Мария Токарева - Град разбитых надежд

Джоэл застыл, сперва решив, что еще не проснулся, а увидел негласно обещанный жуткий кошмар. Но Ли твердо сжал руку, нервно и как будто виновато опуская глаза, когда мимо пронесли очередной труп. Из-под покрова свешивалась не человеческая рука — когтистая лапа сомна.

— Что здесь случилось, пока я спал? — спросил Джоэл отчего-то шепотом.

— После нападения Вестника Змея по распоряжению Верховного Охотника всех очевидцев доставили в Цитадель, — сдавленно начал Ли. — У нас тут вынужденно «расквартировались» и военные из бастиона, и какие-то гражданские, и задержанные… и охотники, само собой. Ну, а после встречи с Легендарным… ты сам видишь…

— Многие обратились, — докончил Джоэл и подумал: «А что же сейчас в городе? Как Джолин пережила эту страшную ночь?»

— Да. А большинство еще раньше с ума сошли. Тебя когда доставили, я ведь тоже решил, что ты… И когда ты сейчас шестнадцать часов спал… — сбивчиво ответил Ли. Рука его дрожала, он еще крепче сдавил ладонь Джоэла, убеждая себя, что они все еще рядом, вместе.

— Все, Ли, все. Это уже прошло. Я в своем уме. Идем к Уману. Быстрее с ним закончим, быстрее ты отдохнешь.

Слова вились фальшивым хороводом, когда они брели по узким казематам. Из-за многих дверей долетал сиплый рык — кто-то истошно кричал, переживая роковое превращение. В иных камерах царствовала пугающая тишина. Нередко оттуда пахло кровью. Джоэл привык, что после серьезных потрясений кто-то неизбежно утрачивает человеческий облик. Но теперь создавалось впечатление, что узревшие Вестника Змея поголовно обращаются, будто тварь собирает с города кровавую дань, коллекционирует новые маски, добавляет их себе на спину у основания щупалец. Для чего? Чтобы обрести большую силу и уничтожить Вермело? Или он лишь начал программу окончательного уничтожения, намеченную Змеем. Джоэл тревожно озирался, но не видел воронку и полупрозрачные черные нити, тянущие к ней случайных жертв. Время странных явлений прошло, наверное, вместе с действием стимуляторов.

Теперь угнетали только суетливые санитары, бездушные, как деревянные болванки. Они все таскали и таскали носилки, а в морге коронеры, наверное, также безразлично попивали кофе, обсуждая над очередным трупом бытовые проблемы. И если бы не странная удача, Джоэл бы тоже лежал на столе, раздетый и распоротый напополам при вскрытии. Так откуда же взялась эта удача? Что помогло сохранить рассудок? Ведь он видел Вестника Змея ближе всех. Они разговаривали!

Душный воздух подземелий сменился унылым запахом старых книг и документов, который окутывал кабинет Верховного Охотника. Поверженный волк с герба насмешливо скалился вывернутой пастью, а сам Уман сидел мрачный и непривычно бледный. Бакенбарды у него отросли и небрежно топорщились. Квадратный подбородок выступал вперед сильнее обычного, потому что глаза и щеки ввалились от бессонницы. Очевидно, глава охотников не отдыхал на мягких перинах, пока его подчиненные подавляли бунт вместе с военными. Да и после восстания дел хватало.

Формальных сухих приветствий Джоэл не запомнил, а вот голос Умана его испугал тягуче-медленными интонациями лунатика. На мгновение показалось, что Легендарный Сомн — это и есть Уман Тенеб. Правда, вряд ли он поручил бы поймать себя самого бывшему другу. Хотя после пережитого кропотливо выстроенные версии рассыпались роем невероятных догадок.

— Что ты видел? — спросил Уман.

— Лица. Много лиц. Как маски. Лица по всему его телу, а тела как будто нет. И все они… кричали, — повторил Джоэл то, что рассказывал личинке-следователю. — Была центральная маска.

— Ты узнал кого-нибудь? Маска кого-то напоминала? — прохрипел Уман и подался вперед.

— Нет.

— Можешь описать?

— Нет. Говорю же: как маски. Все одинаковые, но при этом разные. И было темно… Словом…

Голос Джоэла предательски оборвался. Шестнадцать часов сна делали до того момента недавние воспоминания чем-то нереальным, далеким, будто все случилось не с ним. Не он говорил с Вестником Змея, не он видел падающие шестерни. Не он узрел воронку, щупальца которой коснулись ребят сержанта Райта. Все образы сражения представали смазанными штрихами, отчужденно и туманно, пока не начался новый допрос. Теперь они снова пронзили иглами убитого ежа-сомна. Джоэл дернулся на месте, и только легкое прикосновение Ли помогло вернуть подобие душевного равновесия.

— Не продолжай. Что ж. Прискорбно, — понимающе кивнул Уман и отстранился. Он отхлебнул кофе. Кружка оставила на блюдце мутный темный развод, напоминавший стену. Стену, которая рушилась. Джоэл хотел бы спросить, ведутся ли уже работы, проверяют ли механизм, но язык присох к нёбу.

— Твоей вины здесь нет, — продолжил примирительно Уман.

— Мог ли обратиться кто-то из охотников, с которыми я работал? — обстоятельно начал Джоэл. Деловой настрой снова позволял отторгнуть от себя произошедшее. Он расследовал дело Легендарного Сомна, а не выступал его жертвой.

— Это твоя задача — найти ответ, могло ли такое быть или нет. Но, например, кто? Стелла? — криво ухмыльнулся Уман и тут же непривычно устыдился: — Прости, Джо, не хотел трепать ее память.

— Стеллу я бы узнал, — чуть помедлив, ответил Джоэл. — Даю слово, узнал бы. Не она, но если другие… Тела выбрасывают в Хаос. Лица… Если сомн впитал в себя всех, кого нашел на кладбище за стеной?

— Если он пришел из Хаоса, а не зародился в городе, — протянул Уман, нервно барабаня большими пальцами по краю стола. Он задумчиво щурился, поочередно рассматривая собеседников. Джоэл неуютно ерзал на месте, он надеялся после допроса получить подобие отчета о том, что творится в Вермело после восстания. Но Верховный Охотник не торопился делиться информацией. Перед ним теперь стояла, вероятно, непосильная задача — скрыть все произошедшее от широкой общественности. Джоэл же не мог больше молчать. Перегнувшись через стол и почти нависнув над Уманом, он решительно спросил:

— А что с механизмом? Стена рушится?

Верховный Охотник отстранился и выставил руку вперед, точно энергетической волной заставляя собеседника сесть на место.

— Механизм в полном порядке. Не знаю, как эта тварь могла скрыться в Хаосе, — нахмурился Уман.

— Я поговорю с прокаженными. Если кто-то и знает о кладбище, то именно они.

Джоэла захватывала лихорадочная жажда деятельности. В голове били колокола, но его подкидывало на месте.

— Пока ты ни с кем не поговоришь. Не меньше трех дней ты пробудешь здесь под наблюдением, — отрезал Уман.

— Но на мне нет ран!

— Джо, — решительно начал Уман, и в глазах его затеплилась дружеская забота того Умана, которого когда-то знал Джоэл. — Пойми нас всех правильно, мы тебе желаем только добра. Технически из тех, кто столкнулся с Легендарным Сомном так близко, ты единственный выживший, оставшийся в здравом уме. В здравом же? Очень хочется в это верить. Но кто знает, что способна сотворить аура этого сомна. Если все говорят, что он меняет внешность, возможно, передо мной уже вовсе и не Джоэл.