Елена Звездная - Академия проклятий. Книги 1-8. Редактура-корректура

— Ох… — потрясённо пробормотала я.

— Ничего я не отдавал, — хозяин довольно прищурился. — Забрал я у них жену свою любимую, полюбил и забрал, вона как. А уж теща для меня расстаралась, оберег вот на свадебку подарила, занавеси к родинам первенца и, как поведётся, деткам подарки завсегда полезные, обережные, к именинам-то. Да жаль, померла прошлым годом-то.

И такая печаль во взгляде промелькнула.

— Хорошая тёща была, — продолжил он с тяжёлым вздохом. — Как совет надобен, сразу к ней, всё честь по чести объяснит, а коли с женой-то не сладим, никогда не вмешивается, всё говорила — сами заварили, сами хлебайте…

Магистр во время разговора ел кашу с рыбной подливой, но вдруг отложил ложку и хмуро спросил:

— Померла? Волхвица? Так ты не стар, жена, стало быть…

— Меня моложе, — вставил хозяин.

— Так моложе… — чуть призадумавшись, Риан добавил: — Волхвицы, как и ведьмы морские, в силу родами входят, да стараются пораньше с этим справиться, значит, родила она к восемнадцати, вряд ли позже. Жене сколько?

— Двадцать девять годков.

— Значит, теще твоей на момент смерти и пятидесяти не было… — мне не понравилось выражение на лице магистра. — Волхвицы по сто — сто двадцать лет живут в здравии, болезни им не страшны, в буквальном смысле стороной обходят. Как же так случилось?

Пожав плечами, мужик с неохотой проговорил:

— А кто ж его знает, жрецы карой Яреня назвали, да только когда святилище сгорело, тещи-то моей там не было, у нас гостевала, да так у нас и померла, словно дыхание у ней кончилось.

Некоторое время мы сидели и потрясённо молчали. Я, переводя взгляд с магистра на хозяина гостиницы, сам хозяин, утирающий скупые мужские слезы, и магистр, сжимающий медную кружку… И та сжималась. Опомнился Риан, лишь когда на его руку чай хлынул.

— Дэя, нам пора, — он стремительно поднялся.

Торопливо схватив печенье, я быстренько его надкусила, чай допила и всё с тем же печеньем подскочила с лавки.

— Доешь, — прошипел магистр.

Села, доела, ещё и молоком запила, а хозяин гостиницы тихо так сказал:

— А уважаемый господин часом не из разбойного люда?

Я подавилась, Риан просто с удивлением взглянул на мужчину.

— Ну так за волхвиц-то вы расстроились, а они, известное дело, морским-то разбойникам от водяных знатно помогают… А ещё вчера без кошеля пришли, поутру золотыми расплатились, и слово у вас с делом не расходится, и вона вы какой молодец — барыньку-то себе грамотам обученную взяли, да ещё из столицы. Чай, уворовали девоньку-то?

Весело взглянув на меня, Риан с самым серьёзным выражением лица подтвердил:

— Украл, врать не буду.

— Когда это? — не удержалась я.

— Подрастёшь, поймёшь, — посмеиваясь, сказал хозяин и тоже поднялся. — Вы, господин, как уезжать соберётесь, морем-то не советую через залив, каррагов много стало, на суда нападают, разбойные-то в первую очередь рвут. Дорогой оно безопаснее.

— Спасибо тебе за добрый совет, почтенный. За стол обильный, за кров надёжный.

— Завсегда рады, — хозяин поклонился.

— В номере котенок остался, — Риан обошёл стол, взял меня за руку. — Он у нас нервный, так что накажи в комнату не заглядывать.

И мы покинули гостиницу.

Яркое солнце почти ослепило, тёплый солёный воздух вмиг растрепал волосы, и потому я шла за магистром, на ходу заплетая неаккуратную косу, и всё никак не могла понять двух вещей. Нет, про «украл» я потом спрошу, а вот слова хозяина гостиничного двора меня заинтересовали.

— Риан?

— М-м? — магистр приобнял за плечи.

— А почему ты молодец, если у тебя супруга грамотная? — действительно интересно было.

— Видишь ли, родная, тут так принято — если жена хорошая, значит — муж молодец.

— А если жена плохая?

— То жена плохая, — со смехом ответил он.

— Это как? — не поняла я.

— Просто.

И так как я косу уже доплела, лорд-директор, взяв меня за руку, повёл за собой, ускорив шаг.

Некоторое время мы молча шли по пустынной по причине зноя дороге, мимо деревянных домов, закрытых лавочек и свободно бегающих домашних уток, но я всё же одного не понимала.

— А если муж хороший?

— То муж хороший, — последовал весёлый ответ.

— А если муж плохой? — не унималась я.

— То жена очень нехорошая женщина, такого мужика испортила, — Риан рассмеялся, подхватил меня на руки и вот теперь пошёл действительно быстро. — У каждого свои представления о браке, Дэя, здесь вот такие.

Недоуменный взгляд на магистра, и он стал ещё более недоуменным, едва Риан весело спросил:

— А я хороший муж? — и улыбка такая хитрая-прехитрая.

И я смотрю в его чёрные глаза и понимаю, что утонула в них безвозвратно и с каждым взглядом погружаюсь всё глубже…

— Самый лучший, — едва слышно прошептала я.

Магистр остановился, резко выдохнул, задумался, а затем осторожно спросил:

— Правда? — я кивнула, не зная, что далее последует коварный вопрос: — И ты согласна сегодня же стать леди Тьер?

Нет, ну вот если в этом контексте рассматривать…

— А почему тебя так смерть волхвицы встревожила? — стремительно перевела я тему.

Нехороший такой магистров прищур и явно недовольное:

— А на вопрос ответить?!

— Так отвечайте, — сама не могу понять, почему я сейчас так нагло и явно в стиле дроу улыбаюсь.

Риан возобновил движение, причём шёл он стремительно, затем остановился, опустил меня, взял за руку и, шагая уже неспешно, произнёс:

— Волхвицы народ особый, — хитрый взгляд на меня. — Чем-то приграничных женщин напоминают.

— Это чём же? — я обошла стайку ленивых уток, которые сидели на дороге и подниматься отказывались.

— Так же вопросом на вопрос отвечают, — поддел меня лорд-директор.

— Этому мы у тёмных лордов научились, — весело ответила я. — И тему переводить тоже.

Он улыбнулся в ответ, а я… а я стремительно подошла, обняла его удивлённое таким поворотом событий лицо ладонями, приподнялась на носочках и прижалась к его губам. Мне так хорошо было и так светло и радостно тоже. И когда магистр подхватил меня и закружил на вытянутых руках, я вдруг поняла, что давно в нём утонула, но не жалею об этом ни капли. А в стеклах домов отражалась иллюзорная супружеская пара, в которой оба с нежностью смотрели друг на друга, — да, наш маленький праздник остался незамеченным, потому что он был только наш.

— А почему на улицах так безлюдно? — поинтересовалась я, когда мы уже просто шли по городу.

— Обед, все отдыхают, — Риан держал мою ладонь как-то по-особенному, поглаживая пальчики при этом. — В основном городок населяют рыбаки, они спят перед вечерним клёвом.

— Забавно… — я шла, а хотелось или бежать, или подпрыгивать, никогда не была такой счастливой. — У нас рыбачат только дети да юноши иной раз, но чтобы мужчины…