Коллектив авторов - Банджо-блюз

Если рассуждать логически, то Берен вполне может оказаться в этих боксах на востоке Ангбанда. А если нет, тогда где? Остальная территория на карте казалась либо полигоном испытаний новых машин, либо взлетной площадкой для разведывательных дронов. Быть может, Берен уже был под влиянием гипно-машин. Кстати, этот феномен был до конца не изучен: никто из ученых так и не мог толком доказать, что же происходит с мозгом эльфа или человека после воздействия гипно-машин. Некоторые, кто приходил из Ангбанда, оказывались запрограммированы на какое-то конкретное действие и сразу после его выполнения или провала умирали. Некоторые казались такими же, как и прежде, а затем оказывались специальными разведчиками для машин.

Все эти истории Лютиэн знала только в виде жутких баек, пересказов с пятые на десятые уши, гулявших по Дориату. Своими глазами она видела подтверждение только одного из слухов: загипнотизированные пленники ремонтировали те машины, которые не могли починить дроны. Им ничем нельзя было помочь, они даже не замечали Лютиэн, когда она пыталась обратиться к ним. Эта мастерская полумертвых людей и эльфов была самым страшным из того, что она успела увидеть в Ангбанде.

Впереди показалась вышка, на которую все два дня ориентировалась Лютиэн. Значит, она уже почти на месте. Рядом с вышкой располагались огромные кованые ворота, которые можно было открыть только с помощью кода, как и все двери боксов с пленниками. По идее, для каждой двери был свой код, менявшийся раз в определенное время, но для Лютиэн это не было проблемой. Она поставила ногу на первую перекладину и подтянулась на руках.

Компьютер, контролирующий охранную систему пленников, действительно оказался внутри вышки, на самом верху. Он, как и все компьютеры в Ангбанде, был включен, работая день и ночь без остановок. Лютиэн вставила флэшку в гнездо и выждала пару минут. На экране начали сменяться цифры, коды и символы, пока, наконец, он не очистился. В первой строке Лютиэн ввела слово «Н.U.A.N.» и нажала на клавишу «Пуск». Несколько секунд ничего не происходило, а затем снаружи послышался скрип тяжело открывающихся огромных ворот. Лютиэн с облегчением выдохнула.

Несколько минут она спускалась обратно на землю, а затем вошла в открытые ворота. Огромный двор, на который выходили тысячи одинаковых дверей боксов, уже заполнялся ничего не понимающими освобожденными пленниками. Люди слепо щурились даже от того тусклого света, который пробивался сквозь дымку над Ангбандом. Эльфы настороженно осматривались, редко моргая, стараясь понять, зачем их выпустили и не очередной ли это эксперимент над ними. Лютиэн ходила между ними, касалась их рук, объясняла и уговаривала, что отсюда нужно быстро уходить, пока ворота не захлопнулись. Постепенно эльфы и люди, держась небольшими группками, помогая совсем ослабевшим товарищам, начали уходить за ворота. Лютиэн же напряженно вглядывалась в их лица – в такой толпе она вполне могла пропустить...

– Извините, вы случайно не знаете человека по имени Берен? – обратилась она к одному из высоких эльфов, который сооружал носилки для своего собрата, находившегося без сознания.

– Нет. Здесь никто не знает чужих имен, мы здесь все по номерам, – резко ответил эльф и тут же склонил голову, – извините меня, я отвык разговаривать, здесь все молчат... Но, возможно, ваш друг где-то ближе к конвейеру гипно-машин.

– Конвейеру? – ужаснулась Лютиэн.

Эльф скупо кивнул и вернулся к своему занятию.

Конвейер. Что-то тянуло туда Лютиэн, хотя она не понимала, что именно. Это определенно не то место, которое приходило к ней в беспокойных снах. Здесь были светлые двери, серая роба заключенных и абсолютная чистота. Пленных держали здесь, каким-то образом одурманивая их в боксах. А она видела страдающего от ран Берена в подвале, прикованного цепями, вокруг было очень темно... Голова снова разболелась, лембас Галадриэль помог ненадолго. Надо было есть побольше или попытаться поспать, когда было время.

Уже подходя к зданию с конвейером, который перестал работать после взлома общей охранной системы, Лютиэн услышала какой-то шорох. Легкий, почти незаметный, одиночный стук металла о металл. Головная боль тут же отошла на задний план. Лютиэн быстро переключила бластер на режим выстрелов очередями и покрепче сжала рукоятку. Стук повторился. Она выдохнула и резко развернулась, выбрасывая руку с бластером перед собой.

Их было двое – один рыжий, высокий, а другой черноволосый, чуть пониже, и оба целились в Лютиэн из бластеров.

– Кто вы такая, назовите себя? – спросил тот, который был ниже. Если бы не сама ситуация, девушка бы сказала, что голос у него был довольно приятный.

– Сначала вы назовите себя, – спокойно ответила она.

Рыжий наклонил голову и зашептал что-то товарищу. Лютиэн были слышны слова, но смысл она улавливала не полностью... Да они же говорили на квэнья! В свое время она так и не удосужилась как следует выучить язык нолдор, и, как выяснилось, зря. Несмотря на то, что Лютиэн понимала квэнья с трудом, слова «голографическая программа» она узнала.

– Эй, между прочим, я еще здесь! – окликнула она шепчущихся.

– Майтимо, пожалуйста, говори на синдарине, – сказал рыжему его спутник и первым опустил оружие. Майтимо же не спешил следовать его примеру.

– Она слишком красивая. Идеальная. Не бывает таких эльфиек и людей, – с сомнением сказал он, нагло рассматривая Лютиэн.

– Сочту за комплимент.

Рыжий хохотнул и тоже опустил бластер.

– Я Фингон, а это мой друг Маэдрос. Теперь, когда мы назвались, быть может, вы скажете нам, кто вы, и перестанете в нас целиться?

– Фингон? Тот самый правитель Фингон, командующий пятого округа «Барад Эйтель», а ранее – Хитлума? – Лютиэн помедлив, убрала бластер, переводя его в обычный режим.

– Как-то многовато она знает для «не программы», – заметил Маэдрос.

– Я – Лютиэн, дочь Тингола, командующего сто тридцать седьмого округа, Дориат. И как-то странновато встретить здесь правителя и командующего Химрингом.

– Нет, ну ты посмотри...

– Я ищу своего отца, – просто ответил Фингон.

– А я – своего любимого человека.

– Значит, нам по пути, – Фингон приблизился и осторожно пожал руку Лютиэн. – Не сердитесь на Маэдроса, он уже бывал в плену Ангбанда, и немного нервничает, снова оказавшись здесь.

– Я понимаю. Жутковатое место.

– Место, в котором ничего не происходит просто так и все имеет свой смысл, ведь это машины, управляемые программами, которые основываются на логике, – сказал Маэдрос, подходя ближе. – И вдруг, средь бела дня, двери камер пленников открываются, как и центральные ворота.