Наталья Бульба - Покер для даймонов [Тетралогия]

Матрица заклинания раздвинула пласты пространства, отчего те завыли, с трудом преодолевая сопротивление сдерживающих их узлов. Серый зев перехода взвился вихрем, обдав холодом и вытягивая из меня силы.

Шаг в чужую комнату мы сделали одновременно.

Клинки сверкнули слева от меня, завизжали, встретившиеся лезвия, напоминая, что сама я безоружна.

Почти.

С моей ладони, которая машинально двинулась вперед, слетел порыв ветра, откидывая к стене мужчину, склонившегося над детской кроваткой.

Похоже, не зря я обещала Олейору разделаться с ним именно таким способом: общение с этой стихией всегда давалось мне наиболее легко и было весьма действенным.

Тело нападавшего сползло на пол. Он был мертв.

Второго мага, который контролировал открытый портал, тоже пришлось взять на себя. Потому что принц, изысканно выражаясь, пытался объяснить еще троим всю неправильность их поведения.

Быстрый взгляд в их сторону заставил меня усомниться в том, что я хочу видеть то, что там происходит. Размытая тень, в которой я с трудом узнала Олейора, смертью скользила между глупцами, пытавшимися противиться неизбежному.

— Лера, сзади… — Все остальное, что он добавил к своему крику, я решила благоразумно не слышать: его мнение обо мне было весьма нелицеприятным.

Но вполне заслуженным.

Белоснежная сфера с клубящимся внутри туманом соскользнула с руки мужчины, которого я определила как своего противника. Укрытый мощными щитами и плотным маревом иллюзии, которая не давала не только разглядеть его лицо, но и ощутить его ауру, он и с первого взгляда не производил впечатления легкой цели. Теперь же, когда я опознала заклинание, которое он отправил в мою сторону…

Мамочка!.. Как же жить-то хочется!

Я могла отойти. Я могла активировать кристалл возврата. Но за моей спиной, в кроватке, испуганно свернулась калачиком принцесса.

И я подняла щиты. Понимая, что даже усиленные всем моим резервом, они не смогут остановить магию Хаоса.

Дверь, выбитая волной воздуха, разлетелась в щепу.

— Саша, назад…

И, перекрывая мой крик, рык Олейора:

— Возьми меч.

И вновь никаких сил противиться его воле. И мои ладони, потянувшись в пустоту, ложатся на рукоять призрачного оружия, которое наполняется теплом моего тела, тяжестью уводит меня в сторону. Лезвие, вспыхивая, окрашивается черным. Серебряная вязь ползет к рукояти, складываясь в древние руны. Ноги привычно сдвигаются в стойку. Время замедляется, заставляя фигуры вокруг меня двигаться словно в густой мути.

Руки сына тянутся к замершей девочке. Ее русые кудри взмывают вверх, когда он вытягивает ее из-под кружевного одеяла.

В глазах застывшего на пороге правителя Ксандриэля смешиваются гнев и ужас. Похоже, он тоже знает, что собой представляет белый шар, который почти касается сияющего первобытной темнотой двуручника.

Сгусток света взрывается искрами, когда мерцающая пленка, которая прячет за собой суть атакующей матрицы, касается кромки лезвия. Шипящее облако ползет вниз, к моим рукам, отдаваясь неимоверной тяжестью.

Боль пронзает меня насквозь, когда тонкая струйка дымки, которую не смогла поглотить мгла, касается моей кожи.

Я пытаюсь кричать, чтобы заглушить треск огня, который сжигает внутренности, плавит душу. Мои глаза еще успевают увидеть, как захлопывается за неизвестным магом туннель перехода. Как приближается ко мне лицо Олейора, в глазах которого ярость уступает место растерянности.

Как что-то шепчут его губы, на одной из которых набухает капелька крови. Я еще чувствую, как его руки трясут мои плечи. Жалобный звон меча, который падает на каменный пол, отдается в моей голове гулким эхом.

И где-то на задворках сознания затухает единственная мысль:

«Доигралась…»

Я безумен. В моей душе, в моем сердце, в моем взгляде… Безумие стало мне другом, любовницей. Оно стало мной. И лишь в нем я себя чувствую… Я чувствую, что я еще есть.

Мои пальцы гладят ее руку, еле теплую. Осторожно, чтобы не причинить ей боль. Я ведь не могу причинить ей боль. Я… не… могу…

И на мои глаза наворачиваются слезы. Надо же, а я и не знал, что умею плакать… А может, я просто никогда раньше не сходил с ума?

…Я боюсь за тебя…

Он все знал. Не знаю откуда, но знал. И пытался меня предупредить. Но… Я так заигрался. Я так хотел видеть среди темных будущего мага Равновесия. Я так хотел заполучить ее в свою постель… Что ничего не замечал.

Не видел, как она перестает быть моей ученицей. Не ощутил, как она входит в мою жизнь. Не осознал, как она становится частью меня.

А он видел… Понимал… Знал… Предостерегал… Но не остановил.

Очередной целитель отходит в сторону. Качает головой, не поднимая глаз на Ксандриэля.

И я… Я едва сдерживаю стон.

…Она всего лишь человеческая женщина…

Я готов убивать, рвать на части, грызть зубами… Лишь бы не чувствовать эту боль, которая раздирает меня на части. Кого я обманывал?!

Я замечаю, как капелька крови с губы, которую я в очередной раз прокусываю, пытаясь не закричать от отчаяния, сорвавшись, расползается алым пятнышком на белоснежной ткани.

Ее волосы рассыпались по подушке. Бледные губы, заострившиеся скулы. Но даже сейчас она красива. И я смотрю, чтобы продолжать верить. Даже зная, что сфера Хаоса не отпускает тех, кому не посчастливилось с ней встретиться.

Рядом на пушистый ворс ковра опускается Рамон. Мой несостоявшийся соперник. Ставший для меня за эти несколько часов самым дорогим.

После нее.

Потому что в его глазах отражение моей пустоты. Моей ярости. Моего отчаяния.

Он тихо, словно боясь ее разбудить, произносит лишь одно слово.

— Да.

И я в ответ, с трудом заставив себя, согласно киваю.

Слава стихиям, ему удалось усыпить посеревшего от горя Сашку, который к тому же додумался до того, чтобы винить себя в том, что она приняла на себя удар. Тот вопль, с которым он кинулся к матери, когда она осела на каменный пол, до сих пор стоит в моих ушах.

Если кто виноват…

— Олейор. — Я поднимаю затуманенный взгляд, едва различая сквозь влажную пелену правителя светлых. — Прибыли маги от твоего отца. Ты выйдешь к ним?

И я качаю головой.

— Там Гадриэль. — Этот хриплый голос не может принадлежать мне… Но это я…

Я не виню его в том, что случилось. Но ему лучше держаться от меня подальше. Похоже, он это понимает и, не сказав больше ни слова, уходит.

А я не знаю, в который уже раз пытаюсь понять, как мог попасть демон Хаоса в защищенный дворец. И не понимаю… Я не понимаю.

Не понимает хитрый и опасный зверь, который живет во мне. И он говорит, что здесь никак не могло обойтись без предателя. И этот предатель очень близко. Настолько близко, что знал о возвращении юной принцессы.