Коллектив авторов - Пути и перепутья

— А у него есть чему сотрясаться? — тихо рассмеялся другой, не менее знакомый.

— Ну, а вдруг…

— Гипнос, Морфей, — Гера оскалилась. — Вот вы-то мне и нужны!

— Чем мы можем помочь прекрасной царице? — Гипнос кинул на Геру томный взгляд из-под ресниц. — Подарить самый прекрасный сон на свете?

— Нет, — Гера посмотрела на сосуд. — Не мне — ему. Подарите ему самый долгий, самый приятный, самый затягивающий сон.

«Чтоб он никогда не проснулся!»

— Легко! — рассмеялся Морфей и, схватив Гипноса за руку, взлетел ввысь.

Гера довольно улыбнулась и направилась к своему любимому источнику — подготовиться к вечернему пиру.

— Ах, как же ты устал, герой, — прошелестел над ухом бредущего с поля боя Геракла гипнотический голос. — Приляг в тени этой оливы, отдохни.

— Нет! — Геракл был воином, а потому знал, что есть моменты, когда спать нельзя.

Но хочется.

Голос Гипноса действовал одуряюще, лишал воли, и Гераклу стоило больших трудов сопротивляться ему. Но когда к уговорам присоединился еще и Морфей, чей голос просто очаровывал, Геракл почувствал неодолимую жажду прилечь. Вот тут, в тенечке скалы. Очень удобное место. И тихое. Впрочем, тут везде тихо.

Геракл затряс головой и рванул к ручью — может, хоть холодная вода подарит немного столь необходимой бодрости. Но увы, она совсем не помогла, а голоса за спиной все уговаривали и уговаривали.

— Можно тут, на травке — здесь так свежо и приятно, — нашептывал в одно ухо Гипнос.

— Всего лишь на мгновение прикрыть глаза — ничего плохого от этого не будет, а отдыхать надо даже сыновьям богов, — вторил ему Морфей.

— Это ненадолго…

— Только прилечь, отдохнуть…

— Во сне все раны исцеляются быстрее…

— И силы прибывают…

— Приляг…

— Поспи…

Последнее, что услышал Геракл перед тем, как провалиться в сон, был тихий смех Морфея.

Яблоко упало на стол совсем недалеко от Геры. Она видела надпись на нем, видела зардевшуюся Афину — «Что за дура!» — и подобравшуюся Афродиту, видела, как взгляды всех богов скрестились на несчастном плоде, и как Зевс подмигнул Афродите, тоже видела. И вдруг почувствовала, что она безумно устала от всего этого: и от блядства мужа, и от его ублюдков, и от ожиданий окружающих, и от того, что ее саму Зевс охранял почище Цербера.

«Да катись оно в Тартар!» — мрачно подумала Гера, буквально перед началом пира узнавшая, что очередной план избавления от ненавистного Геракла пошел прахом. — «Женщина я, в конце концов, или нет?!»

— Это мне? — она с холодным превосходством осмотрела присутствующих и протянула руку к яблоку. — Спасибо.

Написано по заявке с инсайда: был при императоре Нероне… арбитр изящества Гай Петроний, про него в романе Сенкевича «Камо грядеши» очень вкусно написано. Но Петрония злой император таки убивает, и у меня аццкая печаль по этому поводу прям с детства. Посему умоляю вас, ребята, уползите моего Гаюшку . [15] Заявка ElpisN.

— В этом доме всё так изысканно! Повар знает свое дело, — молодая женщина смахнула с руки лепесток, упавший из венка. — И музыка прекрасна!

— Ты права, дорогая. Трималхиону стоило бы поучиться… — её спутник, смаковавший цыпленка в медовом соусе, походил на довольного кота, так же жмурился. Окончание разговора утонуло в весёлом смехе.

Окончание… Да, окончание. Сегодня он сам вручит ножницы паркам. Завтра не будет для него ни рассвета, ни пира с друзьями, ни любовных объятий. Не будет агуканья первенца Виниция и Лигии. Эй, куда вы ведете, мысли? Разве было подобное для него важным? Не будет боли и позора. И безумств того, кто требует поклонения и восхищения, разрушая Рим, основы искусства и чужие жизни… Так что прочь, грусть! Последнюю свою страницу он напишет красиво.

— Вот чаша, из которой я совершил возлияние в честь Владычицы Кипра. Пусть же отныне не коснутся её ничьи уста и ничьи руки не прольют из неё вино в честь другой богини!

Осколки на полу, среди цветов шафрана. Изумленные — и понимающие — глаза гостей. Прикосновение Эвники, полное невысказанной нежности, и умелые манипуляции врача. И сон, немного сна перед тем, как…

Пробуждение было тяжелым. Голова раскалывалась от боли, в глаза будто песка насыпали, и, кажется, он продал бы душу, о которой столько говорят христиане, за глоток воды. Можно даже без мяты и лепестков роз. Это так встречают во владениях Плутона, сразу заставляют уменьшить желания? Петроний попытался подняться, не устоял на ногах и снова растянулся на непривычном ложе. Солнечные блики на деревянных стенах, покачивание, скрипы… Он на корабле? Он жив?!

— Ты наконец пришел в себя, мой господин? — над ним склонилась Эвника, бережно отерла лицо влажной тканью. Эвника ли? Черты лица её, но тени под глазами, а волосы короче и темнее. — Вот, выпей, — поднесла к его губам чашу. На то, чтоб оттолкнуть, сил хватило. Чаша разбилась, по полу каюты начало расползаться пятно напитка, так похожего на кровь.

— Где я? Как ты посмела?!.

— Вот так. Посмела. И еще: на этом корабле не так уж много хорошего вина и гранатов, сок которых нам обоим велел пить врач, — молнии, сверкавшие в глазах молодой женщины, вероятно, могли призвать шторм.

— Куда мы плывем?

— На Сицилию. Или на Сардинию. А может, к тем берегам, где в печали проводил свои дни Овидий. Думаю, тебе бы понравился такой поворот…

— Что?!

— Я просто заново пробуждаю в тебе силы жизни, мой господин. Точнее, тот, кто был моим господином в далекой, другой жизни. Больше нет арбитра изящества. Больше нет Эвники. Их смерть на пиру подтвердят многочисленные свидетели. Их прах уже похоронили, «тихо и незаметно, дабы не гневить еще больше императора». Те же, кто о чем-то подозревает, не знают, куда мы направились. К счастью, Кумы — портовый город, и я постаралась запутать следы.

— Но как же ты…

— … посмела.

Шелест волн и песчинок в часах судьбы. Шум будущих гроз. Или благословенная тишина. Оставим сейчас эту пару, читатель. Смогут ли они сложить из осколков былого новый узор? Будет ли в их жизни любовь — уже не любовь рабыни к изнеженному патрицию, но любовь двух людей в чужом краю, открывающих друг друга заново? Будет ли эта закрученная нить долгой, оборвется ли от тоски или же от вражеского меча? Выбери ответ сам.

fandom Victorian 2016

AU «Саги о Форсайтах», начинающееся с того, что Джун оказалась более проницательной, чем в каноне.

— Я забираю Фила, и мы уезжаем! — Джун тряхнула пышноволосой головой.

Сомс нахмурился. Галерея, в которой Джун назначила ему встречу, была сейчас почти пустой. Поодаль прошли, беседуя, две леди респектабельного вида. Взъерошенный немолодой человек, размахивая руками, объяснял что-то двум молодым людям с легкомысленными повадками. Никто не смотрел в сторону ниши, выбранной Джун для разговора, и все же Сомсу это место крайне не нравилось.