Мария Токарева - Град разбитых надежд

— Тебе легко говорить. У тебя даже Ловцов Снов нет, — недовольно фыркнул он, как промокший кот. Благостные ответы святителя Гарфа не помогли. Джоэл уже почти успокоился, когда все рассказал, но общие фразы адепта странной веры доказали, что ему, в целом, наплевать. Или же за внешним отсутствием эмоций скрывалась великая скорбь человека, который видел столько чужой боли, что не удивляется, а лишь фаталистично принимает его неизбежность?

Джоэл знал наверняка только одно: в Айгреже нет Ловцов Снов. Она стояла полузаброшенным красивым монументом возле стены, маячила артиллеристской наводкой. Временами ее пытались забрать для армии. Но ни разу собор не подвергался нападению сомнов. И сам святитель не нуждался в помощи охотников. Возможно, эта таинственность и сделала его другом Джоэла.

— В чем твой секрет, а, старик? — спросил он между делом, чтобы перевести тему и немного оживиться.

— В вере, — непоколебимо отвечал Гарф.

— Не верю.

— А ты поверь. Сны не должны управлять тобой. Ты должен управлять снами. Да, человек грешен. Он отделился от природы, в которой изначально был хищником. Но он не должен давать волю своему звериному началу. Разум — то божественное, что делает человека человеком, — степенно изрек святитель Гарф, величественный, как истинный король. Пусть его владения и ограничивались одним старым собором.

— Я не думаю, что тебя спасает только это знание. Может, в самой Айгреже спрятано что-то необычное? В колодце? — в который раз интересовался Джоэл. Он уже приходил с официальными обысками в начале знакомства. И сотни раз украдкой осматривал собор неофициально. Но в самом помещении храма не нашлось ничего примечательного. В левом крыле жил сам Гарф, в правом располагалась библиотека, уходившая на подвальный уровень, где плескался старинный колодец, питаемый подземными ключами. Говорили, в древние времена в Айгреже успешно скрывались от врагов.

— Джоэл, Джоэл, уже семь лет ты приходишь ко мне. И для чего? Чтобы в очередной раз спросить меня об этом? Твой разум затуманен сомнениями, — почти рассмеялся святитель Гарф.

— Да. Я не верю в чудесное спасение. Просто не могу поверить после того, что вижу на дежурствах.

— И все же ты приходишь. Не за утешением ли?

— Я всего лишь хочу понять, почему порой честные достойные люди превращаются в сомнов, а какие-нибудь пьянчуги вроде Бифа остаются людьми. Что говорит об этом твоя религия?

— В ней не идет речь о сомнах. В ней идет речь о смирении и самопожертвовании.

— Считаешь, среднему честному горожанину их не хватает?

— Я не сужу о «средних». Ведь каждый уникален, — напомнил святитель.

— Да. Тут ты прав. Монстры подсознания у каждого свои. Могу я все-таки здесь осмотреться? — встрепенулся Джоэл. Постепенно он вернулся из транса своего тяжелого рассказа и вспомнил, что прибыл по делу, а скоро ему и вовсе надлежит возвращаться.

— Иди. В моей Айгреже нет никаких секретов, — обвел рукой темное пространство святитель Гарф. Если какие-то тайны и скрывались среди добротной каменной кладки, их плотным саваном укутывал мрак.

— Благодарю.

Джоэл взял одну из свечей и направился к лестнице. Больше говорить не хотелось. Вновь броня наросла на него плотным панцирем, он возвращал себе степенное спокойствие опытного охотника. И все же глубоко внутри словно вскрылся нарыв, который временами обрекал на лихорадку. Выплеснулся скопившийся гной. Но надолго ли? По крайней мере, Джоэл пообещал себе, что больше никогда не отвернется от случайных жертв, никогда и никому не дарует «удар милосердия», если останется хоть шанс поступить иначе. Он поклялся себе, и в тот миг как будто черепки расколотого разума наконец-то собрались воедино: больше не преследовала жуткая маска в окружении черных линий.

— Джо… Какой сейчас год? — невзначай спросил старик, поправляя оплывшие свечи и собирая воск. Для своих преклонных лет он удивительно проворно двигался. Возможно, древние люди с юга старились как-то иначе. Но Джоэл предполагал, что дело вовсе не в этом: никто точно не ведал, сколько лет святителю и когда он вообще появился в городе.

— Хаос его знает. Надо радоваться, что у нас осталась смена дня-ночи и сезонов, — отмахнулся Джоэл. Он уже спускался в подвалы.

Вокруг на стенах мягкой шалью колыхалась паутина, такая же черная в полумраке, как кружева старой гадали. Джоэл размышлял, как она связана с молодой бунтаркой из трущоб. И связана ли. Он корил себя за непрофессионализм: уже видел во всем тайные подсказки и знаки.

Визит в Айгрежу тоже не нес ничего определенного. Смутные воспоминания о старых книгах вряд ли пролили бы свет на то, что происходит в городе. И все же он шел вдоль рядов книжных шкафов. Древние свитки и ссохшиеся фолианты стояли и лежали ровными рядами. Книги в Вермело с каждым годом обретали все большую ценность, потому что только они помогали сохранить знания прошлых людей. Библиотеку не трогали даже во время народных восстаний.

Но в Айгреже хранилось нечто, не относящееся к науке. Джоэл заметил несколько запрещенных книг по алхимии, правда, сильно запыленных — ими не пользовались. Затем следовал ряд трактатов по традиционной медицине, в хорошем состоянии, избавленных от ветхости — вот ими явно пользовались. Бесплатно помогать страждущим, к счастью, не запрещалось. Но Джоэла не интересовало, как и кого лечит святитель. Он скитался по темному подземелью, а на деле снова бродил по лабиринтам своей памяти. Семь лет — долгий срок. До этого ему не приходилось расследовать преступления, связанные с религиозными организациями. Всегда поручали всегда кому-то другому. Теперь же пришел и его черед.

— Вот она! — обрадовано выдохнул он, когда заметил крупный том на каменном алтаре. Судя по расположению, он дублировал алтарь под панно.

«Краткая история известных миру сект» — значилось на обложке. Джоэл осторожно открыл ремешки, связывающие пергаментные страницы. Самые первые записи едва читались, они восходили ко временам до пришествия Хаоса. Но книга дополнялась и редактировалась, очевидно, самим святителем Гарфом. Каждой секте отводилось два-три листа с кратким описанием ритуалов и верований, содержались и рисунки. «Что тут у нас? Еретическая литература? — думал Джоэл. — Веков пять назад за одно хранение такой книги могли утопить или повесить. А у нас сейчас стало, пожалуй, даже модно придумывать секты. В этом беспросветном отчаянии хочется во что-то верить».

Он листал и листал страницы, сам не догадываясь, что ищет. Вспоминался тот сон, который посетил его в архиве: множество ящиков и страниц. Страницы душили темным морем. А на каждой из них кровавой росписью кричало имя — Ленц. Ленц. И Джоэл искал теперь Ленца в книге известных миру сект. Но не находил. Он уже добрался до пришествия Хаоса, поражаясь, что почерк писаря не меняется. «Да не Гарф же все это писал! Этой книге не меньше трехсот лет», — тревожно думал Джоэл, но его поглощал азарт, всколыхнувший живые нити интереса. Пергамент светлел, чернила с каждой страницей складывались в понятные буквы. Если в начале сбивали с толку извитые закорючки старинного языка, то теперь летописец выражался почти современными словами, даже сухо и официально, в стиле энциклопедий.