Полина Люро - Мика [СИ]

― Но ведь твой брат очень силён, ты сам всё время говорил мне об этом. Он наверняка сопротивляется.

― Довольно, Мика! Не спорь о вещах, в которых не разбираешься. Хватит с меня на сегодня. Оставайся в нашей комнате и спи здесь, так тебе будет спокойней.

Теперь вспылил я.

― Ни за что! Я не маленький, ― и побежал вверх по лестнице. Перед тем, как войти в комнату, остановился и крикнул:

«А ты не думаешь, что твой брат отдал мне перстень просто потому, что я его сын? И может уже перестанешь считать его мёртвым и назовёшь мне его имя?»

И, не дожидаясь ответа, убежал к себе, громко хлопнув дверью. Эту ночь я спал спокойно, прижимая к груди руку с перстнем …

Утро воскресного дня выдалось солнечным, моё же настроение, напротив, заволокло тучами сомнений. Я вспоминал, как вчера опять сгоряча наорал на Джека. С чего это я решил, что тень ― его давно пропавший брат? А моё предположение, что он может быть моим отцом… Какая глупость, только такому дураку, как я, это могло прийти в голову. Джек прав, тень просто играет со мной ― они же все лжецы…

Первым делом извинился перед отцом и Луизой и получил прощение. За завтраком прятал правую руку под столом, чтобы вид перстня не расстраивал Джека. Есть левой рукой оказалось неудобно: я пролил молоко и чуть не разбил чашку.

― Перестань, Мика. Ешь нормально, всё в порядке, ― сказал отец и грустно улыбнулся, ― ты спрашивал имя моего брата. Его звали, то есть, зовут, Корри, что значит ― храбрый…

В это время позвонил его старший сын Дани. Отец так этому обрадовался, что это заставило меня ревновать. Я ушёл на улицу. Там в саду, на детских качелях, которые были построены им не для меня , понял, что опять злюсь.

Неожиданно перстень на пальце потеплел. И я не придумал ничего лучше, как мысленно его спросить:

«Ты что, успокаиваешь меня, что ли?»

И почувствовал, что тот нагрелся ещё сильнее. Это было приятное тепло, как если бы друг пожал мне руку. Я ухмыльнулся и решил продолжить эксперимент.

― Ты связан с тенью?

Снова импульс тепла, значит, «да»… Вот так раз. Ну, тогда, спрошу его напрямую.

― Ты ― Корри, брат Джека?

Странное ощущение: то холод, то тепло.

― И да, и нет? Но ты имеешь к нему отношение?

Опять тепло. Похоже, я ― на верном пути.

― Я и Корри, мы как-то связаны? ― меня заколотило от волнения.

В ответ ― горячая волна, и ещё, и ещё! Чувствуя, как горят мои щёки, решился-таки задать волновавший меня вопрос. Едва размыкая вмиг пересохшие губы, я прошептал:

«Корри ― мой отец?»

Несколько бесконечных секунд молчания сначала сменились теплом, а потом ― обжигающим холодом. Значит, он сам не был уверен или не знал, что мне ответить. А, возможно, просто не хотел говорить. Это меня очень расстроило, наверное, слишком спешил узнать, кто же я такой… Перстень снова запульсировал теплом. Что он хотел мне сказать на этот раз? Попытался вспомнить выражение лица человека-тени: это были радость и надежда.

― Я так важен для тебя?

Горячо, ох, как горячо… Получается, очень важен. Подумав, я решился спросить:

«Ты ждёшь меня и надеешься на мою помощь?»

Глупый вопрос. Что я могу? Прежде чем стану настоящим магом, пройдёт не один год. Но перстень упрямо пульсировал: сначала обжигал меня своим огнём, постепенно становясь всё холоднее, и, наконец, покрылся инеем.

У меня запершило в горле. Я вдруг понял: он в беде и просит меня о помощи, хотя уже почти потерял надежду.

