Коллектив авторов - Ученики, учителя

Ли Чину очень не повезло, потому что он записал на ДВД один только фильм, без финальных титров со списком актеров. То, что произошло в результате, вызвало у акул живой интерес.

Джо тоже поперхнулся. Дункан встал, не обращая внимания на раздавшийся сзади недовольный шепот.

Мерседес, наблюдательница Кассандры, заметила странное состояние своей подопечной, только когда фильм закончился. Та замерла, невидящим взглядом уставившись на экран, и продолжала так сидеть, даже когда зал опустел. Мерседес пришлось спрятаться за спинки кресел, чтобы остаться незамеченной. Осторожно лавируя между плевками сальсы и буритос, она подкралась ближе, скорчившись за три ряда от Кассандры и радуясь невероятной возможности оказаться так близко. Услышав странный неприятный звук, Мерседес не сразу поняла, что та скрежещет зубами.

Четыре часа спустя они летели высоко над Атлантикой.

Дункан посмотрел на Джо. Тот взглянул на него в ответ. Дункан сел, забыв закрыть рот.

Фильм показывали на натянутой в одном из школьных классов простыне. Запись, сделанная с плохонькой копии, присланной чьим-то родственником с Тайваня, была мутной. Но Хуинх был уверен, что вовсе не качество записи заставило трех бывших вьетконговцев, которые всегда охотились вместе, вскрикнуть в унисон. Всякий раз, когда эти трое появлялись в деревне, Хунху становилось не по себе. На этот раз он встревожился еще больше — они приставили ему к горлу меч и заставили крутить фильм снова и снова, далеко заполночь.

— Ручка есть? — громко прошептал Дункан.

Рядом раздался торопливый шорох.

— Нет, — ответил Джо и все равно полез в карман, зная, что найдет там лишь корешок билета и алюминиевое колечко от газировки.

В маленьком арт-деко-кинотеатре, расположенном недалеко от рынка, царила удушающая жара. Зал был забит до отказа, но даже детишки, рассевшиеся на полу перед экраном, сидели тихо, завороженно наблюдая за сюжетом. Крик госпожи Ясбет переполошил всех. Госпожа Ясбет была крупной женщиной, облаченной в брюки из батика, вроде тех, какими она торговала на рынке. Ее голос разнесся по помещению как из треснувшего громкоговорителя, висевшего в новой мечети. Сидящий рядом Бено начал обмахивать госпожу оказавшимся под рукой экземпляром «Дейли нейшнл» и, не желая упускать возможность, прижался к ее восхитительно пышным формам.

Он очень удивился, когда она открыла глаза и ему в горло уперлось острие ножа.

— Достань ручку, — сказал Маклауд, не отрывая взгляд от экрана. Джо никогда не слышал, чтобы его друг говорил таким тоном. Он молча встал и пошел искать ручку.

Аманда смотрела фильм в маленьком кинотеатре на Монпарнасе, где днем показывали порнографические короткометражки. Одно лишь пребывание здесь будоражило ей кровь не хуже бокала хорошего красного вина, что она держала в руке, и сидящего рядом Ника. Хотя бы в этом она была готова отдать должное французам — они понимали толк в хорошем времяпрепровождении перед экраном, не опускаясь до так называемых «здоровых» стандартов и пива в пластиковых стаканчиках.

Сорок минут спустя, когда она промакивала разлитое вино с саржевой юбки сидящей рядом матроны, отмахиваясь от остреньких зубов соседкиного пекинеса, ей было уже не так приятно. Хуже того — им пришлось сидеть там, облитым вином и пристыженным, до самых титров.

Ренн очень удивился, когда его подопечный бессмертный внезапно снялся с места, бросил небольшой уютный коттедж в Cомерсете и перебрался в Нью-Йорк. Наверное, решил, что пришло время сменить обстановку. Или что прожить тридцать лет, ни капли не изменившись, слишком странно. Ренн наблюдал за ним с момента выпуска из академии, и задание было совсем не сложным, поэтому сейчас его просто распирало от возбуждения. Однако Ренн очень скоро обнаружил, что метро совершенно ему не по душе, что понять, как люди в Нью-Йорке умудряются ходить на свидания, совершенно невозможно, и ужасно соскучился по своему саду и соседскому коту, который всегда встречал его у ворот. И ему совершенно не понравилось, когда однажды его бессмертный ринулся из огромного кинокомплекса прямо в аэропорт. Он едва успел развернуть вторую шоколадку.

Джо принес две салфетки, выпрошенные у продавца хотдогов, и две ручки, ради которых очаровал билетершу — та обожала Дункана и знала, что где Дункан, там можно найти и Джо. Он взял на себя вторую половину титров, и они с Маклаудом принялись торопливо записывать в полутьме.

Майкл О’Мара был очень удивлен, а такое случалось нечасто. Он по праву гордился годами наработанной прозорливостью и в своем деле был как рыба в воде. Нужны билеты на послеоскаровскую вечеринку «Вэнити Фэйр»? Спросите Майкла. Надо шепнуть что-то на ухо Лукасу? Запросто. Но он и представить не мог, что первый же фильм его последнего контрактника вызовет такой отклик. У парня была крошечная роль! Да, его персонаж упомянули в титрах отдельно, но роль все равно была почти эпизодической. Но, несмотря на это, все телефоны в офисе просто разрывались. Из-за долговязого парня, который заявился с улицы и развел Майкла на контракт.

О’Мара нахмурился и опустил трубку. Он многое повидал в жизни, но даже ему некоторые вопросы показались очень странными. В порыве великодушия он подумал, что надо бы организовать его новому подопечному охрану. Хотя тот и настаивал, чтобы его адрес давали всем желающим по первому требованию. Тут прибыл курьер с макетом статьи из «Нэшнл Инкуайер», и Майкл забыл обо всем.

— Питер Уингфилд, — сказал Дункан ткнув в салфетку со списком. — Это он.

— У него должен быть агент, — сказал Джо, но Маклауд уже поднял трубку.

Еще в самолете, обмениваясь коротенькими сообщениями с другими наблюдателями, Мерседес с удивлением обнаружила, что многие из них будут в Нью-Йорке тем же вечером, что и она. Она стояла в очереди на три человека позже Кассандры, и ей удалось забронировать номер в «Шератоне». Когда та сразу же по прибытии купила билет на ближайший рейс в Лос-Анджелес, Мерседес ужасно разозлилась. И снова удивилась, когда оказалось, что двое друзей, с которыми она планировала, но не смогла пообедать, летят тем же рейсом.

Посадив Маклауда на самолет и вернувшись из аэропорта, Джо понял, что опоздал. На огромных, от пола до потолка, картах мигали красные огоньки, жужжали телетексты, факсы выплевывали длинные полосы сообщений, а в спертом воздухе витал запах черного кофе и тестостерона.