Элизабет Корр - Корона когтей [litres]

Они ведут меня в помещение, которое похоже на главный зал. Потолок с балками из какого-то темного дерева возвышается над побеленными стенами, почти полностью покрытыми большими гобеленами. Я узнаю изображение на одном из этих гобеленов, который висит на дальней стене: рука, вытянутая ладонью вперед, с созвездием Кости желания над ней. Знак Покаянных. Большую часть пола занимают четыре длинных дубовых стола, один из которых расположен на самом верху, а три других – по всей длине комнаты. Женщина сидит в большом кресле – практически, но не совсем, троне – в центре верхнего стола. Перед ней лежат кипы бумаг и что-то похожее на карту. Дамарин там. Она сменила чешуйчатые доспехи, тунику и бриджи на красновато-коричневое шелковое платье до щиколоток, которое подчеркивает медь ее волос, из украшений на ней золотые цепи и браслеты. Она разговаривает с женщиной в кресле; когда я вхожу в комнату, она наклоняется через стол и постукивает пальцем по карте. Обе смотрят вверх, когда стражник бьет концом копья по каменным плитам.

Когда я просыпаюсь в следующий раз, солнце уже высоко поднялось над нашим лагерем на побережье Фениана. Кто-то рядом жарит рыбу. Я протираю сонные глаза и иду туда, где мои спутники уселись вокруг костра.

– Адерин, ты проснулась, – Одетта протягивает большой лист. – Я оставила тебе немного.

– Спасибо, кузина.

Я умираю с голоду после вчерашнего. Какое-то время я концентрируюсь на еде – здесь есть цветы утесника, жареный корень кровохлебки и листья стелларии, благодаря умению Пира добывать пищу. Но, в конце концов, бессвязный разговор остальных иссякает; они ждут, когда я закончу и расскажу им, зачем мы пришли сюда и что я обнаружила.

Я объясняю, как могу. Между всеми воцаряется недоверие; Лин и Блэкбилл по колено погружаются в волны и всматриваются в море, надеясь хоть мельком увидеть Гален сквозь барьер пламени погребального костра. Я думаю, они бы усомнились в моем здравомыслии, если бы сами не видели Покаянных.

Нисса и Одетта задают много вопросов о людях и о том, как они живут.

Я не могу сказать им многого. Они высказывают различные предположения о том, как заставить Покаянных сотрудничать с нами. Все это я отвергаю как бесчестное и непрактичное: дворяне не могут добраться до Галена иначе, как через тоннель, который легко защитить. И я не знаю, что пламя погребального костра может сделать с обычными бескрылыми. После того, как мы проговорили около часа – и Лин в пятый раз говорит, что бескрылый не может хорошо управлять государством, – я завершаю дискуссию.

– Нам нужно вернуться в Цитадель. Теперь, когда мы обнаружили то, что намеревались найти, я не думаю, что нам так уж нужна секретность. Мы могли бы лететь назад…

– Но вам нужно как следует отдохнуть, Ваше Величество, – Лин качает головой. – Мы с Пиром должны охранять вас. Достаточно того, что вы одна отправились в это гнездо коварных ведьминых детенышей. Покаянных, или как они там себя называют, – его рот кривится в гримасе. – До Цитадели путь неблизкий. Почему бы не вернуться в Рогаллин, сначала переночевать там? – он мотает головой в сторону Пира. – Он делает все, что в его силах, но мне, например, не помешала бы приличная еда. А в Рогаллине мы могли бы собрать новости…

– Я не согласен, – перебивает его Верон. – Несомненно, будет лучше лететь прямо в Серебряную Цитадель. Нам нельзя задерживаться, – настойчивость в его голосе удивляет меня.

– При всем моем уважении, милорд… – по тону Лина становится ясно, что он считает селонийца ничуть не лучше Покаянных. – Это не вам решать.

Я поднимаю руку.

– Лин, пожалуйста… Верон, есть ли какая-нибудь причина, по которой вы хотите скорее добраться до Цитадели? – он колеблется, поднимая разбитую ракушку и вертя ее в пальцах.

– Нет, никаких причин. Я полечу туда, куда вы захотите, – эти слова сопровождаются улыбкой, но она кажется немного натянутой. Возможно, он беспокоится о своем брате.

– Возможно, это не займет много времени, – замечает Одетта, – если мы направимся через Пепельный перевал и подлетим к Цитадели с юга. Гораздо безопаснее, чем лететь через горы в это время года. Мы избежим прибрежных штормов на пути к Рогаллину, и с этого направления ветер будет дуть нам в спину, – она сжимает мою руку. – Я уже чувствую себя виноватой из-за того, что бросила Арона. Если мы сможем вернуться домой немного раньше…

– Тогда решено: мы сразу возвращаемся домой. Если вылетим скоро, то, возможно, сможем даже спать сегодня в своих постелях.

В течение получаса мы убрали следы костра, завернули наши одежды и ножи обратно в узлы и преобразились.

Когда мы летим над утесами, я бросаю последний взгляд на бесконечный мерцающий танец пламени погребального костра, искривляющего солнечный свет и бросающего слабые радуги на волны.

Одетта права: ехать верхом на ветре, а не бороться с ним, гораздо легче. Мы проходим над замком Тарсиг, крепостью защитников Фениана, когда послеполуденное солнце отбрасывает длинные косые тени на розовый вереск, покрывающий холмы Тарсига. Я позволяю себе отпустить мысли, расслабиться в ритме полета, отдыхать в простых физических ощущениях: порыв ветра по моим перьям, пустота вокруг. Мы приближаемся к перевалу через горы, и я чувствую, как холодный воздух скатывается с их вершин. Ветер становится быстрее на перевале, и мы тоже; стремительная скорость опьяняет, и радостное возбуждение моих спутников наполняет мой разум, когда Одетта поворачивает и ведет нас широким кругом вокруг западных предгорий Серебряных гор обратно в Собственность Короны. Луна начинает подниматься. Тонкий полумесяц постепенно прорезает горизонт, пока не становится нам маяком.

Мы почти дома.

Теперь я узнаю озера и города под нами. Мы пересекаем реку Арджент и начинаем поворачивать на север. Как только мы добираемся до реки Фарн, Серебряная Цитадель появляется впереди.

Странно, замок не так ярко освещен, как я ожидала. Но, может быть, сейчас уже слишком поздно.

«Одетта, как долго мы летим?»

Моя кузина, летящая в первых рядах, не отвечает.

«Одетта?»

«Что-то не так».

Я ускоряюсь, чтобы лететь рядом с Блэкбиллом и прямо за Одеттой. На мгновение я попадаю в поток ее мощных крыльев; быстро перестраиваю свои собственные взмахи крыльев, так что мы выходим из фазы, выравнивая воздушный поток. Но Блэкбилл понимает намек и отступает назад, позволяя мне дрейфовать влево и занять его позицию у плеча Одетты.

«Кузина, ты уверена?»

Я пытаюсь подсчитать дни и часы, гадая, не потеряла ли я каким-то образом счет времени, не прилетели ли мы к концу Дня красных угольков или к какому-то более торжественному случаю.