Эми Кауфман - Огненные драконы

Битва между драконами и волками была окончена.

Теперь, менее чем через час, Андерс сидел между своей лучшей подругой Лисабет и сестрой Рейной, лежавших на импровизированных кроватях посреди суеты лазарета.

Все Огненные Драконы были в человеческом обличье — переполненная пещера находилась глубоко внутри горы, недостаточно большой даже для одного настоящего дракона. Как бы то ни было, каждый уголок был забит, медики сновали туда и обратно.

Внимание Андерса резко переключилось от бурной деятельности, когда рядом с ним застонала Лисабет. Сейчас ее бледная кожа была белее, чем обычно, и даже веснушки не были похожи сами на себя. Она сильно ударилась головой, защищая драконов от волков, которых они с Андерсом случайно привели сюда.

— Ты в порядке? — Он наклонился, чтобы получше рассмотреть ее, но ответ пришел с другой стороны, сухим голосом его близнеца.

— Она пыталась вышибить себе мозги. Скорее всего, нет.

Он повернулся, чтобы посмотреть на Рейну, которая свернулась калачиком под огромной кучей одеял, видна была только ее голова. Ее теплая коричневая кожа приобрела опасный серый оттенок, когда в нее впервые попало ледяное копье волка, и хотя она медленно приходила в норму, ее щеки все еще были неестественно бледными, цвета пепла. Повреждение от холода, как сказал целитель.

Это сделал с ней один из одноклассников Андерса по Ульфарской Академии. Он и Лисабет попали сюда, чтобы попытаться спасти Рейну, и его класс последовал за ними. Если бы только они не пришли за ним, все были бы сейчас в безопасности.

Во время долгой гонки к Дрекхельму Андерс постоянно испытывал страх. Боясь, что Рейна будет принесена в жертву драконами. Боясь, что он не будет знать, как спасти ее, даже если ему это удастся. Боясь, что она вовсе не была его сестрой-близнецом, так как она могла превратиться в Огненного Дракона, в то время как он был Ледяным Волком, и все знали, что невозможно найти оба вида в одной семье.

Но вместо того, чтобы спасти ее, он обнаружил, что сестра прекрасно устроилась. Он привел опасность прямо к ее порогу и сделал врагами волков, которых он только научился считать своей стаей. И вот теперь он оказался в ловушке в Дрекхельме, крепости драконов.

— Я в порядке, — голос Лисабет вернул его в настоящее.

— Медсестра сказала, что у тебя будет болеть голова, — тихо сказал он. — И тебе придется бодрствовать еще несколько часов, на случай, если в твоей голове есть какие-то повреждения, которые они не смогут увидеть.

— Рейна? — прошептала она, и Андерс с Лисабет одновременно посмотрели на сестру Андерса, которая все еще дрожала.

— Я в порядке, — настаивала Рейна. — Это было всего лишь ледяное копье, со временем оно сойдет на нет. Мне повезло, что оно только задело меня. Я, наверное, встану уже через час.

Андерс почувствовал быстрый прилив нежности, согревающий его изнутри. Это была Рейна, готовая встать и идти дальше, как и всю их жизнь. Он все еще не мог поверить, что снова оказался рядом с ней.

Но за ее спиной маячил санитар, уперев руки в бока.

— Через час ты никуда не пойдешь, — твердо сказал он. — Если тебе повезет, тебя выпишут утром, и то только потому, что у нас есть другие, похуже тебя. А вы двое, — он кивнул Андерсу и Лисабет, и его квадратная челюсть напрялась при виде двух волков, — можете идти в гостевые покои. Нас ждет эскорт, чтобы отвезти вас туда. Дракон-сход не захочет видеть тебя до утра.

Андерс проследил за его взглядом и увидел Эллюкку, блондинку, которую Рейна назвала своей подругой. Поначалу она вела себя отнюдь не дружелюбно, но сразу после битвы, казалось, почувствовала себя немного по-другому. Она видела, как Лисабет защищала Лейфа, главу Дракон-схода.

Сейчас девушка стояла, скрестив руки на груди, прислонившись к стене у двери в лазарет. Она была крупнее и шире в плечах, чем Андерс, и, скрестив руки на груди, выглядела так, словно уже вернулась к своим делам.

Андерс повернулся к Рейне.

— Я не хочу оставлять тебя здесь, — сказал он, и его беспокойство было главным образом за сестру.

— Они не отпустят меня до завтра, — сказала она. — Ты знаешь, где меня найти. Иди и отдохни немного, я буду в порядке.

Его инстинкты все еще бунтовали против того, чтобы оставить свою близняшку, но он знал, что она была права. До сих пор сестра была в безопасности, а он отчаянно нуждался в отдыхе. Весь вчерашний день Андерс бегал со стаей по равнинам, ночью пересек реку и поднялся на гору вместе с Лисабет. Было уже позднее утро, а это означало, что он находился в пути уже больше суток.

— Скажи им, чтобы они позвали меня, если тебе станет хуже, — сказал он Рейне.

— На твоем месте, — нахмурившись, сказала медсестра Андерсу, — я бы сейчас больше беспокоилась о себе. Завтра у нас будет много вопросов, и если у вас нет ответов, которые понравятся Дракон-сходу, вы можете быть уверены, что они извлекут лучшие.

— Оставь его в покое, — отрезала Рейна, приподнимаясь на локте.

Бросив на них последний многозначительный взгляд, медсестра удалилась к другим пациентам, а Рейна обратила свое внимание на Андерса.

— Я позабочусь, чтобы тебя позвали, если мне станет хуже, — пообещала она. — И давай разберемся с завтрашним днем завтра. Мы заставим их понять.

Андерс был далеко не так уверен в себе, как она… есть версия Рейны о том, что их разговоры были тем, что в первую очередь положило начало их превращению в волка и дракона… но он знал, что ничего не мог сделать сегодня, не с сестрой и его лучшим другом, которые были слишком слабы, чтобы двигаться.

Поэтому он помог Лисабет сесть, потом встал, осторожно обняв ее одной рукой. Эллюкка оттолкнулась от двери, чтобы вывести их на улицу, но, несмотря на улучшение своего мнения о Лисабет, она, казалось, не собиралась помогать ей держаться на ногах.

Девушка повела Андерса и Лисабет по коридорам, высеченным в темном камне горы, все они были для человеческого роста, а не для дракона. Андерс подумал, что драконы, как и волки, большую часть времени проводят в человеческом обличье.

Троица прошла мимо ламп, которые, казалось, были сделаны из цельного металла и прикреплены к стене скобами. Всякий раз, когда они подходили к одному из них на расстояние нескольких шагов, тот начинал мягко светиться, а когда Андерс оглядывался, остальные снова исчезали в темноте.