Анна Бахтиярова - Звезда Востока

— А старший брат помочь не может? — спросила я. — Переубедить леди Барбару?

Сестричка Свена горько усмехнулась.

— Он пытался. Ваша воспитательница взбеленилась. Сказала, будь Элиас хоть сыном директора, не уйдет от наказания. Вот мы и подумали про извинения.

— Пусть Элиас сам решает, — я развела руками. — Шансов на благосклонность леди Барбары мало. Да и ваши не простят ему унижения. Где это видано — извиняться перед полуцветом.

Голубые глаза Рашель вспыхнули, но она спрятала негодование.

— Всё когда-то случается в первый раз, — проговорила туманно и попрощалась.

Едва она скрылась за поворотом, налетел «огненный ураган» с твердым намерением устроить допрос.

— Какого демона? Надеюсь, ее не зеленоглазый обманщик подослал?

Сердце сжалось, как испуганный зверек. Ох уж, эта Агния. Зачем же спрашивать в лоб?!

— Рашель беспокоится об Элиасе, — объяснила я без выражения, гоня из памяти лицо Ульриха. — Интересовалась настроением леди Барбары.

Огневичка хмыкнула.

— Пусть не рассчитывают на поблажку, — припечатала злорадно. — Ты слышала воспитательницу утром. Твоему приятелю-герцогу пора паковать вещи.

Она еще что-то говорила. О наглости полноценных и вечной безнаказанности. Я едва слышала эмоциональный монолог. Последние четыре дня я отчаянно старалась забыть полуведьмака. Или хотя бы не думать о нем каждую минуту. Фокусировалась на объяснениях мэтров и учебниках. Но его лицо всё равно маячило в сознании призрачной тенью. А потом наступали ночи, и я задыхалась от безысходности, лежа без сна и борясь с горестными рыданиями.

В реальности я видела Ульриха один раз. На следующий день после кошмарного открытия. Он попытался подойти ко мне между уроками, но нарвался на разъяренную Агнию. В руках подруги вспыхнули два огненных шара.

— Не смей! — приказала я полуведьмаку, заметив, как сузились зеленые глаза. Он бы вернул огневичке ее оружие рикошетом. — Убирайся!

— Лилит, — он выставил ладони вперед. — Помни, даже убийцы имеют право на защиту. Просто выслушай меня.

— Ты не убийца, — проговорила я жестко, отчаянно пряча слезы. — Ты гораздо хуже.

Кто бы знал, каких усилий мне стоило не закричать, не бросить Ульриху в лицо обвинения. В том, что он поступил страшнее Свена Фаули. Страшнее первогодок, едва не сжегших меня живьем. Ульрих растоптал мою душу. Убил тень надежды на подобие счастья. Я не признавалась даже себе, но до памятного дня в тренировочном зале, верила, что у меня есть шанс на что-то большее, чем жалкое существование обычного полуцвета.

Но парень, которого я впустила в сердце, уничтожил всё это. Уничтожил меня.

Права была мама. И Агния.

Я глупая девчонка. Никчемный ублюдок, посчитавший себя особенным.

Хорошие вещи не случаются с такими, как я.

Ночь тянулась бесконечно. В секторе господствовала тишина. Нереальная и ни капли не зловещая. На соседней кровати мирно спала Агния. За три часа ни разу не шевельнулась. Мой сон не спешил приходить на выручку, чтобы забрать из отвратительной реальности. Будь рядом Урсул, запустила бы пальцы в густую шерсть, ощутила бы биение сердца, которому не всё равно, что со мной происходит. Но кот не объявлялся с обеда, предпочтя иные дела ночевке с хозяйкой.

Мысли снова и снова возвращались к Ульриху. Я не испытывала к нему настоящей ненависти. Он не заслужил столь сильных эмоций. Я ненавидела себя. За наивность. И тоску. Безумие, но в часы, когда Гвендарлин поглощала ночная тьма, я жаждала вернуть всё, как было. Вернуть чувство окрыленности, которое испытывала рядом с полуведьмаком. Иногда голову посещала идиотская мысль, что всё это страшная ошибка, что я незаслуженно обвинила парня. Но потом вспоминалось многозначительное слово «жених» и вина, которую я прочла в глазах полуведьмака.

Всё правда. У него есть официальная невеста. Делия Клейсен. Белокурая девочка, поразительно похожая на стерву-мамашу. Полноценная магичка, которую не стыдно представить родителям. Делия не подозревает, что Ульрих — не совсем настоящий маг. Но какая разница? Он отлично умеет притворяться.

Устав от горестных мыслей, я поднялась с кровати и покинула спальню. Нет, нарушать правила и выходить за пределы сектора в планы не входило. Посижу в общей гостиной, сменю декорации. Достало смотреть в потолок. Под босыми ногами пару раз скрипнули половицы. Слишком тихо, чтобы помешать полуцветам видеть сны. Миновав коридор с девичьими спальнями, я вывернула к лестнице и… чуть не скатилась по ней кубарем. В последний момент удержалась за перила.

Внизу на диванах и пуфиках вальяжно расположилась мохнатая нечисть. В количестве десяти штук.

— Да чтоб вас! — прошипела я, потирая локоть, которым нехило приложилась в попытке не пересчитать ступени.

Мое появление не испугало мелких нахалов. Только парочка у окна пискнула от неожиданности. Остальные, как по команде, сложили ручки на груди.

— Явилась, — выдало самое крупное существо. Голоском погрубее, чем доводилось слышать в предыдущие «встречи». — Спускайся, коли так. Есть разговор.

Поступи сие предложение неделей раньше, я бы струсила и сиганула обратно в спальню. Но в душе накопилось многовато гнева и обиды. Они отличное средство от страха. Подумаешь, упыри-невидимки! Разве общение с ними хуже разбитого сердца?

— Ну, и чего вам надо? — поинтересовалась я, спустившись вниз. Глянула с вызовом.

— Хозяйку расколдуй, — пискнуло одно из существ, но остальные тут же зашикали на торопыгу. А главарь погрозил кулачком.

— К-к-какую хозяйку?

И тут до меня дошло. Мелкая нечисть появилась в Гвендарлин во втором семестре. Одновременно с леди Барбарой Глайд. Той самой леди Барбарой, на которую я выплеснула зелье ордена. Ну, дела!

— Так это воспитательница вас сюда притащила? — спросила я сердито. — Незаконно?

— Но-но, — возмутилось несколько голосков.

— Мы вообще-то местные, — просветил кто-то с дивана.

— Как твой кот, — вторило еще одно существо. То, что сидело у окна.

— Тихо! — рассвирепел главный упырь. — Все секреты разболтали, олухи? Или парочку оставили про запас?

«Олухи» вздохнули в разнобой и притихли, поглядывая на меня с опаской.

— Вы — подарок Гвендарлин? Зеркал-близнецов? — спросила я изумленно.

Страх исчез. Урсул же не зло, значит, и эта мелкота тоже. О том, что их стараниями Дитрих пересчитала ступени, я старалась сейчас не думать. В конце концов, мой котяра тоже умеет пользоваться маникюром. На Милли по ковру тек, как истинный хищник.

— Угу, подарок, — нехотя признался главарь и повторил прежний приказ. — Хозяйку расколдуй.

— Э-э-э… — протянула я. — А чего ее расколдовывать. Ну, не помнит она меня. Подумаешь.