Коллектив авторов - Ученики, учителя

— Почему ты мне не сказал, что происходит в момент убийства? — Джордано в отчаянии смотрел на Симона.

— Но… — Симон замялся, — я же этого не знаю! Мой учитель сказал, что будет вспышка святого огня, — Симон виновато смотрел на друга, беспомощно хлопая длинными как у девушки ресницами, — я же сам этого никогда не делал!

— Это не просто огонь. Это… как будто в тебя льют раскаленное масло или входят демоны. А вокруг все горит, горит… И внутри все горит.

Джордано сидел без движения, закрыв лицо руками.

— Ты сейчас тоже светишься.

Джордано поднял голову и посмотрел на Симона долгим, непонимающим взглядом.

— У меня есть настойка корня валерианы. Хочешь, я тебе ее принесу? Смертным помогает успокоиться.

Он отрицательно мотнул головой:

— Не известно, что еще случится у адмирала. Я слышал разговоры, будто Арудж — его сын от одной из итальянских наложниц.

— Там остался кто-то живой?

— Арудж отбивался достаточно долго, но в конце я его не видел, а потом там начался пожар.

— А жемчуг то как ты успел забрать? — Симон вдруг улыбнулся, — Ну, ловок!

— Не помню…

Симон достал луковицу голландских часов, открыл крышку.

— Если через пятнадцать минут мы не выйдем, наши головы не спасет даже чудесное спасение Аруджа.

— Ты думаешь, он мог остаться в живых? — в голосе Джордано мелькнула слабая искра надежды.

— Если бы адмирал считал тебя виновником гибели сына, нас бы уже расстреляли через эти амбразуры, — Симон кивнул в сторону узких проемов окошек.

— Это слишком просто, если он решил отомстить.

— Велика птица, чтобы тебе еще и мстить! Кончай киснуть. Нам пора идти!

Под бой корабельных склянок они поднимались на борт адмиральского фрегата. Охрана безмолвно их пропустила, лишь предложив отдать оружие, и сам Хасан спустился с юта на несколько ступенек. Джордано и Симон низко склонились перед адмиралом, тот кивнул в ответ и жестом велел следовать за ним. Они вошли в адмиральскую каюту, где оказался стол, накрытый на троих.

— Садитесь, господа!

Вежливая форма обращения не скрывала жесткости тона, не терпящего возражений.

— Извольте объяснить, что произошло в доме капитана Аруджа?

Джордано изложил правдоподобную версию случившегося.

— Как оказалось, что вы были вооружены?

— Я не был вооружен в момент нападения.

В глазах адмирала мелькнуло недоверие. Он щелкнул пальцами и в каюте появился давешний офицер из его личной охраны.

— Разоружите его!

Джордано поднялся, поклонился хозяину, сбросил кафтан. Выйдя из-за стола, поклонился готовому к бою янычару. Начиная движение, отметил кошачью грацию движений молодого воина, успел подумать, что жаль губить такую красоту.

Через пару мгновений человек лежал с заломленными руками лицом на палубе, сабля валялась рядом. Джордано перевернул тело, дотронулся до сонной артерии. Поднимаясь, кивнул Симону:

— Он, кажется, жив. Посмотри!

Адмирал остановил врача:

— Не стоит. Он проиграл бой.

— Адмирал! Я видел вашу гвардию. Они достойные воины, но кто из них лучше Селима?

Лицо адмирала пошло пятнами. Человек на полу слабо застонал, и Симон кинулся к нему.

Через пару минут приведенный в чувство Селим склонился на коленях перед адмиралом. Правая поломанная рука бессильно висела вдоль туловища.

— Прочь с глаз, собака!

Даже не поднявшись с колен, Селим выполз из адмиральской каюты. Джордано следил за происходящим с каменным лицом.

— Я назначу тебя начальником охраны!

Заставив себя вернуться к реальности, Джордано отвесил адмиралу очередной поклон:

— Премного благодарен за оказанную честь, но я не могу принять это предложение, — он видел, как бешенство закипало в адмирале. — Позвольте спросить! Капитан Арудж мертв?

Адмирал заставил себя успокоится:

— Капитан Арудж жив! Пара ожогов!

— Адмирал! Я безмерно счастлив, и смею напомнить, что мы подписали соглашение. Правда, в пылу схватки я был вынужден забрать жемчуг, — Джордано достал мешочек и высыпал жемчужины перед адмиралом. — Я надеюсь, вы позволите нам завершить сделку!

Хасан поднял самую большую жемчужину, покрутил в пальцах и посмотрел на просвет. После долгой паузы произнес:

— Позволю. Вы свободны, господа.

На третий день, набрав всего двадцать человек команды и рассчитавшись по счетам, Джордано и Симон вышли в море.

Вот тогда Джордано и ощутил, что творится нечто неладное. Вернее первый звоночек прозвенел накануне за ужином.

Рассказывая Симону о похождениях прошедшего дня и выслушивая его ответный отчет о подготовке к отплытию, он вдруг понял, что напряженно прислушивается к зову приятеля, и помимо воли всплывали глаза убитого бессмертного. Тогда он решил, что перевозбудился за день и поспешно простился, сославшись на то, что ему еще нужно просмотреть чертежи судна. Поднявшись к себе и раскрыв бумаги, он успокоился и даже забыл о случившемся.

И вот они одни на корабле. До Сицилии, где Джордано собирался пополнить экипаж, несколько дней пути, если не спадет ветер, и они не лягут в дрейф из-за отсутствия гребцов. Даже их каюты расположены рядом.

К ночи он был совершенно измотан. Он сбежал на нос, сидел, прижавшись к бушприту. Это было страшнее ломки. Тогда, после побега, выброшенный на берег, он должен был лишь перетерпеть. Теперь соблазн был рядом, смотрел на него доверчивыми глазами, что-то говорил, отзывался зовом с почти любой точки корабля. И Джордано почти физически чувствовал, как сила вливается в его тело.

Он очнулся от вновь раздирающей его силы зова, когда над горизонтом поднялся Кит. Увидел, что к нему приближается Симон со шпагой в руке.

«Хоть бы не промахнулся», — совершенно спокойно подумал Джордано. Но, подойдя, Симон протянул ему шпагу эфесом вперед, опустился на колени и склонил голову.

Глядя на друга дикими глазами, Джордано застонал, замахнулся и всадил клинок себе в живот…

До Сицилии они благополучно добрались вместе через неделю.

Симон погиб через пять лет, уговорив Джордано оставить его в охваченном холерой порту, от руки залетного гастролера. Убивать он так и не научился.

Стараясь приглушить собственные эмоции, Джордано следил за Николаем, прислушиваясь к его зову. Занятый мрачными мыслями он не заметил подошедшего Хана. Так что на несильный толчок в бок последовала несколько неадекватная реакция: Хан отлетел в сугроб, а неудержавшийся на ногах Джордано последовал за ним.