Анна Батлук - Студентка в наказание

– Ляля, что ты здесь делаешь? Я имею в виду – почему именно так?

Я с удовольствием облокотилась на протянутую Хантером руку и влезла в окно. Лианы, удостоверившись, что я стою на ногах, исчезли в сумрачном парке. Не сумев сдержать любопытства, нашарила взглядом девушку и даже не удивилась, обнаружив, что вижу Амалию. Блондинка меня тоже узнала, так что даже не пыталась прикрыться, а просто буравила злым взглядом. Хотелось правдиво ответить на вопрос парня, но я отлично понимала, что Амалия сразу же побежит рассказывать Заррису и Виррасу, где мне пришло в голову скрываться, так что пришлось попросить блондинку выйти. Крис-Ларсон тут же принялась выражать свое возмущение, но Хантер мигом выставил свою старую будущую девушку за дверь.

– Ляля, это совсем не то, что ты думаешь, – парень начал стандартную речь еще до того, как Амалия покинула комнату, так что мне даже стало неудобно от такого явного к ней пренебрежения. Хотя по логике неудобно должно быть как раз ей.

– Слушай, я прямо отвлекусь и послушаю твою версию событий.

Хантер беспомощно смотрел на меня, и я махнула рукой.

– Неважно. Мне просто нужно было попасть в здание Академии не через дверь, и только твое окно для этого подходило. Радагат зверствует, что я нарушила запрет…

– Ляля, – Хантер взял меня за руки, даже не слушая мой рассказ. Я с интересом посмотрела на такое наглое присвоение чужих конечностей, но решила не возражать. – Это ничего не значит, правда. Просто ты так холодна в последнее время, даже не пришла в лечебницу навестить меня после игры…

– Да я вижу, что ты не так уж и плохо себя чувствуешь.

– Я волновался, не мог тебя найти, забежал в комнату на пару секунд, а тут Амалия.

– Околдовала бедного?

– Да! Именно! Околдовала! Я сам не понял, как это получилось.

– Хантер, – я мягко высвободила руки, и парень тяжело вздохнул. – Я согласна, что холодна к тебе, и ты умный парень, отлично понимаешь, что это не изменится. Наши отношения были ошибкой…

– Амалия в прошлом!

– Дело не в Амалии, – я с отчаянием подумала, что раньше было очень удобно для такого разговора с парнями отправлять шофера. – Даже не знаю, что еще сказать, честно, но продолжать это издевательство над тобой и мной – просто преступление.

На щеках Хантера двигались желваки, и мне на краткий миг показалось, что он меня сейчас ударит.

– Ты же согласен со мной? – прозвучало это как-то жалко.

Хантер молчал, на протяжении долгих минут рассматривая меня, но наконец коротко вдохнул и отвел глаза.

– Я с тобой не согласен и считаю, что ты говоришь это на эмоциях. Я тебе еще раз повторяю, что с Амалией все в прошлом, и то, что произошло, – дурацкое стечение обстоятельств.

Ну да, дурацкое стечение обстоятельств, что я решила заглянуть в твое окно, Хантер. Жаль, что не сделала это раньше, возможно, не пришлось бы столько времени мучиться угрызениями совести.

– Твое право так думать, – отмахнулась я. – Свое мнение я уже озвучила и повторять не намерена. Надеюсь, что на нашей компании это никак не отразится?

– Что там с Радагатом? – как можно спокойнее спросил Хантер. Похвальное стремление сменить тему, надо сказать.

– Ничего страшного.

– Ничего страшного, но ты возвращаешься в Академию через окно? Кстати, откуда ты возвращаешься?

Я широко улыбнулась, демонстрируя, что отвечать не собираюсь. Хантер вздохнул и покачал головой.

– А сейчас ты куда?

– К Таматину, – честно призналась я, – только у него достаточный запас зелий, чтобы держать в страхе соседа и в случае чего защититься даже от проректора.

