Гейл Кэрригер - Бездушная

От капель жидкости поднимались невидимые испарения, и в воздухе разлился странный запах, сладковато-скипидарный. Впрочем, Алексии он был уже хорошо знаком.

Мисс Таработти задержала дыхание, зажав нос одной рукой, а другой подняв для защиты зонтик. Потом она услышала, как лорд Акелдама с глухим стуком упал на пол, так и не успев использовать свое оружие, которое откатилось в сторону. Ясно было, что, старательно собирая многочисленную информацию, он по каким-то причинам не ознакомился с новейшими медицинскими исследованиями, касавшимися применения и запаха хлороформа. Впрочем, еще возможно было, что вампиры просто поддаются воздействию наркотиков быстрее, чем запредельные.

Алексия почувствовала головокружение. Она не знала, сколько еще сможет сдерживать дыхание. Изо всех сил пытаясь справиться с дурнотой, она бросилась к дверям и к свежему воздуху.

Восковолицый, на которого, по всей видимости, никак не влияли испарения, сменил позицию, чтобы помешать ей выйти. Мисс Таработти вспомнила по прошлой ночи, как быстро он может двигаться. Сверхъестественный? Похоже, нет, ведь хлороформ на него не действует. Но он, несомненно, проворнее ее. Мисс Таработти мысленно прокляла себя за то, что болтала с лордом Акелдамой о чем угодно, только не об этом создании. Она ведь собиралась о нем спросить. Но теперь было уже слишком поздно.

Она взмахнула своим смертоносным парасолем. Медный черенок с серебряным наконечником, соприкоснувшись с черепом незваного гостя, издал весьма удовлетворительный звук, но никакого эффекта за ним не последовало. Алексия ударила снова, теперь чуть ниже плеча. Ее противник легким движением руки отвел парасоль в сторону.

Алексия не смогла сдержать изумленного вздоха. Она ведь ударила очень сильно, но когда наполненный дробью наконечник врезался в руку нападавшего, звука ломающейся кости не последовало.

Ее противник улыбнулся своей жуткой ухмылкой, демонстрируя зубы-кубики.

Слишком поздно мисс Таработти поняла, что от удивления вдохнула, и выбранила себя за глупость. Но самобичевание не помогло: сладкий химический запах хлороформа проник в рот, нос и горло, а там и в легкие. «Проклятье», — подумала Алексия, позаимствовав одно из любимых ругательств лорда Маккона.

Она еще раз ударила типа с восковым лицом, главным образом из упрямства, зная, что толку с этого не будет. Губы стало покалывать, головокружение усилилось. Сильно покачнувшись, она протянула вперед свободную руку, нащупывая противника в надежде обезвредить его своими запредельными способностями. Ее рука коснулась ужасающе гладкого виска как раз под буквой V в надписи VIXI. Череп был холодным и твердым. В результате этого прикосновения не произошло ничего. Никто не превратился в обычного человека, не вернулся к жизни, не лишился души. Враг мисс Таработти явно не был сверхъестественным.

«Это же, — поняла мисс Таработти, — самый настоящий монстр».

— Зато, — прошептала она вслух, — я — запредельная.

С этими словами Алексия выронила парасоль и провалилась в темноту.

Лорд Маккон вернулся домой в самый последний момент. Его карета прогрохотала по длинной мощеной дороге к замку, как раз когда солнце опустилось за высокие деревья, высаженные вдоль западной границы обширных владений Вулси.

Замок Вулси стоял на почтительном расстоянии от города — слишком далеко для пробега стаи, но достаточно близко, чтобы оборотни могли пользоваться всеми благами, которые только может предоставить столица. Сама постройка не была той неприступной крепостью, на мысль о которой наводит средневековое слово «замок»; на самом деле она представляла собой подделку под семейный многоэтажный особняк с излишне выдающимися контрфорсами. Его самой важной особенностью, с точки зрения оборотней, было очень большое и надежное подземелье, обустроенное так, чтобы принимать множество постояльцев. Считалось, что первоначальный владелец замка, придумавший его планировку, помимо любви к контрфорсам обладал и еще кое-какими неподобающими наклонностями. В общем, неважно по какой причине, подземелье было просто огромным. Еще одним ключевым моментом, по мнению стаи, являлось изрядное количество отдельных спален в той части здания, которая располагалась над подземельем, ведь замок был густо населен оборотнями, клавигерами и прислугой.

Лорд Маккон выскочил из кареты, уже чувствуя то волнующее покалывание и плотоядные позывы, что вызывала только полная луна. В вечернем воздухе он чуял запах добычи, и потребность охотиться, калечить и убивать подступала все ближе.

Его клавигеры ждали, сбившись в тесную кучу перед входом в замок.

— Вы прибыли поздновато, милорд, — упрекнул старший дворецкий Румпет, принимая у него плащ.

Лорд Маккон крякнул, бросая шляпу и перчатки на специально предназначенную для этого стойку в передней. Потом вгляделся в столпившихся людей, выискивая среди них Танстелла, своего личного камердинера и негласного вожака домашних клавигеров. Заметив этого долговязого рыжего молодца, лорд Маккон рявкнул:

— Танстелл, тупица молодой, докладывай!

Танстелл подскочил и отвесил поклон. Привычная улыбка расцвела на его веснушчатом лице, на щеках появились ямочки.

— Стая пересчитана, все заперты по своим местам, сэр. Ваша клетка вычищена и ждет вас. Думаю, лучше нам побыстрее доставить вас туда.

— Ты тут не для того, чтобы думать. Что я тебе говорил?

Улыбка Танстелла лишь стала еще шире.

Лорд Маккон протянул вперед сложенные вместе руки:

— Меры предосторожности, Танстелл.

Вот теперь жизнерадостная улыбка Танстелла померкла.

— Вы уверены, сэр, что это необходимо?

Граф почувствовал, как его кости начинают деформироваться.

— Провались оно все, Танстелл, ты что, собрался обсуждать приказы?

Какая-то, пусть весьма небольшая часть его мозга, которая все еще мыслила логически, расстроилась от промаха клавигера. Граф был очень привязан к этому парню, но едва ему стоило решить, что тот готов к укусу, как молодой олух совершал какую-нибудь оплошность. Похоже, души у Тансталла имелось в изобилии, но хватит ли у него разумения, чтобы быть потусторонним? К обычаям стаи нельзя относиться легкомысленно. Если рыжий переживет метаморфозу, но продолжит все так же пренебрегать правилами, разве хоть кто-нибудь будет в безопасности?

К нему на помощь пришел Румпет. Румпет не был клавигером, и метаморфоза в его намерения не входила, ему просто нравилось как следует делать свою работу. Он служил дворецким стаи долгое время и был вдвое старше любого из стоявших в передней молодых людей. Обычно от него было больше толку, чем от всех остальных, вместе взятых.