Сергей Михайлов - Беглецы

У него из головы не шли последние события, свидетелем которых он только что был. Сначала он твердо связал произошедшее с собой, не зря же и те, и другие искали какого-то парня. Но по мере удаления от постоялого двора, уверенность становилась не такой твердой. 'Кто их знает, ведь кроме Веды и людей в зачарованном городе никто не знает, что я иду в Серебримус. Ну разве Корад еще догадается. Но ни он, не те - из города не могли никому рассказать. Ладно, что гадать, со временем все всплывет. Сегодня в городе наверняка начнут обсуждать ночное происшествие, не думаю, что здесь каждую ночь в гостиницах бои устраивают'.

- Паренька жалко, такой веселый был, - вздохнул Соболь и мысли его приняли новое направление. Про то, что произошло дома, он старался не вспоминать и отправной точкой нынешний злоключений считал встречу с Корадом. Именно после этого его жизнь стала похожа на хождение по лезвию бритвы. За пару недель он пережил приключений столько, сколько некоторые его соплеменники, жившие в горах - не увидят за целую жизнь. Кроме обычных уже стычек с применением оружия и без, впервые он так близко столкнулся с магией и теми, кто ею управляет - чего стоят Хранительница Веда или заколдованная рысь.

Размышляя об этом, он признал, что магия ему не понравилась - слишком все непонятно, работать с саблей гораздо проще. Но пластичность его мышления - скорее всего, наследие матери - позволяла ему не только принять это как данность, как то, что изменить он не в состоянии, но и допускала возможность научиться чему-то из арсенала магов. Ведь Корад был обычным человеком, а владел многими приемами магов. И даже обещал кое-чему научить Соболя. Отец и старшие братья на месте Радана попросту постарались бы избежать любых контактов с непонятным. Отец даже их родовому знахарю не доверял и всегда предупреждал детей - не связывайтесь с теми, кто общается с духами, до добра не доведет.

Сейчас его главная задача была отдать, наконец, этот старинный пергамент, зашитый в обшлаге. Хотя после всего пережитого, ему, почему-тоне очень хотелось его отдавать, словно после того, как он расстанется со свертком, жизнь его опустеет, и делать больше будет нечего. Соболь выругал себя за такие мысли - ведь главная его задача в этой жизни была одна: вызволить и вернуть на родину младшую сестру - Весу. Об этом он не сказал никому, и никто из ныне окружавших его не догадывался о его цели. Ни Корад, ни Веда, которая, казалось, просто мысли читает, ни дети, ждущие его где-то за городом.

При мысли о необычной четверке, которой он случайно помог в харчевне, ему неожиданно стало приятно. Они молодцы - совсем еще дети, а прошли через такое. И не сдались. Особенно эта девчоночка - Марианна. Он вспомнил, как она стояла, закусив губу с ножом в руке. И он, почему-тоне сомневался, что она пустила бы его в ход. Вот и еще дело, которое обязательно надо выполнить - помочь этим потерявшим всех родных детям, добраться до какого-нибудь приюта, где их примут всех вместе, а не выборочно, как сейчас. Несмотря на молодость Радан понимал, что задача эта почти невыполнимая - проклятая война еще больше расширила пропасть между расами. Но ведь есть же какие-то монастыри, где принимают всех. На худой конец, он подумывал и о зачарованном городе, охраняемом Ведой. Ему казалось, что та точно не откажет в приюте только из-за того, что просящий другой расы.

Его размышления прервались, на улице начали появляться люди. 'Просыпаются, надо узнать, где главный рынок'. Первый остановленный им горожанин - это оказался мальчишка с двумя кувшинами воды - зевая смотрел на него непонимающими сонными глазами. Наконец, в глазах у него мелькнула жизнь и до него дошел смысл вопроса. Парнишка засмеялся и закашлялся. Потом ломким со сна голосом объяснил:

- Во ты даешь! Ты что здесь в центре торжище ищешь? Рынок совсем в другой стороне.

Он поставил кувшины на мостовую, и, радуясь нечаянной передышке, принялся пространно объяснять, как пройти на торговую площадь. Он несколько раз переспрашивал, точно ли Соболю надо на главный рынок и порывался объяснить, как можно пройти на другие, малые торжища.

Уже не только рассвело, но и осеннее нежаркое солнце поднялось уже над крышами, когда Радан добрался до торговой площади. Все было также, как и в других городах - торговцы, зазывавшие еще на подходе к рынку, множество телег по обоим сторонам улицы, галдящий народ, шагавший к рынку и обратно, но было и отличие. Соболь впервые видел такой чистый рынок. 'Похоже, в Серебримусе люди любители порядка, - подумал он. - Или городской голова настоящий хозяин'.

На углу, где улица переходила в площадь, он остановился. Отошел в тень к стене, и, наученный предыдущим опытом, внимательно огляделся. 'Постою, посмотрю - решил он, - надо убедиться, что нынче все в порядке'. Постояв минут десять, он понял, что ничего интересного отсюда не разглядит. На и так уже порядком заполненную народом площадь, постоянно добавлялись люди и сквозь мельтешившую толпу, Радан ничего не видел. Никто на него внимания не обращал - выглядел он не лучше, и не хуже окружающих, разве что сабля необычная, но в толпе никто рассматривать не будет. Пойду искать, - решил Соболь. Расспрашивать в этот раз он не стал.

Шагая через круговерть живущего своей жизнью рынка, он внимательно разглядывал лавки, с ходу определяя кто чем торгует. В прошлый раз над лавкой с огненными потехами развивался небольшой штандарт со странным знаком, но Радан понимал, что здесь его может и не быть поэтому надо смотреть в оба. Пропустишь сразу, потом весь день будешь ходить зря.

Первый круг ничего не дал, Соболь вышел на тоже место, откуда начинал свой обход. Опять немного постоял, осматриваясь, и двинулся по новому ряду.

Утро было прекрасным - те самые лучшие дни осени, когда кажется, что лето вернулось. Даже в городе, с его булыжными мостовыми и серыми каменными стенами, чувствовалось, что день будет теплым и тихим. Еще утром, перед восходом, ехавшая рядом с Алмаз Хезимай предсказала это, пообещав, что такая погода будет еще неделю. 'Ну хоть погода хорошая, а то с остальным нам совсем не везет'. Рысь, превратившаяся в стройную смуглую красавицу, повела их совсем не той дорогой, что планировала Алмаз.

Как только переправились через Белую, та приказала свернуть с прямой дороги, что шла через лес, и потащила их на длинную, повторявшую все повороты реки, прибрежную дорогу. Ездили по ней мало, так что в некоторых местах кусты уже росли прямо в тележной колее. Из-за этого и из-за того, что путь получился длиннее, пришлось постоянно гнать лошадей. Кроме того, Хезимай часто останавливала отряд и сворачивала к берегу, там она выискивала место и, закрыв глаза стояла пару минут.