Когда я пришла к Таматину, его сосед забился в угол и смотрел на нас испуганными глазами. При любом неосознанном повышении голоса парень вздрагивал и прикрывался руками, а даже при беглом взгляде на лицо соседа гения стало заметно, что у того дергается глаз.

– Что с ним? – шепотом уточнила я у Кряхса.

– О чем ты? А-а-а, дерганый? Просто я рассказывал, что тебе приходится часто участвовать в моих опытах, так он, по-видимому, уверен, что ты демон во плоти.

– Ну участвую и участвую, что же теперь?

Таматин скривился.

– Просто я обычно говорил это, когда предлагал что-то выпить или съесть. Вроде как ты была гарантом того, что ничего плохого я не предлагаю. Вот он и удивлен, что, выпив все мои зелья, ты все еще жива.

– А как его зовут? – я наконец-то решила спросить, как же зовут человека, в комнате которого придется провести сегодняшнюю ночь. О том, что будет завтра, я старалась не думать.

Таматин удивленно посмотрел на меня, и сразу стало понятно, что таким вопросом он ни разу не задавался.

С соседом мы так и не познакомились – он взял с собой подушку, одеяло и закрылся в ванной. На все уговоры выйти, мы слышали лишь нарочито громкий храп.

– Ну что ж, – Таматин достал свой многострадальный блокнотик, – раз уж мы одни, давай воскресим в памяти действие моих зелий.

Не знаю, на что я надеялась, когда приходила к Таматину. Наверное, действительно на то, что гений сможет защитить меня с помощью зловредных зелий или своего отвратительного характера – крик поднимет или в драку кинется. Но вот что я действительно предугадать не могла, так это то, что именно Кряхс меня сдаст. Мне бы сразу засомневаться, почему Таматин лишних вопросов не задал, а разрешил остаться в его комнате на ночь, но даже когда дверь вдруг распахнулась и вошел Радагат, не могла предположить, что явился проректор после сигнала Кряхса.

– Таматин, спасай, – просипела я севшим от страха голосом. Радагат дернул подбородком, и более ничего его ярости не выдавало. Даже глаза были не такие уж и черные, как в последнее время при встрече со мной.

– Лилиана, шутки кончились, – пророкотал он, а я опять перестала чувствовать свое тело. – Мы уходим.

– А вот не угадал! – не выдержала я. Жаль, что плененное воздушным каркасом тело не могло показать какой-нибудь неприличный жест. – Таматин, быстро, где твоя настойка, которая в лягушку превращает?

– Ляля, мне кажется, тебе нужно пойти с мсье Виррасом, – пряча глаза, сообщил Таматин. Поймал на себе мой ошарашенный взгляд и спрятался за Радагатом. – Он мне все рассказал.

– Что именно? – прошипела я. – Что хочет лишить меня магии? Ты предатель!

– Ляля! Мне было семь лет, когда погибали все эти люди от опытов моего отца! Я отлично помню, как они приходили перед смертью и проклинали нашу семью, и мне не хочется, чтобы ты… чтобы ты тоже нас проклинала.

– Да не участвовала я ни в каких экспериментах, как вы не понимаете! – взвыла я и вдруг почувствовала, как по щекам потекли слезы обиды. Словно что-то внутри меня надломилось, словно напряжение последних дней наконец-то выплеснулось наружу. Я горько разрыдалась, сразу же почувствовала, что опять могу самостоятельно пошевелить и руками и ногами, но сил куда-то бежать уже не было. Потому я просто закрыла лицо руками и села прямо на пол. Благо, что в комнате Кряхса он был идеально чистым, хотя в настоящий момент это было не так уж и важно. Уже через секунду я почувствовала себя в крепких объятиях, но легче не стало – рыдания стали лишь громче, да еще, судя по всему, истерика накрыла с головой, и я принялась выкрикивать беспорядочные обвинения.