Наталья Бульба - Покер для даймонов [Тетралогия]

И, ощущая это, я не могла уйти. Потому что это был тот мир, который я собиралась отвергнуть. А своего врага…

— Я приказываю вам отойти.

Мой голос был тих. В нем не было гнева. В нем не было ярости. В нем было лишь требование, высказанное таким тоном, что ни один из них не посмел ослушаться.

Но как же скоро я пожалела об этом.

Они разошлись, давая мне возможность видеть. Но стоило мне хотя бы шевельнуться, хотя бы малейшим движением дать им предположить, что я намерена вмешаться в происходящее, как я была бы немедленно остановлена.

И я понимала, что своего они добьются любым, даже самым жестоким способом. Потому что, так же как и я, знали: я не могла рисковать жизнями тех, кто рассчитывал на меня, отправляя на Дариану.

Но они могли не беспокоиться — двинуться я не могла. И не только потому, что осознавала, к чему это приведет.

Увиденное не лишило меня сил — оно сделало меня практически всесильной. И все, что я видела… Все, что я чувствовала… Все, что огнем пожирало мою душу, давало мне возможность победить. Как только для этого наступит время.

И поэтому… я смотрела, сдерживая стон и сжав кулаки. И еще сильнее укрепляя блоки, чтобы их не снесло волной холодного гнева.

Это была… бойня. Та самая, зная о которой Элильяр готов был пожертвовать мною, сыном, но сделать все, чтобы ее остановить. Остановить, невзирая ни на что, не взвешивая цену, не надеясь на удачу.

И как хорошо я его теперь понимала.

Бой барабанов, звон мечей, несмолкаемые на высокой ноте крики, в которых просьбы о помощи сплетались воедино с воинским кличем и торжествующими воплями.

И на черном не видно крови, но алый цвет на белоснежных колоннах, на стенах, на телах тех женщин, которых вышедшие из схватки победителями насиловали тут же, на залитом красным полу. Разрывая в клочья то, что и одеждой-то назвать было нельзя. Оставляя на нежной коже притягивающие взгляд своей пугающей реалистичностью кровавые разводы.

Рядом с трупами побежденных. Рядом с такими же беспощадными и неистовыми. Рядом…

И женщины в белом так рядом… И улыбки на лицах… И гул… И бой барабанов… И толчками кровь в висках. Держаться!

— Почему она здесь?!

Черные глаза так близко, что, кроме них, больше нет ничего. И в них… тоже нет ничего, кроме бескрайней бездны гнева, усыпанной серебряными звездами боли. Его голос пробивается сквозь бьющий в уши ритм. Черная ладонь, украшенная серебряным рисунком, медленно, очень медленно, так, что я успеваю различить каждый завиток, несется к моему лицу, то ли желая унизить меня еще сильнее, то ли… пытаясь вернуть к действительности.

Еще не понимая, я уже пытаюсь уклониться от удара, но Сэнар успевает перехватить руку Вилдора и держит до тех пор, пока в наших глазах — его и моих — не начинает проявляться осмысленность.

— Уведите ее отсюда немедленно.

Его вторая фраза была значительно спокойнее, чем первая. Если не сказать, что она была совершенно лишена каких-либо эмоций. Словно растянутая на пару ударов сердца схватка с моим тером забрала их все, стерев из взгляда, голоса, движений.

— Как прикажет мой ялтар. — Сэнар выпустил руку Вилдора из своей и склонил голову. — Пойдемте, моя госпожа.

Словно это не он мгновение назад посмел остановить своего правителя. Впрочем, тот сам поручил ему мою защиту. Да и не имело это сейчас особого значения.

Сейчас слишком многое уже не имело значения.

Как и замерший в своем великолепии за нашими спинами правитель Дарианы. Позволивший мне узнать так много о себе, о своей жизни, о своем народе, что все, что я могла сейчас испытывать по отношению к нему — искреннюю благодарность. Ведь он открыл мне глаза. И… дал решимость.

— Ярангир, — позвала я идущего чуть впереди воина, как только мы покинули зал, — ты не мог бы вытащить из этого бедлама Гадриэля и Ригана?

Его взгляд на меня… был слишком внимательным. Но, даже если он и предположил что-то, свое мнение решил оставить при себе.

— Хорошо. Я приведу их.

— Осталось найти Асию, — задумчиво протянула я, пытаясь сообразить, видела ли я свою подругу в зале, и опасаясь вспомнить ее лицо.

И вынуждена была резко остановиться, потому что Маргилу смотрел на меня с какой-то растерянностью.

— Что еще случилось, чего я не знаю?

Говорить я уже не могла — только шипеть.

— Сегодня в храме Черных воскрешают условно погибшую на Лилее жрицу. — Не стал испытывать мое терпение брат моего предка. — Асия как представительница правящей ветви находится там.

— Когда это стало известно? — Уже понимая, что это не случайность, уточнила я.

— Буквально перед самым приемом, — вместо талтара ответил Сэнар.

Что было и неудивительно. Вряд ли моя подруга поторопилась встретиться со своим несостоявшимся возлюбленным и его отцом.

— Сэнар, ты сможешь ее оттуда забрать?

— Я ее приведу, — перекинувшись с сыном взглядом, сказал Маргилу. — Но после того, как ты хотя бы намекнешь на то, что задумала.

Хотела бы я усмехнуться, вот только… усмешка получилась бы слишком горькой. Как можно было задумывать что-то, когда все происходящее вокруг меня напоминало полный безумия экспромт. Или… настолько выверенный кем-то план, что оставалось только восхищаться такой продуманности, в которую отказывался верить разум.

И не только с первой попытки.

И, возможно, я бы все и списала на полное непредсказуемости стечение обстоятельств, если бы не безграничная уверенность в том, что такого дичайшего представления не может устроить и само провидение. Так что грешить на него я была не намерена.

— Мне надо, чтобы все желающие как можно скорее покинуть Дариану оказались в каком-нибудь месте, где их бы не беспокоили хотя бы четверть часа.

— А кто не намерен? — с заставившей меня напрячься иронией уточнил Маргилу.

Впрочем, расслабилась я довольно быстро. Им с Ярангиром действительно не имело смысла следовать за нами. А если в своих рассуждениях пойти еще дальше…

— Должны оказаться как можно дальше от этого места. И желательно на глазах тех, кто сможет подтвердить, что их не было там, где они не должны были находиться.

— Она всегда так ясно выражалась? — претендуя на остроумие, спросил талтар у сына, улыбаясь мне взглядом, несмотря на витавшее вокруг нас напряжение.

— А разве могут быть сомнения, когда тебя уверяют, что не любят лишних проблем, держа в руках известный даже на Дариане двуручник? Я решил: лучшее, что я могу, — сделать, как она просит.

— Ты хотел сказать — требует, — машинально поправила я его, уже догадываясь, что они принимали решение, маскируя это под милое обсуждение моей персоны. И мне оставалось только дождаться, когда они меня с ним ознакомят.

— На озере, у пещер. Перед рассветом, — то ли спросил, то ли решил Сэнар, подталкивая меня к выходу из холла, где мы находились. — И тише, только для меня добавил: — Там в это время так скачет магический фон, что хоть портал строй, не отследить.