Олег Беймук - Командировка в атлантиду

— Это что, шутка? Наверное, у меня галлюцинации. Или я случайно уснула и это мне снится. Чувство юмора у вампиров не бывает! У тебя поражение ЦНС, а юмор — это одна из высших функций. Она есть только у людей, высших приматов и слонов. Ты только самые простые команды понимаешь! Поэтому шутить не можешь!

— Это тебе наш напыщенный индюк сказал? Так я тебя разочарую. Он идиот. Превратил в тварь единственного, кто начала понимать, что здесь происходит. Если не отдашь мне ключ, тебя ждет то же самое. Думаешь, он тебя отпустит? Никогда! Все, кто здесь работает, потенциальные экземпляры. Только опусти голову, когда говоришь, чтобы на камере не видели шевеления губ. Они звук не пишут, но охрана может что-то заподозрить. Тут дуболомы из охраны и то сообразительнее, чем генерал. И тебя он тоже на опыты пустит, не обольщайся. Кинжал у тебя?

— А тебе зачем? Ты же вроде уже по ту сторону добра и зла?

— Ты ничего не понимаешь. Мне нужен кинжал. Он исцелит меня, я это знаю. Когда он пропал, я просто сошел с ума. Ты знаешь, что такое ломка у нарокоманов? Знаешь, что такое жажда у алкоголика? Так вот я чувствовал все это вместе, и в превосходной степени. Я знаю, что говорю. Когда пропал кинжал, я пытался напиться. Потом взялся за наркотики. Потом пытался покончить с собой. Но не смог. И начал думать, кто может мне помочь. Отправился в полицию, думал кинжал у них. Они бы предъявили его для познания, а дальше меня уже ничего не волновало. Ты не представляешь, какую силу он давал! Хотя знаешь. Чувствую, что знаешь. Это ты его схватила тогда. И удрала. Ну что ж, так даже лучше.

— И чем это лучше?

— Тебе нужно отсюда удирать. Иначе он завтра начнет над тобой опыты. Думаешь, ему нужны какие-то специалисты, ученые, или кто-то другой? Ему нужен только кинжал, чтобы воплотить дурацкую идею, которая засела в его сдвинутых мозгах. Это он здесь маньяк, а не я. А тебе без меня не выбраться.

— Он говорил, что я могу работать здесь. И что он проводит опыты. А я ученый, и кое-что знаю о том, как работает…

— Да наплевать ему на всех здешних ученых, охрану, своих коллег и все прочее. Он хочет стать основателем новой империи. Показывал свой значок? Считает себя наследником Великой Династии, который открыл ее секрет. Выкопал из какого-то подвала полуистлевшие документы чуть ли не тысячелетней давности, кое-как перевел, остальное придумал. Знаешь, сколько человек он убил, запытал, заразил своей отравой, просто уморил в этом заброшенном доке? Он уже полностью сбрендил. Готовится свергнуть правительство и установить диктатуру. Думаешь, я не понимаю, для чего во втором корпусе выстроены декорации президентского дворца? И почему он заставляет меня гонять по ним своих зомби?

— А где гарантии что ты на меня не набросишься, как только я отдам тебе ключ?

— Ты же разумный человек. Дверь эту мне не сломать, стены тоже. Значит, нужен ключ. Ключ есть только у охранника. Значит нужно дождаться╦ когда он сюда войдет, и захватить его.

— Ключа мало. Нужно еще сканирование сетчатки, иначе замок не откроется.

— Сетчатки? Спасибо, об этом не подумал. Что еще?

— Тут же не один охранник. И еще ученые…

— С этим все просто. Открыть камеры, и ни один охранник с ними не справится.

— У них станнеры. Против них и ты не устоишь.

— Эта щекотка током? Чепуха. Цирк. Да, неприятно, но вполне терпимо. Я для них представления разыгрываю, чтобы охрана думала, будто у них есть на меня управа. Эти штуки действуют только на низших. Но у них будет численное преимущество. А если отдать прямой приказ, то и разряд их не остановит.

— А как тебе удается с ними общаться? Генерал считает, что они совершенно не управляемы?

— Я уже говорил, что генерал идиот? Эти его «экземпляры» — просто больные люди. Это болезнь, понимаешь? От нее очень болит голова, резь в глазах, постоянный гул в ушах. Это обратная сторона сверхчувствительности. Слух, обоняние, зрение, тактильные чувства — все обострено до предела. И при этом судороги, высокая температура, круги перед глазами. А еще галлюцинации. И ужасная жажда, при полной невозможности глотать твердую пищу.

— А как же ты?

— А все это ерунда по сравнению с тем, как меня корежило после утери кинжала. Так что я пережил. А со своими просто разговариваю. Говорю же, сверхчувствительность. Мы переговариваемся, просто другие нас не слышат.

— А почему они тебя слушаются? Потому, что ты сообразительнее?

— Я пообещал, что помогу им рассчитаться с подонками, которые с ними это сделали.

— И они тебе поверили?

— Им больше не на что надеяться. Шанс на месть — все, что не дает им умереть. А так — да, они просто очень больные люди. Так что, ключ даешь?

— Сначала расскажешь мне, кто ты такой. И что вообще происходит. А потом… подумаю.

— Будет поздно!

— Предупредишь, когда кто-то будет подходить. Ты ведь все слышишь?

— На дежурстве три охранника. И пятеро сотрудников. Двое охранников в дежурке, Берт с Мэри в отдыхают в ее комнате. Она очень характерно стонет. Притворяется. Надеется, что Берт вступится за нее, если генерал захочет отправить ее на «переработку».

— А ваши?

— А наши не спят. Никогда. Им очень больно. И мне тоже. И ты должна помочь мне найти кинжал. Я бы еще добавил, что нужно не допустить государственного переворота, но тебя же это не волнует? Тогда скажу, что тебе нужно опасаться моей участи. Поверь, это хуже всего, что может испытывать человек. Я ненавижу тех, кто этого не перенес и спокойно умер. И вполне понимаю Влада Дракула, если это произошло с ним. Не представляю, каких сил ему требовалось, чтобы сдерживать припадки ненависти ко всему живому. Хорошо, что у него была война с Османами.

— Так ты обещаешь, что меня не убьешь?

— Мне это не выгодно. Только ты можешь привести меня к кинжалу.

— Но ты можешь добиваться правды способами, которые мне не понравятся?

— Могу. И буду использовать все методы. Поэтому в твоих интересах рассказать мне правду. Я чувствую, что ты врешь. Ты знаешь, где он, хотя сейчас не можешь его добыть. Но сперва нужно выбраться отсюда. А потом думать, что делать дальше.

— А я тебе не верю.

— А в то, что ничего хорошего тебя здесь не светит, веришь? В любом случае. Если ты не согласишься, вколет свой коктейль и займешь пустующую камеру. Если согласишься, то тебя ждет полгода или год унизительного состояния. Обеих женщин, которые здесь работают, по очереди насилуют охранники. Мэри ведь не только с Бертом приходится спать, просто сегодня его очередь. Только вот остальные просто справляют свою нужду, а ему обязательно нужно еще и запугать, а потом унизить. А через время тебе все равно вколют коктейль, и начнут ставить опыты.

— Но ты убил ту девушку! Как только она пересекла эту границу! Только не ври, что этого не было!