меня не подействовало заклятие колдуна. Не знаю. Но я точно не на стороне Тьмы...

Про себя добавил, что уж точно и не на стороне бога, меня тошнит от этого средневековья в век компьютеров и Интернета, и все эти священники в их шаманских одеждах вызывают только брезгливость.

Бернард звучно хлопнул ладонью на рукояти топора.

– Ладно, – заявил он громко. – Мы в походе! Здесь нет судей. Зато есть топор и веревки. Пока что все исходящее от Дика было нам в пользу. Я знаю, что лучше утонуть, чем ухватиться за руку, протянутую дьяволом, но пока никто не доказал, что Дик служит дьяволу, я принимаю его руку.

– И я принимаю, – сказала принцесса пылко. Рудольф поколебался, взглянул на Ланзерота, на Бернарда, сказал уклончиво:

– Я пока не тону, так что от хватания воздержусь. Но все-таки, если бы не стрела Дика, – простите, ваша милость, то бишь ваш арбалет, – меня сейчас клевала бы какая-нибудь паршивая ворона. Вас, без сомнения, долбили бы благородные вороны, баронских кровей, а меня так... простолюдная, с выдранным хвостом. Так что я не прочь, чтобы Дик и дальше ехал с нами. Лучше, ко мне поближе. Это я на случай, ежели вы им брезгуете.

Теперь я понимал, почему Бернард внезапно бледнеет, начинает шептать молитву, а его невидящие глаза устремляются поверх конских ушей к незримым градам. Рудольф иногда дергается и хватается за топор, Асмер ни с того ни с сего вздрагивает, глаза становятся дикими, а взгляд провожает в чистом поле нечто незримое для меня. Все они тут же творили молитвы – кто шепотом, кто во весь голос, хватались за кресты, крестились сами и перечеркивали крестообразными движениями пространство. Если бы эти кресты становились видимыми, мир выглядел бы, как окна во время ленинградской блокады, когда для защиты от взрывной волны их обклеивали полосами крест-накрест.

Я сам два-три раза ощущал странное чувство, словно на меня дует прохладный ветерок. Это было именно чувство, а не сам ветерок, ибо охватывал он меня и при полном безветрии, и при жарком ветерке в спину, и даже ночью у костра под одеялом.

Похоже, что нас стараются выловить и всякими колдовскими сетями. Или неводами. Тонкими, тоньше любых нитей паутины, которую рвут даже мухи, но колдуну это неважно, ему главное, что сеть дрогнет в каком-то месте, подаст сигнал, и туда можно тут же направить своих убийц, нанятых разбойников, степные банды, натравить местных разбойничающих феодалов.

Они это чувствуют, мелькнуло в голове. Они все, даже скалообразный и толстокожий Бернард, чувствуют эти колдовские сети гораздо сильнее, чем я!

Я ехал, раздумывая о странностях этого мира, снова и снова возвращался к разговору с незнакомцем, угостившим меня вином. Он сказал, что есть королевства, где живут умом. Где живут намного справедливее, Не там ли разгадка, как я сюда попал? И как вернуться?

Однако он сказал, что те страны на юге. Но ведь там земли захвачены войсками Тьмы...

Внезапно в глазах стало темно. Темно, хотя я чувствовал на коже жаркое прикосновение солнца. Распахнулось звездное небо, усыпанное сверкающими бриллиантами, огромными и яркими. Их было столько, что роились, как пчелы. Я не успел ахнуть, среди звезд возник исполинский храм, надвинулся, я оказался внутри, душа ушла в пятки, сжалась в точку, в атом, страшась нечеловеческой мощи и великолепия...