Влад Поляков - Кодекс крови. Грани реальности. Тени кукловодов

Приехали. Первым делом простенький поисковый импульс, а то мало ли какие сюрпризы вокруг бывают. Ан нет, всё в порядке, чего и дальше нам желаю. Непривычно даже… Чувствую себя немного не в своей тарелке по очень простой причине — больше всего на свете не выношу ограничивать свои боевые возможности. А ведь без этого сейчас точно никак. Из магии удастся воспользоваться лишь ментальными атаками стандартного пошиба да телекинезом, общим по принципу действия для всех кланов, ну и насчёт оружия свои заморочки из бочки.

Оружие… однотипное, специально для подобных ситуаций. Клинки, конечно, по вкусу, но из простых, не отмеченных вплетенными в сталь чарами клана Вер-Заррен. Так что, как ни печально, родную катану пришлось оставить в особняке, взяв другую, с заклятьями из числа используемых Маледиктумом.

Непривычно, зато теперь на убитых этими клинками можно при большом на то желании и применении соответствующих чар уловить нужный след. Ложный, конечно. Более того, каждый из нас надел на шею медную цепочку с амулетом в виде раззявленной в крике глотки. При активации в совершенно произвольном порядке он начинал выдавать простенькие заклятья магии Звука, используемой Ламорис — своего рода визитную карточку боевых отрядов Маледиктума. Ламорис ведь народ эмоциональный, к месту и не к месту издают насыщенные магией крики разного толку: пугающие, парализующие, заставляющие жертву оглохнуть или просто упасть в обморок. У неофитов клана они так себе по эффективности, разве что на обычных людей как должно действуют, но привычка такая, чего уж тут. И прикрытие нам. После такого вот представления мало кто усомнится, что тут были именно штурмовики из Маледиктума, а вовсе не Вер-Заррен.

Зато с огнестрельным все было более чем, Клим аж светился от счастья. Вот, кстати, и он. Мрачно-радостная физиономия, ну а под плащом укрывается старый добрый «Винчестер», того самого, 73-го года создания. Эстет, нечего сказать. Я уж как-нибудь двумя револьверами Гассера обойдусь. Они надёжные, более удобны при работе в помещениях, нежели длинноствол Клима, да и вообще. Такого же мнения придерживались и остальные. К тому же привычка, знаете ли. Как привыкли эти австрийские игрушки использовать, так и сейчас с ними не разлей вода. И гаар-гула к тому же самому склонили, он у нас личность в этом плане доверчивая, ибо не слишком привык к такому оружию. Ну не считать же за привычку фитильный мушкет далекого лохматого года создания? Вот и я о том же.

— Клим, Висельник! К чёрному ходу, а заодно следите, чтобы из окон ликаны не посыпались.

— А если эта клиентура обычная из окон и дверей рванёт?

— Клим, ну что ты как дитятко неразумное. Простейшие гипноимпульсы ещё никто не отменял, так что крепкий сон гарантирован. Если же кто особо приглянется или не приглянется — можешь в качестве будущего блюда зарезервировать. Другие вопросы есть? Вопросов нет.

— Атака точно в срок? — уточнил Висельник.

— Именно. Сейчас аккуратно ждёте, готовитесь. Ну а мы с Седриком с главного хода, в основной связке поработаем.

Бросаю взгляд на часы. Та-ак, еще семь минут до назначенного времени и не скажу, что я сильно рад этому событию. Ждать — дело привычное, но ждать в опасении неожиданного поворота событий как-то грустновато. Кто их знает этих Мусорщиков, вдруг да ухитрятся почуять наше присутствие и сделать определённые выводы.

— Стилет, да ты не нервничай так, — почуял мое состояние гаар-гул. — Мусорщики это тебе не Мораны. Те да, на безопасности не одну собаку до костей обглодали, к любой странности прицепятся и мигом проверку начнут. Вот поверь, через пару десятков лет вы опыта наберетесь, все повадки прайдов знать будете, а то и предсказывать. А то ж мне забавно, — махнул он рукой в сторону удаляющихся в направлении чёрного хода борделя Клима с Висельником. — Стерегутся, словно логово тех же Моранов или Потрошителей штурмовать будем.

— Осторожность лишней не бывает.

— Неправда твоя, ещё как бывает. Переосторожничаешь, а вот уже и время потеряно или энергии на защитно-маскировочные чары слишком много потрачено, на атаку не останется. Везде разумные пропорции искать надо.

Тут Седрик осекся, внимательно посмотрел на меня, оценил выражение глаз и ухмыльнулся, на сей раз без ехидства, добродушно.

— Поймал старого гаар-гула, на простачка сыграл. Вот ведь ищейка полицейская.

— И вовсе даже не ищейка, это несколько не моя стезя. Я устранитель ненужных субъектов, аналитик, но насчет выискивания это тебе больше к Висельнику, он у нас по данной части. Хотя… Время.

Время чего? Начала операции. Ровно девять часов и тридцать минут — естественно, вечера — полчаса до момента, когда ревущие от избытка эмоций в целом и ненависти в частности Ламорис — этот авангард боевых групп Маледиктума — при поддержке бойцов из других кланов рванут на штурм Школы, разрывая воздух как простенькими звуковыми чарами, так и более сложными, заставляющими вибрировать сам воздух, разрывая обычную материю на части, порой и вовсе в клочья. Ну а мы тут… малость покуролесим.

Бордель. Одно только название, а так просто развалюха обыкновенная. Вроде как два этажа у этого деревянного строения, но на втором ангел знает что творится. И снаружи видно — гнильё, ветхость полная, о любом ремонте тут даже и мечтать не собираются. Дескать, шлюхи работают, деньги приносят, а на остальное им чихать с высокой колокольни. Разве что у так называемого парадного входа хоть какая-то иллюзия порядка присутствует. Аж целый привратник стоит, фингалом под левым глазом отсвечивает, качаясь, аки камыш на ветру. И сдается мне, что неустойчивость корнями упирается в зелёного змия.

Охрана? Наверняка что-то наподобие имеется, Мусорщики же не полные идиоты. Должен на входе один из них сидеть, без этого никак. Даже простой Мусорщик способен без особых проблем, не переходя в звериную ипостась, раскидать с десяток местных буянов.

Подходим ближе, еще ближе… эх, больно уж любопытствующие взгляды мы к себе притягиваем. Мой промах, чего уж тут скрывать! Приличная одежда, перстни на пальцах, клинки под плащами, которые мы как-то и не стремились маскировать — все это в местном квартале бросается в глаза своей чужеродностью. Здесь в ходу или лохмотья, или же разномастная, явно снятая с чужого плеча одежка, ну и уж точно длинные клинки не используют. Максимум мясницкий тесак. И порода, аристократичность… Переход в вампирическое состояние еще больше подчеркивает наше отличие от окружающего плебса и вот с этим уже очень сложно что-либо сделать. Можно, но сложно.

Да, мы тут чужаки, а к чужакам отношение может быть двойственным: страх или готовность разорвать на куски. Но последнее лишь в случае уверенности в безопасности, что их будет больше и чужаки не огрызнутся сталью и горячим свинцом. По нам же было видно — смерть идет рядом, только и ожидая очередной поживы. Чутьё у местных на эти нюансы звериное… почти.