Гейл Кэрригер - Бездушная

— Вы знакомы с этой молодой леди? — спросил человек из тени, вытаскивая трубку и маленький бархатный кисет. На шоколадно-коричневом бархате красовался вышитый золотой нитью осьминог.

Коленопреклоненный мистер Макдугал поднял глаза.

— Конечно, знаком. Это мисс Алексия Таработти, — сердито сказал он, прежде чем та успела его остановить.

«Ну вот и все, — философски подумала Алексия, — теперь шило окончательно и бесповоротно вылезло из мешка».

Мистер Макдугал между тем продолжал говорить, и на его пухлых бледных щеках разгорался румянец, а на лбу проступали бисеринки пота.

— Так гадко обойтись с молодой леди из хорошей семьи! — распалялся он. — Это позорит не только честь клуба, но и всех, кто занимается научными трудами. Немедленно снимите с нее наручники! Какой стыд!

«Как там говорится? — задумалась Алексия. — Ах да, „наглый, как американец“». Что ж, американцы ведь сумели завоевать независимость, и явно не при помощи учтивости.

Человек с бакенбардами набил трубку и на миг высунулся в коридор, чтобы прикурить ее от масляной лампы.

— Почему это имя кажется мне таким знакомым? — вернувшись в камеру, он некоторое время попыхивал трубкой, наполняя все вокруг ароматным, пахнущим ванилью дымом. — Ах да, конечно, досье БРП! Так вы хотите сказать, что это та самая Алексия Таработти? — для пущей убедительности он вынул изо рта трубку и ткнул ее длинным мундштуком из слоновой кости в сторону Алексии.

— Других я у вас в стране пока что не встречал, — ответил мистер Макдугал, и это прозвучало невероятно грубо — даже для американца.

— Конечно же! — человек из тени наконец сложил два и два. — Это объясняет все: ее связь с БРП, посещение роя, отношения с лордом Акелдамой! — Он сурово посмотрел на мисс Таработти. — Ну и заставили же вы нас поплясать, юная леди, — затем он снова перевел взгляд на мистера Макдугала. — Да вы знаете ли, что она собой представляет?

— Помимо того, что она закована? А этого быть не должно. Мистер Саймонс, немедленно дайте мне ключи от кандалов!

Настойчивость ученого произвела на мисс Таработти должное впечатление. Ей и в голову не приходило, что он окажется человеком с характером и так рьяно встанет на ее защиту.

— Ах да, конечно, — сказал мистер Саймонс.

Наконец-то у человека из тени появилось имя. Он высунулся в коридор и что-то крикнул. Потом вернулся в камеру, наклонился к мисс Таработти и довольно грубо ухватил ее за щеки, чтобы повернуть лицом к свету из коридора. При этом он продолжал пыхтеть трубкой, пустая дым прямо ей в глаза.

Алексия демонстративно закашлялась. Мистера Макдугала это потрясло еще сильнее.

— Право, мистер Саймонс, что за грубое обращение!

— Поразительно, — сказал Саймонс, — она выглядит совершенно обычно. По одному виду ни о чем не догадаться, ведь правда?

Мистер Макдугал наконец несколько умерил свой джентльменский пыл, научная часть его мозга взяла верх, и теперь американец мог принять участие в разговоре. В его голосе смешались сомнение и страх, когда он спросил:

— А с чего бы ей выглядеть иначе?

Мистер Саймонс прекратил дымить в лицо мисс Таработти, перенаправив его на американского ученого.

— Эта юная леди — запредельная: гомо эксанимус. Мы искали ее с тех самых пор, как впервые узнали, что она живет здесь, в Лондоне. И это, могу добавить, произошло вскоре после того, как мы обнаружили существование запредельных. Конечно, если следовать теории противовесов, наличие в природе таких, как она, кажется абсолютно логичным. Я удивлен, что мы никогда прежде не задумывались об этом. Конечно, нам были известны древние легенды сверхъестественных об опасных созданиях, рожденных для того, чтобы на них охотиться. У оборотней есть сказания о разрушителях проклятия, у вампиров — о душесосах, а у призраков — об экзорцистах. Но мы не знали, что во всех этих преданиях речь идет об одних и тех же существах и что существование таких существ — научный факт, а не миф. Оказалось, они на диво мало распространены. Мисс Таработти — весьма редкая птица.

Мистер Макдугал, казалось, был поражен до глубины своего естества:

— Кто-кто?

Мистер Саймонс не разделял его расстроенных чувств; напротив, он ни с того ни с сего вдруг стал излучать довольство. Мисс Таработти сочла подобную резкую перемену настроения возможным признаком некоторого душевного нездоровья.

— Запредельная! — он, ухмыляясь, принялся размахивать трубкой. — Фантастично! Нам нужно так много о ней узнать.

Алексия сказала:

— Вы похитили документы из штаб-квартиры БРП.

Мистер Симонс покачал головой:

— Нет, моя дорогая, мы спасли и обезопасили важные документы во имя того, чтобы не дать опасным общественным элементам и дальше отождествлять себя с нормальными людьми, что является чистой воды мошенничеством. Наша инициатива в этом вопросе положительно скажется на нашей способности оценивать угрозу и выводить на чистую воду участников заговора сверхъестественных.

— Так она одна из них? — спросил мистер Макдугал, который все еще не переварил сообщения о запредельной сущности мисс Таработти.

Он резко отстранился от Алексии, перестав поддерживать ее в сидячем положении. К счастью, у нее хватило сил не упасть снова. Казалось, теперь она вызывает у ученого почти отвращение. В связи с этим Алексия вспомнила его историю о ставшем вампиром брате и задумалось, что в ней было правдой, а что — нет.

Мистер Саймонс с довольным видом хлопнул мистера Макдугала по спине:

— Нет-нет-нет, милостивый государь! Совсем наоборот! Она — противоядие от сверхъестественных. Если, конечно, можно считать целый живой организм противоядием. Теперь, когда мы ее заполучили, наши исследовательские возможности безграничны! Только подумайте о том, что мы сможем предпринять. Такие перспективы! — он просто исходил дружескими чувствами. Его водянистые голубые глаза сияли от избытка научного энтузиазма.

Алексию передернуло от одной мысли о том, как может выглядеть подобное исследование и что оно повлечет за собой.

Мистер Макдугал вроде бы о чем-то задумался, а потом встал и вывел своего сподвижника в коридор. Там они стали о чем-то шептаться.

Во время их недолгого отсутствия мисс Таработти отчаянно пыталась освободиться от наручников. У нее было сильное подозрение, что ей не понравится ничто из того, что с ней могут сделать в этом жутком месте. Однако ей не удавалось даже встать.

Она услышала, как мистер Саймонс сказал:

— Это прекрасное предложение, и вреда от него не будет. Если она так умна, как вы утверждаете, то вполне может постичь ценность нашей работы. И конечно, это стало бы совершенно новым опытом — работать с добровольцем.