Брендон Сандерсон - Ритм войны [ЛП]

Адолин отвлекся от задумчивости, когда он понял, что Майя смотрит в сторону, сосредоточенная на чем-то. Это было достаточно странно, поскольку она не часто обращала внимание на свое окружение. Но когда он подошел ближе, он увидел, что поразило ее. Это был еще один мертвый глаз.

Этот мертвоглаз был загадочным, стоявшим у витрины. У криптиков не было глаз, но нельзя было сомневаться в том, что существо постигла участь Майи: узор полностью остановился, обычно изящные линии искривлялись и вращались в неровных направлениях, как сломанные пальцы. То же странное царапание испачкало его центр.

Майя издала что-то вроде тихого хныканья из глубины своего горла.

«Мне очень жаль, - сказал Адолин. «Я знаю, что это огорчает. Пойдем быстро.

Она взяла его за руку, когда он попытался уйти, что его шокировало. Казалось, это ее тоже удивило, когда она посмотрела на свои руки, держащие его руку, затем склонила голову. Она держалась и повернулась к Призрачному Глазу, потянув его. Как будто она хотела что-то сказать.

Его люди все еще ходили по магазинам, поэтому Адолин повернул в том направлении, в котором хотела Майя, и направился к магазину с мертвым глазом. Как и все, что он видел здесь, в Шадесмаре, магазин был открытым - навес перед небольшим зданием, где, вероятно, жили владельцы магазинов. Здесь не было штормов, о которых нужно было беспокоиться, поэтому строения, как правило, были построены под открытым небом, и Адолин чувствовал себя незащищенным.

Владелец магазина был инкспреном. Адолин слышал, что их меньше, чем других разновидностей, и они держались особняком. Существо было угольно-черным, даже отражающим, как будто он был сделан из камня, но с мерцанием цвета масло на воде, когда свет падал прямо на него. Он продавал книги, которые бережно хранил на полках, а не стопками и стопками, как во многих других магазинах.

«Вы - Алети», - сказал он, глядя на Адолина. Он говорил с резким носовым акцентом. «А ты мужчина. Вам не нужны книги. Это."

«Я хотел спросить о твоем мертвом глазу», - сказал Адолин, кивая Загадочнику.

«Она была другом», - сказал владелец магазина лаконичным голосом.

«В те времена, когда были Радианты».

"Нет. Раньше это было. Когда-то мой партнер по бизнесу. Он нахмурился. «Ты что-нибудь знаешь об этом, человек? В чем опасность? "

"Какая опасность?"

«Новые мертвые глаза», - сказал лавочник, качая головой. «Радианты не должны были начинаться снова. Вы знаете, что это такое? В вашем королевстве это началось, не так ли?

«Я не знаю ни одного Радианта, предающего свои клятвы», - сказал Адолин. «Ты уверен в этом?»

Инкспрен помахал другу. «Она была моим партнером на протяжении многих веков. Она ушла десять лет назад, чтобы присоединиться к другим, охотящимся за Radiants. В прошлом году я нашел ее такой, сидящей в одиночестве на острове далеко на востоке. Она настаивала на том, чтобы выйти в этом направлении - по крайней мере, она шла этим путем беспрестанно. Так что я открыл здесь магазин ».

«Ты уверен», - сказал Адолин. «Что недавно она так пострадала . ”

«Моя память не испорчена», - сказал инкспрен. «Это то, что вы делаете, убивая спрена. Тебе должно быть стыдно ». Он посмотрел на Майю. «Это еще один, которого ты убил?»

«Конечно, нет, - сказал Адолин. «Я…» Он замолчал, не желая говорить слишком много. Он велел всем быть осмотрительными.

Но … новый мертвый глаз? Это казалось невозможным. Может быть … может быть, какой-нибудь молодой новый Surgebinder в глуши Бавландии мог остаться без поддержки или друзей и нарушить свои клятвы. Это не было слишком диковинным; чем больше они узнавали, тем больше понимали, что Каладин, Ясна и Шаллан не были уникальны в формировании новых связей Света за последние несколько лет. Повсюду в Рошаре происходила всеобщая революция, когда спрен чувствовал приближение Вечной бури, а некоторые возвращались к связи с людьми.

Он не получил ничего, кроме ледяных обвинений от инкспрена, поэтому он вернулся на улицу - и Майя позволила ему. Неужели она каким-то образом знала, что этот мертвый глаз странный? Не поэтому ли она хотела, чтобы он вошел и поговорил с продавцом?

Он двинулся, чтобы присоединиться к своим людям, но остановился, увидев Годеке и его веселье, спешащих по улице. Бывший пылкий изящно обвился с ним, когда подошел к нему и плавно поклонился. «Брайтлорд, я думаю, ты захочешь это увидеть».

"Какие? Это же не очередной спрен-мертвец, не так ли?

«Нет, - сказал Годеке. «Это люди».

Но это не доходит до сути вашего письма. Я призвал тех, кто хотел поговорить со мной, прислушаться к вашим предупреждениям, но все, похоже, пока что игнорируют Одиум. По их мнению, он не представляет угрозы, пока находится в системе Рошарана.

Свет мерцал в странном кубе, просачиваясь по углам, пока Мрейз говорил. Вейл наблюдал и внезапно почувствовал себя разобщенным - пойманным в ловушку между двумя моментами.

Этот опыт … она уже делала это раньше. Она была здесь, стоя на коленях на земле, держа куб, который светился из углов. Именно такой.

Она дотянулась до вершины куба, ощупывая гладкий металл, и ожидала, что на нем будут ямочки. Она склонила голову, рассматривая свои пальцы, когда она подняла их и потерла о большой палец. Это было неправильно… Она оглянулась и увидела ограждение под брезентом.

Она была на миссии в Шадесмар. Почему она должна ожидать увидеть позади себя сады? Сады ее отца?

Вейл растворился в Шаллан. Эти воспоминания … это было для нее что-то потерянное. За годы до ее … смерти ее матери. Это скрученное, скрученное, заросшее время в ее мозгу, спрятанное за тщательно ухоженными клумбами. Когда она перебирала свои воспоминания, она не чувствовала, что чего-то не хватает. Однако по другим уликам она знала, что есть дыры.

«Помни, - подумал Вейл. Помнить.

В детстве она тренировалась с Узором. Она произнесла клятвы. Она вызвала Осколочный клинок и сразила свою мать, отчаянно пытаясь выжить. И - она ​​снова посмотрела на куб - она ​​держала один из них ?

Она крепко схватила куб, сосредоточившись на голосе Мрейза. Она не могла думать о прошлом. Она не могла. К сожалению, звуки, исходящие из куба, казались ей искаженными. Ее разум был сосредоточен на каждом слоге отдельно, и она не могла понять алети как язык - вместо этого это был беспорядок звуков.

Она встряхнулась, и баржа, казалось, покачнулась под ней. Она ахнула, заставляя Вейла взять верх, и слова Мрейза начали обретать смысл.

«… Были осторожны, - говорил Мрейз, - чтобы не привлекать внимания в этом общении?»

«Я…» - сказала Вейл. «Конечно, я сделал это втайне. Ты знаешь меня лучше, чем это. Что он говорил раньше? Она полностью упустила это.