― Послушай, не знаю, кто ты, но твоё выживание зависит от меня, так?

В ответ перстень снова потеплел.

― Тогда держись. Я постараюсь тебе помочь, обещаю. Правда, не представляю, когда и как…

Реакция на мои слова была неожиданной: перстень почти раскалился, заставив меня вскрикнуть от боли, и, легко соскользнув с пальца, упал в траву. Я поднял его, положил на ладонь и рассмотрел. Он был довольно большой и, вероятно, держался на моём худеньком пальце только с помощью магии. Теперь о нём напоминал только красный след ожога…

― Ты покинул меня, потому что сказал всё, что хотел. Мне вернуть тебя Джеку? Ой, да что ты опять жжёшься-то, понял я, понял, ― представляю, каким придурком я выглядел со стороны.

На моё плечо легла рука, и я вздрогнул. Это был Джек.

― Мика, ты что, сам с собой разговариваешь? ― он улыбнулся.

Вместо ответа я протянул ему перстень.

― Па, возьми, он хочет вернуться к тебе…

Но Джек шарахнулся в сторону и смущённо произнёс:

«Это хорошо, Мика, что он больше не на твоём пальце. Убери его к тем вещам в шкаф. Не хочу касаться того, что запачкано их магией».

Я зажал перстень в кулаке. Было так больно, словно меня переехала машина.

― А как же я, пап? Мне тоже залезть в шкаф?

― Да что ты говоришь, Мика, ты меня неправильно понял…

Но я уже не слушал его, уходя по улице, ускоряя шаг, пока ни побежал. Меня душили гнев пополам с отчаяньем. Остановился перед первой же попавшейся на глаза витриной и огляделся в поисках камня. Перстень в руке нагревался, пытаясь меня успокоить, но я сунул его в карман рубашки, чтобы не мешал.

За скамейкой, под большими развесистыми кустами лежало несколько кирпичей, бог знает, кем там брошенных. Усмехнувшись, присел на корточки, выбирая «снаряд» по руке. Кто-то плюхнулся на скамейку, и она противно заскрипела. Два человека выругались и заговорили. И что-то было не так с их речью: я не сразу понял, что они говорят на моём родном языке…

Осторожно опустив кирпич на землю, я замер. Карман рубашки словно примёрз к телу, так заледенел перстень. Он предупреждал меня об опасности. «Два человека из другого мира пришли за мной? Да кто я такой, чтобы меня разыскивать? Неужели опять за Джеком? ― наступила очередь холодеть моему сердцу, ― не дам, не позволю. Как бы сейчас мне пригодился кинжал…»

Я даже подумать не успел, а уже нащупал его за ремнём джинсов. И это меня не испугало, наоборот, успокоило. Между тем, люди, которых я не видел, потому что сидел, не двигаясь, боясь нечаянно выдать своё присутствие, перестали ругаться и заговорили спокойно. Я весь обратился в слух.

― Ты уверен, что они здесь?

― С каких пор ты сомневаешься в моих способностях? Я старше тебя по званию…

― Хорошо, не начинай опять. У нас времени только до полуночи. Нельзя ошибаться. Мальчишка должен уйти с нами, а проклятый беглец ― умереть, второго шанса ему не дам. Сам видел их всех сегодня, думаю, после заката они будут дома. Ты разберёшься с предателем и его женой, я пойду на второй этаж и заберу мальчишку.

― На словах всё просто, а ты уверен, что он не окажет сопротивление?

Собеседник говорившего засмеялся.

― Послушай, Го! Мальчишка все эти годы был под наблюдением нашего человека. В нём нет ни капли магии, и он ни на что не способен. Мы так смеялись над рассказами, ну, ты сам знаешь, кого. Пусть там, в преисподней, ему не будет слишком жарко, ― и они оба заржали, ― надо же быть таким идиотом, чтобы напороться на собственный клинок! Кстати, а его братца так и не нашли?