Анна Бахтиярова - Пророчество Лета

— Лгала! Прости, но я склонна верить Дайре! — отрезала Мари и попыталась зайти с другой стороны. — Я была на твоём месте. Понимаю, каково случайно узнать опасные секреты. Как страшно, что могущественные стихийники могут растоптать тебя, как букашку, если откроешь рот. Но ты в безопасности. Это только между нами.

Далила вытерла мокрые щеки. Сдерживать слёзы больше не получалось.

— Ладно, — сдалась она. — Я солгала. Я была в штабе, когда убили Веру Сейл.

Веста ахнула, поочередно посмотрела на подруг, но промолчала, хотя на языке вертелась дюжина вопросов. А заодно пара-тройка недобрых слов.

— Я точно не знаю, что случилось, — губы Далилы дрожали. — Не представляю, что он мог. Они же дружили… Я пришла раньше. Стала расставлять ингредиенты. Потом появилась ву Сейл. Накричала на меня. За то, что я начала с твоего стола. Мол, прежде следует готовить её рабочее место. В общем, — Далила протяжно всхлипнула, слёзы побежали быстрее, — она занялась своими склянками, и тут в коридоре раздался голос. Ву Тори — пожилого погодника. Он шёл мимо нашей комнаты и с кем-то разговаривал. Дверь была закрыта, но, думаю, с ним была женщина. Она отвечала тихо. А потом… потом ву Сейл пошла за ними. Ей что-то было нужно от погодника. Но он сказал сыщикам, что не видел её! Что нашёл мертвой, когда пришёл в рабочую комнату!

Далила разрыдалась в голос, напугав Мари. Дочь Зимы никогда не видела подругу в таком состоянии. В Академии та всегда убегала плакать в укромный уголок, чтобы друзья не узнали о слабости.

— Тори — уважаемый стихийник, а я — никто! Как я могла обвинить его?! Я не такая смелая, как ты! И кто бы мне поверил?!

Далила была близка к истерике и, Мари, ничего больше не говоря, обняла её. Гладя влажные после ванны рыжие волосы, посмотрела на мрачную Весту. Незримая стихийница права — её слово против погодника. Мари сама столько раз просила мать обратить внимание на Клариссу Сторн, но та отмахивалась. Ирг Тори тоже ходил у Королевы в любимчиках. Ещё вопрос, чья версия Весте окажется ближе.

— Лира! — позвала Её Величество.

Подруга-человек появилась мгновенно, ожидала новых распоряжений поблизости.

— Проводи Далилу наверх, — попросила Веста. — Ей нужно выспаться.

Мари поняла подтекст поручения. Лира воспользуется настойкой из богатых запасов Королевы, чтобы гостья уснула, едва голова коснётся подушки. Далила подчинилась без возражений. Хозяйку не трудно было слушаться — уверенную, спокойную, домашнюю, нашептывающую на ухо что-то подбадривающее.

— Что ты будешь делать с погодником? — спросила Мари мать, едва они остались вдвоём.

Веста наградила её негодующим взглядом.

— С Иргом я разберусь без твоего участия. С тебя хватить приключений и приобщения к тайнам. Всё равно не понимаешь, когда следует их хранить, а когда раскрывать.

— Но…

— Не перечь мне!

Слова ударили плетью. По телу прошла дрожь. Несколько месяцев назад в этой самой комнате во время непростого разговора с родителями Мари была судьёй. Весте и Инэю приходилось оправдываться и ждать милости. Теперь преступницей была она сама.

— Неужели, ты не понимаешь, что натворила? — в голосе матери не было сочувствия. — Расскажи ты о свадебном договоре друзей раньше, мы бы спрятали Далилу. Не пришлось бы бегать по лесу. Тебя бы не обвиняли в нападении!

— Знаю, — кивнула Мари. — Я была не права, что хранила этот секрет.

— Только этот? — язвительно спросила Веста. Глаза запылали, как у кошки в свете ламп. — Не считай меня глупее, чем есть. Я видела, как вы с Дайрой переглянулись у Зеркала. Что ей известно?

Дочь Зимы сжала зубы. Новая тайна всплыла очень не вовремя. Тайна, грозившая серьезными неприятностями Кире и Лестору. Что делать? Отрицать? Или сказать опасную правду, подставив под удар других?

— Говори, Мари! — велела Веста. — Сделай то, чего требовала от подруги несколько минут назад. Перестань лгать!

К горлу подступили слёзы, но девушка не позволила им пролиться. Как делала это раньше, оказываясь зажатой в угол представителями Королевских семей. До того, как узнала, что сама происходит из двух золотых кланов.

— Дайра знает всё, — отчеканила Мари. — Не смотри на меня так. Не я ей рассказала. А Кира. Но я рада, что так случилось. Это помогло нам обеим. Перечеркнуть прошлое и…

— Кира?! — Веста пролила чай, но не заметила этого. — Откуда Кира знает?! Когда она встречалась с Дайрой?!

Тайная Принцесса покачала головой. Значит, Инэй ничего не рассказал жене. Ни о посещении Лестора с супругой срединной территории, ни о найденных записях Эрнуса. Мать требует от неё доверия, но родители сами говорят друг другу не всё.

— Нашу тайну Кира случайно узнала в Зимнем Дворце, когда притворялась Королевой. Два конспиратора, — последнее слово Мари произнесла с лёгкой издёвкой, — были неосторожны. Но ей хватило ума держать язык за зубами. О причине встречи Киры с Дайрой спроси у мужа. Это его секрет. Не мой.

Бледные щёки Весты раскрасил лёгкий румянец, но она сдержала гнев.

— Иди отдохни, — распорядилась Королева. — Мне пора возвращаться в посёлок. Нужно подготовить почву для разбирательства. Сыщики и советники захотят выслушать твою версию событий.

Мари покачнулась вместе со стулом.

— Сегодня?! — почудилось, мать бредит. Или издевается в отместку за некрасивые слова.

— Да. Нужно покончить с этим поскорее. Иначе всё станет хуже. И, во имя неба, — Веста поднялась из-за стола, бросив прощальный взгляд на дочь, — постарайся никого не провоцировать. Тебя дадут слово лишь из-за должности Королевского секретаря. Для них ты, по-прежнему, наполовину человек. Не забывай об этом.

— Вы утверждаете, что невиновны, зу Ситэрра?

Взгляд чёрных глаз Дота Циаби прожигал насквозь. Из-за масштаба разгоревшегося скандала главе объединенной сыскной канцелярии пришлось самому приехать во владения совета. Главный сыщик был крайне недоволен данным обстоятельством и с радостью спустил бы на дочь Зимы всех собак. Но дело оказалось непростым, приходилось разбираться, устанавливая степень вины всех участников. Однако избавиться от предвзятого отношения к Ситэрре не получалось.

— Утверждаю, — ответила Мари спокойно, скромно глядя в пол. — Я невиновна.

Стихийница сегодня так и не сомкнула глаз. После ухода Весты из дома в Шеруме, несколько часов провалялась в кровати без сна. Слёзы, способные снять напряжение, не пришли. Голову терзали горестные мысли. Мари понимала, что Веста во многом права. К событиям минувших суток привела её собственная глупость. Неприятностей можно было избежать. Огорчал и последний разговор с матерью. Кажется, в их непростых отношениях появилась новая трещина.