Полина Люро - Призрак [СИ]

Мы с Димкой бегали по склону холма, играли в догонялки. Пожалуй, это была игра «А ну-ка, отними!», потому что Димка вот уже полчаса пытался отнять у меня мяч, который я у него утащила. Мы дружили с четырёх лет и вместе пошли в школу. Даже попали в один класс, где и проучились уже три года. Самое смешное, что и каникулы мы проводили вместе. Наши бабушки родились и выросли в одной деревне. Старые подружки и на лето ездили отдыхать туда с внуками. Нам просто суждено было встретиться.

Так и случилось, хотя мы были очень разные, постоянно спорили и дрались. Я ― худая и высокая девчонка, с тонкими косичками и не очень красивая. Практически все ребята, кроме Димки, надо мной смеялись, ведь он сам был тот ещё «красавец» ― маленького роста, круглый как мяч, и не только лицом, но и фигурой. Да, мы были странной парочкой, никто не хотел принимать нас в компанию и дружить. Над нами смеялись, и это нас сблизило. А ещё вдвоём удобнее давать сдачи, что мы хорошо умели делать.

Меня он иначе чем «Лизка-вредина» не называл, а я его, понятное дело, звала «Колобок». Мы не обижались друг на друга, цапались постоянно, но кто ж виноват, если у каждого было своё мнение по любому вопросу, которое оба отстаивали до последнего. Но это не мешало нам на следующий день как ни в чём не бывало встречатьсяи играть вместе.

В то лето всё было, как всегда. Целыми днями мы пропадали на улице, в любую погоду загнать нас домой для бабушек было большой проблемой. Мы хорошо умели прятаться. Нас искали, наказывали, а потом выпускали на «свободу» под честное слово. И мы с Колобком тут же открывали для себя новое интересное занятие, чтобы можно было вволю извозиться в грязи, порвать одежду или расквасить себе нос ― так считали бабушки. А для нас это были поиски новых приключений, которые мы постоянно находили на свою голову. Или другое место ― думайте, как хотите.

В то утро нам разрешили поиграть с мячом и категорически запретили уходить дальше нашей улицы. Мы честно играли в футбол, гоняя мяч, пока мне это не надоело, и я, отняв резиновый «колобок» у другого Колобка, помчалась с ним по улице. С моими длинными ногами убежать от низкорослого толстячка было пустяковым делом.

Я дразнила его, подпуская к себе поближе, а потом снова убегала. С Димки пот лил градом, и он обещал выдрать мне жиденькие косички, если поймает. Но так и не смог меня догнать. Мы давно свернули с улицы и сами не заметили, как оказались за деревней. В лесу носиться было неудобно, а вот «Запретные» холмы показались мне вполне привлекательными.

«Местные» обходили их стороной. Говорили, что когда-то там было кладбище. Но мне было всё равно, ни в какие суеверия, в отличие от Колобка, я не верила. Поэтому и побежала к холмам, хотела, чтобы он сдался. Но не тут-то было. Он был не менее упрямым, чем я. Бледный от страха Димка пыхтел из последних сил, но карабкался на холм. И мы почти добрались до его вершины, когда это случилось .

Внезапно друг споткнулся, взмахнул руками и почти по пояс погрузился в землю. Я ахнула, бросила мяч и помчалась к Колобку. Бегала я быстро, но всё равно не успела. Последнее, что увидела, были перепуганные глаза друга, огромные и чёрные от страха и его посиневшие губы. Он не успел даже крикнуть, просто исчез в глубине. Я как раз подбежала к нему и протянула руку. Но дыра, в которую он провалился, вдруг закрылась, и это напугало меня не меньше, чем исчезновение самого Димки.

С криками я бросилась в деревню. Сначала меня остановил тракторист, проходивший по дороге.

― Да что случилась-то? Что орёшь как оглашенная?

Я оттолкнула его и убежала, не заметив, как мой крик перешёл в завывание. Навстречу мне выбежали обе бабушки. Они как раз разыскивали нашу парочку. Обняв свою бабулю, я рыдала, уткнувшись в неё. Меня не могли утихомирить, пришлось вызывать медсестру, чтобы сделала мне успокоительный укол. Я уснула, а, очнувшись, не понимала, где нахожусь и не могла говорить. Врач сказал, что это шок.

В это время уже вся деревня искала Димку, но поиски ничего не дали. Никто и не подумал проверить «Запретные» холмы. Так они назывались. Обыскали лес, речку, облазили все заброшенные дома и пустые постройки. Всё было напрасно. Ребёнок бесследно исчез. А я впала в ступор и молчала. Думали даже, что Димку похитили. Возможного похитителя искали и среди педофилов, и просто преступников, что проживали в области. Впрочем, всё безрезультатно.

А через неделю, когда меня выписали из местной больницы, вдруг заговорила, и эти слова всех напугали: «Яма в „ Запретных холмах“ проглотила Димку». И согласилась показать место, где это случилось. Всё обыскали с собаками, но к тому времени несколько раз прошли сильные дожди, и никаких следов не осталось.

Не нашли ни ямы, ни даже щели, куда бы мог провалиться ребёнок. Местные бабки говорили, что это нечисть шалит в холмах, нельзя, мол, было детей туда пускать. Во всём виновато старое кладбище. А в полиции решили, что я от страха перепутала место. Мы с бабушкой вернулись домой в город и больше в деревню не ездили, при одном упоминании о ней я сразу начинала плакать.

А следующей зимой бабушка внезапно умерла, а потом ушла из жизни и её подруга. Мы с родителями переехали в другой город, и через некоторое время эта история забылась. Только иногда я просыпалась в слезах и жаловалась маме на страшный сон, вспомнить который не могла, как ни старалась.

С тех пор прошло много лет. Я окончила университет и по работе приехала в небольшой городок, находившийся совсем рядом с той самой деревней. По профессии я археолог, и нам предстояло вести раскопки на окраине города. Там огородники нашли какие-то старинные черепки и даже серебряные монеты. Собрали экспедицию, в которой я была практикантом; отказаться от поездки не могла, работу найти сейчас совсем непросто.

Сначала всё было нормально, правда, результатов раскопки не дали. Но начальник экспедиции сказал, что неподалёку находятся могильные курганы и надо попробовать там, мол, с местным начальством он договорился. У меня сердце упало. Я сразу поняла, о каких курганах шла речь и попыталась отговориться от поездки. Не вышло.

Пришлось взять себя в руки и ехать вместе со всеми. Нашего с бабушкой дома к тому времени уже не было: его давно продали, снесли, и кто-то построил на этом месте коттедж. Я ходила по когда-то знакомым улицам и ничего не узнавала, так всё изменилось.

Начались раскопки, особого энтузиазма ни у кого не было, да и что можно было найти в этих холмах, разве чьи-то старые кости. Все уже знали про старое кладбище, где хоронили, в основном, самоубийц.

Люди в команде собрались не суеверные, но на этом месте почему-то обычные весёлые разговоры или «перебрёхи» заканчивались очень быстро. У всех было подавленное настроение, что уж говорить про меня. Каждое утро я шла на работу как на каторгу. К счастью, за три недели копания в земле мы так ничего и не обнаружили, и «сверху» пришёл приказ сворачивать экспедицию. Народ повеселел и решил это дело отметить.