Джордан Ривет - Художница проклятий [litres]

Даже когда девушка начала сопротивляться указаниям родителей, ей было трудно признать то, что они были плохими людьми. Ей потребовалось большое количество времени, чтобы решиться уйти от них. В тот день, когда Брайер, наконец, решилась на это, результат вышел таким же ужасным, как и все остальное, что они заставляли ее делать. Брайер могла уйти от своих родителей, но от собственной разрушительной силы она сбежать не могла.

После бегства в отдаленные графства Брайер попыталась проложить собственный новый путь, отдавая предпочтение слабым людям, даже если они жаждали одной лишь мести. Она даже начала делать некоторые успехи в магии, например, выяснила, как сделать опасное перемещающее проклятие достаточно медленным, чтобы при его помощи можно было безопасно переправлять людей через реку. Однако даже на новом пути Брайер оставляла за собой разрушения. Должен же был быть какой-то способ жить, который позволил бы Брайер остаться надолго в тихом маленьком домике, пахнущем масляной краской, древесным дымом и сухой соломой, вдали от хруста ломающихся костей, криков и слез.

Брайер перевернулась на другой бок, и ей в ребро уткнулась кисточка. Несколько членов шайки все еще тихо переговаривались у входа в пещеру. По другую сторону костра кто-то храпел (Брайер предположила, что это был Нат), но даже прерывистый храп не мог вырвать ее из воспоминаний о всех тех разрушениях, которые она творила вместе со своей семьей.

Даже в самом северном графстве королевства, которое находилось дальше всего от Верхнего Люра, Брайер не могла спрятаться от темного искусства, которому научилась у своих родителей. Ей нравилась сплоченность шайки и благородный характер их миссии, однако и здесь от нее хотели лишь разрушений. Там, у реки, у членов банды Арчера была возможность оценить ее силу, и теперь Брайер боялась того, что же они попросят ее сделать в следующий раз.

Арчер наблюдал, как Брайер ворочается у костра. В последнее время его взгляд часто останавливался на ней. Он говорил себе, что причиной этому лишь то, что он собственными глазами видел, как она сделала нечто невероятное. Переправить их всех на другой берег реки было грандиозным деянием. Однако Брайер творила невероятные вещи каждый день с тех пор, как Арчер встретил ее, но его чувства к ней изменились после их совместного пребывания в Грязерынке.

Девушка слегка вздохнула, ее ресницы затрепетали, и Арчер задался вопросом, что же скрывается за ее прекрасными глазами и вьющимися волосами.

– Ты меня слушаешь?

– А?

Джемма закатила глаза.

– Это ты решил устроить собрание. Может, перестанешь витать в облаках и будешь слушать?

– Прости, – Арчер повернулся так, чтобы оказаться лицом к лицу с Лью, Джеммой и Эстебаном, которые собрались у входа в пещеру для обсуждения, пока Брайер и Нат спали.

– О чем мы говорили?

– О том, что все графство знает, что мы здесь благодаря Эстебану, который на все четыре стороны протрубил о своем местоположении. Сам король Коллам, вероятно, уже знает, что мы задумали.

– Я выполнял приказ, – угрюмо буркнул Эстебан.

– У нас не было выбора, – сказал Арчер.

– Вообще-то, он был, – Джемма бросила взгляд на одеяло Брайер и понизила голос. – Я понимаю, что она полезна, но нет никакого смысла в том, чтобы иметь в арсенале могущественного художника проклятий, если мы будем устраивать грандиозные представления каждые пятнадцать километров. Ты должен был оставить ее на другом берегу реки.

– После всего того, что она для нас сделала? – Вдобавок к тому, что Брайер переправила их всех через реку, она еще и спасла жизнь Арчеру. Он хотел проверить ее надежность, и Брайер с блеском справилась с испытанием. – Она могла сбежать со своими новыми красками и оставить меня на растерзание приспешникам Бардена еще до того, как мы добрались до реки.

– Она красками на жизнь зарабатывает, – деликатно заметил Лью. – Сомневаюсь, что она обиделась бы, если бы мы оставили ее с такого рода платой за оказанные услуги.

– Лью прав, – сказал Эстебан. – Она наемный исполнитель. Она знает, что дело есть дело, и, наверное, даже лучше тебя.

Арчер ощетинился.

– Ты просто бесишься, потому что ее план переправы через реку сработал, когда ты этого не ожидал.

– Я не в бешенстве, – огрызнулся Эстебан, подтвердив догадку Арчера.

– Нет смысла спорить, – вмешалась Джемма. – После всей этой суматохи мы должны иметь в виду, что власти по обе стороны реки знают, что мы задумали, с художницей проклятий или без нее. Ларк будет готов к нашему приходу в любом случае.

– Давайте не будем делать из мухи слона, – Арчер вытащил стрелу из колчана и воспользовался ей, чтобы почесать зудящую спину. – Они знают, где мы, но это не означает, что они знают, что мы пытаемся спасти…

– Ты сам рассказал об этом Курту, – возразила Джемма. – Если он сдал тебя городской дружине, ничто не помешает ему передать эту информацию другим.

– Я на это и рассчитываю.

– Что?

Арчер решил, что сейчас самое подходящее время, чтобы рассказать им о новом плане, который он продумал, пока они скакали сквозь ночь. После того, что Курт поведал ему о неудаче Горацио Дрейка в замке Ларка, Арчер был уверен, что от старого плана нужно отказаться. В их деле была еще одна составляющая, о которой он до этого никому не рассказывал.

– Я рассчитываю на то, что Курт будет пытаться продать ту информацию, которую я ему сообщил, как если бы слова были золотыми зубами. Он пошлет власти в неправильном направлении.

– Я понял, – сказал Лью, проводя пальцами по рыжей бороде. – Блеф.

Джемма скептически посмотрела на него.

– Так куда же, по его мнению, мы направляемся?

– В замок Ларк.

Улыбка Лью исчезла.

– А куда, по-твоему, мы направляемся?

Арчер приготовился вскочить и бежать, если кто-то из них решит отколошматить его за то, что он собирался сказать. Он надеялся, что сможет удрать от Джеммы, Лью и Эстебана, полагаясь лишь на свою молодость и выносливость.

– Я знаю, что ты будешь ненавидеть меня за это, Джем, – сказал он, – однако у меня есть причины полагать, что Ларк выбрал для постельного режима леди Мэй другое место, а вовсе не замок Ларк.

– Для ее чего?

– Постельного режима. Чтобы она пребывала в комфорте. До и во время родов.

Лицо Джеммы побледнело, в лунном свете оно казалось призрачным.

– Ты же не серьезно.

– Я серьезен, как сборщик налогов, – Арчер оглянулся на свернувшиеся калачиком фигуры Брайер и Нат.

Они определенно спали, хотя храп Ната звучал так, словно он превратился в медведя. В медведя с больным горлом, которого вот-вот задушат.

Арчер повернулся обратно к трем старшим членам шайки, основной группе, которой он доверял больше, чем собственной родне.